KnigaRead.com/

Хелен Уэкер - Голем и джинн

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Хелен Уэкер, "Голем и джинн" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Погоди, Мэтью, — попросила Мариам и дальше продолжала, понизив голос: — Ты уверен, что хочешь в школу? Я могу пойти с тобой и поговорить с учителем… — Последовал тихий ответ, и Мариам вздохнула. — Ну хорошо, только возвращайся пораньше. Ужин будет в пять. Тогда и поговорим.

Какое-то движение — робкая попытка обнять? — но мальчик уже ушел, и его неслышные шаги растворились в уличном шуме.

Все это невольно заинтересовало Салеха, но он продолжал молча трудиться. В очереди оставалось всего несколько человек; прогульщики не решались приблизиться, пока Мариам не уйдет. Очередь закончилась, но Мариам по-прежнему стояла рядом. Вероятно, хотела поговорить с ним.

— Меня беспокоит этот мальчик, — призналась она после долгой паузы.

Так и есть.

— Кто он?

— Мэтью Мунсеф. Сын Надии Мунсеф. Она умерла этой ночью. Мы с Саидом присматриваем за ним, пока не свяжемся с семьей его матери.

Он кивнул. Будь это не Мариам, а кто-нибудь другой, сама мысль о том, чтобы маронитка взяла ребенка из семьи восточных православных христиан, показалась бы абсурдной и вызвала скандал. Кто-нибудь другой, но не Мариам. Рано или поздно он разгадает ее тайну и поймет, как ей это удается.

— Он спал, когда Надия умерла. Мне пришлось рассказать ему. — Пауза, а потом неуверенный вопрос: — Как вы думаете, он теперь ненавидит меня?

Салех вспомнил тех матерей, которые умирали на его глазах, и детей, упрекавших его за то, что не сумел их вылечить.

— Нет, — покачал он головой. — Не вас.

— Я знаю, что не могу заменить Надию. Сегодня я думала, что ему лучше остаться дома, но я ведь могу только догадываться. Я не умею обращаться с детьми. — Последнее было сказано с подкупающей простотой. Через минуту она добавила: — Я рассказывала вам, как чуть не умерла, когда была маленькой?

Салех покачал головой.

— У меня была ужасная лихорадка, и доктор сказал матери, что я вряд ли выживу. Он посоветовал отвезти меня к святилищу Святого Георгия в Джуни.

Салех поморщился при мысли, что врач может дать такой совет, но Мариам поспешно объяснила:

— Я понимаю, но мать была в отчаянии. Вы знаете это святилище? — (Он покачал головой.) — Это озеро в пещере над заливом Джуни. Святой Георгий вымыл там копье после того, как убил дракона. Она отнесла меня в пещеру, зажгла свечу и опустила меня в воду. Стояла весна, и вода была ледяная. Как только я ее коснулась, сразу же заорала, а мама заплакала, потому что до этого я много дней не издавала ни звука. Она поняла, что теперь со мной все будет хорошо. Мать рассказывала мне эту историю снова и снова — как святой Георгий услышал ее молитвы и спас мне жизнь.

Салех мог бы предложить ей несколько объяснений этого чудесного исцеления: врач поставил неправильный диагноз, ледяная вода переломила развитие лихорадки. Но он ничего не сказал.

— Бездетные женщины тоже ходят в это святилище, — продолжала Мариам. — Иногда мне думается… Но я не хочу второй раз просить о помощи. Мне кажется, это будет уже жадностью.

— Нет, не будет, — твердо сказал Салех.

— Нет? Почему?

— Это его обязанность. Хороший целитель не имеет права выбирать. Если он может помочь, значит должен.

Она задумалась:

— Я как-то не думала об этом. Хороший целитель… Как жаль, что доктор Надии не был таким целителем. Может, она бы выжила.

— От чего она умерла?

— Я не помню названия. Что-то длинное и латинское. Но у нее были частые боли, температура и сыпь на лице. Доктор Джербан увидел ее и сразу понял.

— Lupus erythematosus.

Салех не собирался этого говорить. Слова сами всплыли в памяти, и теперь их эхо непоправимо висело в густом утреннем воздухе. Он отдал бы все монеты у себя в кармане и мороженицу в придачу, чтобы только взять их назад.

Он чувствовал, что Мариам смотрит на него, заново что-то решая.

— Да, правильно, — медленно подтвердила она.

— А мальчик? — спросил он, пытаясь оттянуть расспросы. — Отца нет?

— Можно сказать, что нет. Уехал торговать на запад и пропал.

— Семья матери примет его?

— Надеюсь. Они не видели его с тех пор, как он был младенцем. Вроде бы жестоко заставлять его уезжать из единственного дома, который он знает. Но как он может жить один, без семьи? — Еще один вздох. — Может, ему понравится в деревне, там тише, чем здесь. По крайней мере, будет подальше от этой мастерской жестянщика.

