Скотт Мариани - Восстание бессмертных
Наконец он добрался до крышки люка, который находился в двух футах у него над головой, — круглая дыра в бетоне и железные ступени, чтобы подниматься и спускаться. После некоторых колебаний Джоэль взялся за проржавевшие ручки крышки, собрал все силы и сумел сдвинуть железную плиту на несколько дюймов. Ему в лицо тут же посыпался снег. Тогда он очень медленно приподнял крышку и выглянул наружу.
И увидел внутренний двор замка.
Пока Джоэль находился в туннеле, снег заметно усилился и засыпал вымощенный булыжниками двор, у стен собрались небольшие сугробы. В лучах мощных прожекторов кружились снежинки. Снег успел припорошить и две старые машины с приводом на четыре колеса, стоявшие сразу за закрытыми воротами. Джоэль знал, какие автомобили предпочитает Габриель Стоун, и сомневался, что он выбрал бы такие. Очевидно, они принадлежали людям, которым платили за охрану и выполнение разных поручений.
Инспектор вылез из люка, быстро скинул с плеч рюкзак, вытащил крест и засунул за пояс. Пустой рюкзак он бросил в люк и, старясь не шуметь, закрыл железную крышку.
В нескольких ярдах находилась узкая аркада, а дальше проход и две двери по обе его стороны. Джоэль ничего не мог поделать со своими следами на снегу и осторожно двинулся к аркаде, надеясь, что снегопад их скроет до того, как кто-то обнаружит его присутствие.
Держа в одной руке крест, чтобы в любой момент иметь возможность вытащить его, как кинжал, Джоэль осторожно шел по двору. Снаружи он выглядел огромным и величественным, изнутри же напоминал укрепленный город с лабиринтом улиц, переулков и площадей. Многие строения сохранили следы своего назначения: в старой кузнице остались горн и наковальня, которые не использовались уже несколько столетий, на каменном полу конюшни валялись остатки соломы. Неровные каменные лестницы по спирали поднимались к сторожевым башням, возвышающимся над стенами с бойницами. Джоэль прошел мимо длинных казарм, где могли разместиться двести с лишним солдат. Тысячу лет назад здесь наверняка кипела жизнь.
Пока сюда не пришли вампиры.
Джоэль поднял голову и увидел верхние сооружения замка, нависающие над внутренним городом. Как на мостике старых парусных кораблей, куда разрешалось подниматься лишь капитану и его помощникам, в этих величественных башнях и просторных залах обитали исключительно лорды замка. Джоэль знал, что там он и найдет Габриеля Стоуна.
Он услышал голоса и прижался к стене, а в следующее мгновение увидел под аркой темные фигуры, направлявшиеся в его сторону. Он нырнул в ближайшее строение и прильнул к бойнице, стараясь разглядеть своих очевидных противников. До них оставалось тридцать пять ярдов, двадцать пять. Когда они подошли ближе, Джоэль сжал крест и попытался вспомнить, на каком расстоянии находилась от него Алекс, когда начала проявлять признаки недомогания. Однако ничего не произошло, крест в его руке оставался холодным и безжизненным. А в следующее мгновение луч одного из прожекторов осветил одетых в тяжелые шинели и меховые шапки мужчин, которые держали в руках ружья и разговаривали между собой на румынском языке или на одном из его диалектов. Глядя на смуглые лица, Джоэль решил, что это местные крестьяне, возможно, цыгане. Они никак не реагировали на присутствие креста, и это встревожило Джоэля не меньше, чем ружья у них в руках. Против них он был совершенно беззащитен.
Джоэль наблюдал за людьми, которые прошли мимо, и ему стало интересно, знают ли они, кому служат? Понимают ли, что защищают вампиров? Платит ли им Габриель Стоун большие деньги за службу, или у него есть другие способы обеспечить их верность?
Он дождался, когда патруль пройдет мимо, потом выбрался из убежища и обернулся проверить, не заметил ли его кто-нибудь.
И застыл на месте, услышав, как щелкнул затвор ружья.
Глава 81
Стоун и его приспешники вывели членов Правящего совета Федерации в ночь. Завывающий ветер бросал снег в лица Алекс, Гарри Рамбла и шестерых пленников, когда они спускались по лестнице из главного зала в верхний двор, откуда открывался вид на весь замок. Сквозь неунимающуюся метель Алекс видела лабиринт улиц и переулков внизу и два крошечных грузовика у ворот.
По знаку Стоуна охранники остановили пленников. В нескольких ярдах от них, посреди вымощенного булыжником двора, находилось продолговатое сооружение примерно восьми футов в высоту, накрытое потрескивающим на ветру брезентом, углы которого были прижаты кирпичами. Огромный Захария подошел, ударами сапога отбросил кирпичи в сторону и стащил брезент.
И они увидели гильотину. Простое, но смертоносное сооружение — вертикальная прямоугольная деревянная рама с тяжелым лезвием, поднятым наверх при помощи простого блока. Две ступеньки вели к горизонтальной платформе, где привязывали жертву и зажимали ее шею между двумя деревянными клиньями. Находящийся сбоку рычаг опускал лезвие, и отсеченная голова падала в плетеную корзину, которая стояла под платформой.
— В последний раз ее использовали в Париже в 1793 году во время Французской революции, — с гордостью сообщил Стоун и провел рукой по стойке жуткого устройства. — Мне пришлось затратить немалые усилия, чтобы овладеть ею после того, как толпа закончила рубить головы французской аристократии. Я не сомневался, что настанет день, когда она нам пригодится.
Лилит указала на Алекс.
— Давай начинать. Я хочу, чтобы она была первой.
Стоун покачал головой.
— Нет, Лилит. Все нужно делать по правилам. Сначала мужчины, причем по старшинству. — Он оглядел пятерых членов совета. — Ты, — сказал Стоун, указывая на Хассана.
— Вы звери, — закричала Олимпия. — Вы не можете так поступить!
Стоун изогнул бровь.
— Неужели? Ты бы предпочла смерть от носферола?
Стражники схватили Хассана за руки и подвели к гильотине. Он отчаянно трясся и протестовал, когда ему связывали за спиной руки, укладывали на помост и закрепляли клиньями его голову.
— Кое-чего не хватает, — сказала Анастасия. — Нам нужен барабанный бой.
Лезвие находилось в верхней точке. Захария вытащил стержень, фиксирующий рычаг гильотины, и посмотрел на Стоуна.
Тот кивнул.
Захария рванул рычаг, лезвие устремилось вдоль рамы вниз и рассекло шею Хассана, точно нож повара кабачок. Ноги жертвы судорожно задергались, тело изогнулась, потом замерло, и голова скатилась в плетеную корзинку.
— Чистая работа, верно? — сказал Стоун. — Гораздо быстрее, чем оставить кого-нибудь из вас умирать на рассвете — именно такая смерть ждет того, кто будет сопротивляться.
