Дмитрий Кравцов - Третий источник
«Ты бы им вообще все причиндалы поотрезал-бы, чтоб не вышло чего. Традиция у него, бляха-муха!»
— Да! Ты котелок-то не потерял?
— Нет. Он мне уже всю жопу отбил. Слушай, а если его тоже обложить пластитом, и того?
— Ты что! — Если бы у Крепышка были свободны руки, он замахал бы ими как воробей во время случки. — Не дай бог!!! Источник это тебе, брат, не шутка!
— Источник? — Заинтересовался, было, Фантик, но тут они подошли к гаражу, и он наконец увидел собак у стены. Это пожалуй самые безобидные стаффоры из всех модифицированых на всем белом свете. Они были разрублены пополам. — Так, бляха-муха. А они-то вам чем помешали?
— Это не те собаки… — Туманно ответил Сашок и продолжал, как ни в чем не бывало. — Да. Источник. Третий Источник. Название конечно не совсем точное. Правильнее было бы сказать — Проводник Тьмы, но так уж исторически сложилось. Не забивай голову. Лучше помоги-ка…
Они сгрузили останки Сварщика у двери в подвал. Странно, но прикасаться к останкам было менее противно, чем на них глядеть.
«Проводник Тьмы… Ты бы еще сказал — Конденсатор Пустоты! Или Мультиплексор Бездны. Электронщик фигов…» — надо сказать, что Толяныч работал техником по компьютерам уже довольно приличное время — с самого окончания института, и мысль его потекла сразу по этому руслу: «Это же целый мистический комп можно собрать! Надо будет подумать на досуге, а то уж больно я сейчас притомился…»
И тут его осенило. Нет, даже ослепила дикая, но вполне реальная идея: Сердце, Голова, Рука!!! Рука! Виртуальность и реальность. Ай да бабка! Вот ведь что значило «Задействуйте Третий Источник…»! Источник, или как Сашок выразился — Проводник… Е-мое! В пору было схватиться за голову, насколько усложнялась ситуация — это ж тебе не с гопниками разбираться, пусть и уровня Бербера.
Открытие настолько поглотило его своей опустошающей простотой, что следующие слова Крепышка чуть было не миновали сознание:
— Спасибо, дальше я сам… А ты покури, сейчас Лиза подойдет, и вы идите к машине. А я догоню.
— Давай. — Словно подстреленный своим озарением Толяныч медленно опустился на землю прислонившись к стене на расстоянии вытянутой руки от бывших собак.
Фантик настойчиво напоминал о необходимости собраться — еще ничего не кончилось, еще отсюда надо будет выбраться. Лучшим способом очнуться он избрал злость: «Намек понял. — Подумал вслед Сашку. — Это значит — в гараж не ходи. Короче, тебе там, парень, делать нечего. Да и не больно-то хотелось. Вон Пастор тоже обещался сам все сделать, и хули с того?»
Потом Толяныч закурил: Рука… А что если и правда есть где-то еще Голова и Сердце? Что, такие же сушеные? Так. Спокуха. Он посмотрел на ладони и обнаружил на них пятна крови. От Сварщика осталось? Сорвал пучок травы и потер руки. В воздухе ощутимо запахло зеленью. Затянулся — ох, хорошо, еще пивка бы… Закрыл глаза, и тут как тут сразу же волнительный образ рыжей ведьмы. Тьфу ты, черт, сгинь, Лиз, твою мать!
Но стоило открыть глаза, как на тебе — Лиз собственной персоной стоит рядом и снизу похожа на диковинную птицу, сложившую крылья перед собой. Ее сплетенные пальцы изнутри были подсвечены зеленым, и на лице — зеленоватая же тревога.
— Надо уходить. — Сообщила она через секунду, прислушиваясь к чему-то внутри себя и не отводя глаз от кристалла. — Скоро здесь станет очень неуютно. Они уже рядом…
«Опять двадцать пять! Покой нам только снится.»
— Далеко? Ты можешь определить, сколько их? — Лишь бы что-то сказать, спросил Толяныч.