— Мастерской жестянщика?

— Нет, я не о Бутросе! Бутрос чудесный человек, жаль только, что так редко выходит и разговаривает с людьми. Нет, я об его партнере. О бедуине. — (Салех почувствовал, как она внезапно напряглась.) — Махмуд, можно я вам кое-что скажу? Этот человек мне никогда не нравился. Никогда. Мне кажется, он всех нас дурачит, а потом смеется у нас за спиной. Понятия не имею откуда, но я это точно знаю. — Теперь она говорила жестко, как никогда раньше. — Но Мэтью его обожает и проводил бы в мастерской целые дни, если бы Бутрос ему позволил.

— Нет.

— Простите?

— Не позволяйте мальчику проводить время в мастерской. С этим бедуином.

— А почему? — Она приблизилась к нему почти вплотную, и ему пришлось отвернуться и смотреть на серый тротуар и тень тележки. — Махмуд, вы что-нибудь знаете о нем? Он опасен?

— Я ничего не знаю, — сказал он и наклонился за ручкой тележки. — Но мне он тоже не нравится. Хорошего вам дня, Мариам.

— Хорошего дня, — слабым голосом отозвалась она.

Толкая перед собой тележку, он отправился вверх по улице. Мороженое его давно уже растаяло.

* * *

Анна Блумберг стояла на раскаленной, как духовка, крыше на углу Хестер-стрит и Кристи-стрит и, высовываясь из-за трубы, наблюдала за зданием на другой стороне улицы. Эту точку она выбирала очень тщательно: та казалась удобной и оттуда хорошо было видно крыльцо. Но сейчас, насквозь вспотев и надышавшись испарениями гудрона, она начинала жалеть о своем решении. Усилием воли остановив тошноту, она промокнула лицо рукавом. Если все пройдет так, как она планировала, если он явится с деньгами — тогда ее мучения будут не напрасны.

А если нет? Что ей делать тогда?

Она сглотнула подкатившую к горлу желчь и почувствовала, как под ребрами шевельнулся ребенок. Неужели полдень еще не наступил? Карманные часы были давно заложены, но она смотрела на часы в аптеке и…

Вот он.Высокий мужчина, уверенно рассекающий толпу. Несмотря на расстояние, Анна узнала его сразу же. С колотящимся сердцем она наблюдала, как он подошел к нижней ступеньке крыльца, осторожно оглянулся на коляски, тележки и болтающих на тротуаре мужчин. Ей очень хотелось спрятаться за трубой, но она поборола себя. Даже если он додумается посмотреть вверх, солнце будет светить ему прямо в глаза, и увидеть ее он не сможет. Хотя, надо признать, он делал невозможные вещи и раньше.

Из кармана он достал конверт и пролистал то, что находилось внутри. Анна вытянулась вперед, чтобы лучше видеть, но он отвернулся и мимо мальчиков, игравших на нижней ступени, поднялся на крыльцо. Наверху он так грациозно и быстро засунул конверт под горшок, что, стой кто-нибудь рядом с ним, и тот не заметил бы. Не оглядываясь, он спустился на тротуар и свернул за угол.

Что, и всё? Неужели получилось так просто?

Она быстро спустилась на тротуар и оглядела улицу. Может, он спрятался, чтобы сейчас поймать ее? Но нет, он был слишком высоким и заметным, она бы его не пропустила. С наигранным спокойствием Анна перешла улицу и поднялась на крыльцо, не обращая внимания на хихиканье заметивших ее живот мальчишек. Она нагнулась над горшком — далеко не так проворно и грациозно, как он, — и дрожащей рукой вытащила конверт. Внутри была пачка купюр по пять долларов. Она пересчитала: двадцать. Все на месте.

Дом, в котором она теперь жила, располагался неподалеку на той же улице, и по дороге туда она немного поплакала от усталости и облегчения. Вот уже несколько недель она спала в крошечной комнате без окон, где, кроме нее, жили еще пять женщин: три еврейки и две итальянки. Тюфяк был таким тощим и комковатым, что она не могла спать, а все женщины ее ненавидели за то, что по ночам она часто вставала в уборную. За всю эту роскошь она платила хозяйке пятнадцать центов в день. Проснувшись сегодня утром. Анна посчитала, что у нее осталось всего два доллара.

Но пока ей продолжало везти: ни одной из соседок не было дома. Она может не спеша решить, где лучше спрятать деньги. А потом пойдет в шикарное кафе и позволит себе съесть целую тарелку курицы с печеным картофелем. Анна зажгла свечу, которую они держали в чашке у двери, и начала искать подходящий тайник: дыру в полу или отставший кусок штукатурки.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*