Джим Батчер - Перемены
Раздавались пронзительные крики и вопли и звуки скребущих когтей, но не один из них не возник из темноты.
Что… просто не могло быть хорошо.
Мы стояли, опершись спинами о каменную стену, неуверенные в том, что делать дальше. И затем появился мягкий зеленый свет.
Он медленно усиливался, возникая из ниоткуда и одновременно повсюду. Через несколько секунд я понял, что мы были не в пещере. Мы были в зале. Средневековом обеденном зале, если быть точным. Я уставился на двойной ряд складных столов, стоящих по всей длине зала, который был гораздо длиннее, чем сотня ярдов, с небольшими проходами между рядами. Сидящими за столами были… существами.
Между ними было любопытное сходство, хотя ни одно из них не было похоже на другое. Это были определённо гуманоиды. Они были одеты в ткань, кожу и доспехи, покрытые странными геометрическими фигурами, все это было цвета, который с большим трудом можно было отделить от черного. Некоторые из них были высокие и худые, некоторые приземистые и мускулистые, некоторые среднего телосложения, и всевозможные комбинации между этим. У некоторых из этих существ были огромные уши или вовсе не было ушей, или странные, обвисшие подбородки. Никто из них не отличался красотой симметрии. Их сходство было в несогласованности тел в эстетической войне самого с собою.
Но все-таки у них было кое-что одинаковое: у них всех были блестящие красные глаза. И еще одна общая черта бросилась мне в глаза. Они все были вооружены ножами, мечами, топорами и другим режущим орудиями для битвы.
Мы со Сьюзен устроили забег на длинную дистанцию как раз в центральном проходе между столами. Мы, должно быть, сильно удивили наших хозяев, которые отреагировали вовремя только для того, чтобы схватить вторую кучку незваных гостей, попавшую внутрь, и схватить их весьма успешно. Некоторые из наибольших этих существ, весящие примерно с полтонны каждый, навалились на Ика и держали его, придавив к земле. Поблизости толпа вампиров была согнана в кучу; каждый запутан в сетях, сделанных из какого-то материала, который я могу описать как гибкая колючая проволока. Только Эстебан и Эсмеральда стояли на ногах, спина к спине, между Иком и плененными миньонами. Возле них на полу виднелась кровь, и два местных существа неподвижно лежали у их ног.
— Господи, — прошептала Сьюзен. — Что это за создания?
— Я… — я сглотнул ком в горле. — Я думаю, что они — гоблины.
— Ты думаешь?
— Я никогда не видел ни одного прежде, — ответил я. — Но… они подходят под описание, которое я слышал.
— Разве мы не в состоянии договориться хоть с одним из них?
Я фыркнул.
— Эй, тебе тоже понравились эти фильмы?
Её ответом была улыбка с оттенком печали.
— Да, — произнес я. — Я тоже думал о тебе, когда смотрел эти фильмы. — Я покачал головой. — И нет. Это тот случай, когда фольклор неверно передаёт, как на самом деле обстоят дела. Эти парни-убийцы. Они коварны, умны и беспощадны. Как ниндзя. От Криптона. Смотри, что они сделали.
Сьюзен мгновение смотрела на побежденную ударную группу Красной Коллегии. Я наблюдал за тем, как колёсики крутятся в её голове, пока она осознавала, что случилось с вампирами и Иком за считанные секунды в полной темноте и в абсолютной тишине.
— Хм. В таком случае, я полагаю, нам лучше быть милыми, угу? — спросила Сьюзен. Она плавно спрятала свою дубинку за спину и нацепила старую репортерскую улыбку, ту, которую она использовала для обезоруживания враждебных интервьюируемых.
А затем мне в голову пришла мысль.
Ужасная, ужасная мысль.
Я медленно повернулся вокруг. Я глянул на стену, возле которой я стоял.
А потом я посмотрел вверх.
Короче говоря, это была не стена. Это было возвышение. Большое. На нем стоял огромный каменный трон.
И на троне сидело существо в черной броне закрывающей его с головы до пят. Он был огромен, около девяти футов в высоту и имел стройный, атлетический вид, несмотря на броню. Его голову покрывал шлем, скрывающий в полумраке лицо. Исполинские, ветвистые рога поднимались над шлемом, хотя были они украшением или придатком, я не мог сказать. Из-под забрала шлема горела пара непреклонных красных глаз, таких же глаз, как и у сотен остальных в зале.
Он наклонился вперед, Повелитель Гоблинов Волшебного царства, лидер Дикой Охоты, воплощенный ужас историй и легенд, равный самой Мэб, Королеве Воздуха и Тьмы.
— Так, — прошелестел Эрлкинг. — Так, так, так. Разве это не занятно.
Глава 36
Я смерил взглядом Эрлкинга и с присущим мне лаконичным остроумием протянул:
— Ой-ё!
Эрлкинг расхохотался густым, сочным смехом. Он эхом пронёсся по залу и, резонируя от камня, усилившись, превратился в едва уловимую музыку. Если у меня и были хоть какие-то сомнения в том, что я стою в центре силы Эрлкинга, смех и то, как зал ответил на него, развеяли их полностью.
— Мой род, похоже, у нас гости.
Ему ответил смех из сотен глоток, и множество злых красных глаз буквально засияли в предвкушении развлечения.
— Я признаю, — усмехнулся Эрлкинг, — что это — эээ…. уникальное событие. Мы здесь не привыкли к посетителям. Я надеюсь, что вы будете терпеливы, пока я стряхну пыль со старого этикета.
И снова гоблины рассмеялись. Этот звук, казалось, надавил на мои нервы, подняв волосы на руках.
Эрлкинг поднялся, плавно и бесшумно, несмотря на броню и его вес, и спустился с возвышения. Он прошелся, возвышаясь над нами, и я отметил огромный меч на его боку; навершие и гарда ощетинились острыми металлическими выступами, которые выглядели как шипы. Он изучающе посмотрел на нас и затем сделал две вещи, которые меня действительно удивили.
Во-первых, он снял шлем. Рога были, кстати, прикреплены к темному металлу. Я подготовил себя к зрелищу чего-то ужасного, но… Повелитель Гоблинов оказался вовсе не такой, каким я рисовал его в своем воображении.
На его лице отвратительная ассиметрия гоблинов была преобразована — так или иначе. Хотя на нем преобладала масса неправильных черт, но они не вызывали омерзения, а казались какими-то обманчивыми, слегка приглушенными. Искривление его носа было явно приобретенным, а не врожденным. Старые, бледные шрамы не портили его лицо, а только добавляли шарма к его внешности. Стоя там перед Эрлкингом, я словно смотрел на что-то созданное вручную настоящим мастером; возможно, вырезанное из куска извилистого плавника, с его собственной странной красотой, и затем терпеливо облагороженное и отполированное; превращенное во что-то прекрасное и совершенно уникальное и своеобразное.
В его лице чувствовалась сила и власть, так же как и в его простом присутствии. Мы могли чувствовать это в воздухе вокруг него, напряжение и собранность чистого хищника который не часто остаётся без добычи.