— Я пытаюсь, — и она опять вперилась в свой камень. — Три машины… Один… Нет, два Кукловода… Ого!!! Вот это честь! Все-таки Мастера!!! Целых два. — Она заорала вниз, в подвал. — Александр! Скорее! Мы уходим!!!
Толяныча еще успел удивиться, что даже в такой момент она обращается к Крепышку полным именем, ну, да это ее дело. Из подвала выскочил Сашок с сумкой в руках и довольный как слон — вот это нервы у чувака! Стальные канаты. А может он просто дурак?
Ведьма что-то быстро бормотала своему камню, и Фантик мог бы поклясться, что от камня периодически отделяются облачка призрачного тумана, и этот туман окутывает место, где они стояли.
— Ну, пошли! — Сашок первым побежал через ворота, а за ним помчались Толяныч с Лизой.
Хотя помчались — это к Толянычу имело лишь отдаленное отношение. Апатия стопудово придавила плечи, а правой ноги он просто не чувствовал. Неровности почвы отдавались во всем теле ноющей болью, и он каждую секунду ждал, что вот-вот упадет.
Бабах!!! Бабах!!! Бах!
Сильный толчок горячего ветра в спину, и Толяныч, не успев сгруппироваться, полетел вверх тормашками. Земля оказалось удивительно жесткой, и дыхание прервалось. А взрывы продолжали греметь, в небе расцветал диковинный оранжево-черный цветок — крепышков сюрприз в действии. Толяныч понял, что вставать не станет, ну нет у него такого желания. А просто закроет сейчас глаза и уснет. При этом чувствовал, как ноет каждая жилка его тела, каждое нервное окончание. Все…
— Фанта накрыло!!! — Услышал он сквозь окутывающий его туман, больше похожий на плотный войлок. Похоже, кричит Крепышок… — Вставай Фант, вставай!!! Котелок!..
…А шли бы вы все на фиг…
…Жестковато здесь…
…Что-то живот печет…
…Ранили что ли? Вроде не должны…
…Или правда зацепило? Или накрыло?…
Ну и ладно, вяло решил он, но живот пронзила такая боль, что лежать на нем стало просто невыносимо, словно упал на ржавый гвоздь. Вот ведь, бляха-муха!
Фантик уже поднимался — эта боль странным образом заставляла… бороться, что ли?
Так, стеная и матерясь, он все же доковылял до машины, держась обеими руками за живот, плюхнулся на сидение — поехали — и потребовал себе волшебной настойки, к которой успел пристраститься. Долго пил, утробно урча и отирая слезы…
«Ушли? И не накрыло? Или вот-вот накроет? И чем? Или что? Контакт прерван…» — вопросы рикошетили по мозгу, метались туда-сюда. Взять бы их обоих за яйца прямо сейчас, да и поспрошать — во что, мол, я такое вляпался?!! Точнее за яйца можно взять только Сашка, а эта ведьма… Ну ее тоже можно кое за что подержать.
Ладно, вопросов тьма, а сигаретка она, милая, всего одна. Главное ушли.
12
Злой и усталый Толяныч, ощутимо прихрамывая и помахивая ненавистным пакетом с сисястыми девицами на борту, шел по пешеходной галерее второго торгового — уровня улицы Люсиновская и искренне не понимал, чего собственно его сюда занесло? Бо-о-ольшой вопрос, короче, но вот вдруг что-то разонравилось ему общество Лиз, и в особенности Крепышка. Если до набега на Крякшино он еще хоть как-то мог терпеть его присутствие, то после «приборки территории» Берберова имения стойкая неприязнь и отвращение к неунывающему подручному настырно поселились внутри. Ну не хотелось видеть его радостно скалящуюся физиономию, как незадолго перед этим опротивел ломоносый Терминатор Вова. И как только добрались до Москвы, Толяныч быстренько распрощался и покинул спутников возле ближайшего метро, а теперь вот идет вдоль по улице и с отвращением глотает теплую минералку — и зачем только ее купил?
