Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант
— Артур, готовь жертвенный нож, — сказал суровый бас пожилого мужчины с бородкой, на груди которого поблескивала металлическая пентаграмма.
— Он здесь, — проблеяла девчушка, в волосах которой поблёскивала заколка-бабочка, и показала ему кинжал.
Оружие выглядело богато — с украшенной красными камушками рукоятью, широким лезвием, на бордовой подушке, которую держала студентка. Она скорее походила на школьницу, в прыщах и родинках. Другая девица в очках с огромными линзами поднесла кувшин, из которого шёл пар.
— Так, вроде всё готово, — сказал мужчина с бородкой и внимательно посмотрел на Женю. — Ты осознаешь свою вину перед лицом Дьявола?!
— Чё?.. — хихикнула Дольсон.
— Ты обвиняешься в смерти наших братьев, — продолжал в официальном тоне бородач, подобно судье районного масштаба. — Связь с демоном, волшба и убийственные жертвоприношения вопреки воле Чёрного Властелина караются у нас смертью.
— Серьёзно? — усмехнулась художница и помотала головой.
— Кажись, она глумится ещё над нами, — подметил парень с осветлённой чёлкой, закрывавшей половину его лица.
— Ну а что ей ещё остаётся?.. — философски подметил Артур.
— А мы Ламбранта не будем ждать, что ли? — уточнила Зоя, поправляя на себе светлый куколь. — Сильваний, надо бы всё чин по чину уж сделать…
От странного имени бородатого «судьи» Женя лишний раз рассмеялась, за что получила от него по лицу горячую пощёчину.
— Давай-давай, — приговаривала Дольсон, глядя на этот сброд сквозь тёмные волосы, упавшие от удара на глаза, — врежь ещё, ну пожалуйста!
— Хватит! — воскликнул Сильваний, схватил кинжал с рубинами и поднёс его к лицу жертвы. — Прирежем тебя, как овцу.
— О, это уже будет по-мусульмански, — хохотала художница, и ей доставляло много наслаждения насмехаться над этой кучкой незнакомых людей.
Получив очередную оплеуху от Сильвания, она затихла. Впрочем, в темноте зала возникла знакомая рогатая фигура в плаще. Это был люциферит. Но как он ожил, ведь Женя же лично превратила его в окаменелый скелет??? Хотя вопросы сейчас были не уместны, ведь и сама она должна была лежать в склепе в окружении мёртвых тел под сдавливающим прессом кирпичей сверху.
— Ах, Ламбрант! — восторженно сказала Зоя и побежала его встречать.
— Ого, что за прикид? — оживился парень со светлой чёлкой.
— Это трофей, — похвастался Павлов, расправив полы своего плаща, и Женя узнала этот наряд.
Правда, от этого факта ей сделалось как-то не по себе. Как будто радость закончилась и наступила печаль. Именно уныние испытала она в этот момент, глядя, как сатанисты окружают Ламбранта с хвалебными репликами.
— Всё-таки тебе удалось прибить этого гада Филиппа? — полюбопытствовал другой немолодой мужчина.
— Да, Гросс, твоими молитвами, — улыбнулся ему люциферит. — Отрезал ему его уродливую башку.
Он вдруг вытащил из мешка, висевшего у него на поясе, чью-то голову весьма странного вида. Жиденькие рыжие волосёнки на макушке, серо-зелёного цвета лицо, маленькие заплывшие глазки и окровавленный рот. Но Жене казалось, будто она очень хорошо знает того, кому, несмотря на всю безобразность, принадлежала эта башка.
— Филипп? — спросила вдруг она не своим голосом, и все присутствующие обернулись к ней.
— Он самый, — торжествующе сказал люциферит и запустил отрезанную голову прямо в неё.
Та, словно мяч, ударилась об девушку и отскочила куда-то в сторону. Женя заплакала и зажмурилась. Теперь она не испытывала сарказма, а, наоборот, была сильно огорчена происходящим. Как будто находилась в чужом теле и испытывала посторонние эмоции.
— Пришёл и твой черёд, Винес, — продолжил Ламбрант, жестом приглашая своих друзей к пленнице. — Давайте, на чём вы там остановились…
— Мерзкий парнокопытный чёрт! — выкрикнула следом Дольсон. — Тебе не удастся уйти! Завтра же твою рогатую башку повесят на городской ратуше!!
— Боюсь, это твою башку повесят, — парировала Зоя, глядя на разозлённую жертву сквозь прорези для глаз в куколе. — Я сама это сделаю с превеликим удовольствием…
— Если разрешит Ламбрант, — вставил Сильваний, всё так же крепко сжимая кинжал.
— Господа, она ваша, — сообщил Павлов довольным голосом. — Делайте с ней всё, что считаете нужным.
— Я бы попробовала её крови! — заявила девица в больших очках.
— Да, вырежьте ей сердце, сварим и отведаем! — поддержала её подруга с заколкой в форме бабочки.
— Я принесу серебряную посуду, — вызвался Силантьев и побежал к выходу.
— Барышни, не всё же сразу, — осадил их Гросс и приблизился к Сильванию. — Чего медлишь? Давай, зачитывай приговор и вперёд.
Бородач оживился и указал кинжалом на скованную цепями жертву.
— Ты совершила преступление против Сатаны! — тем же деланно пафосным голосом завёл он новую речь. — Покушалась на его приверженцев! Организовала культ демона и скармливала ему наших братьев и сестёр! Именем Чёрного Властелина и нашего братства ты объявляешься виновной!
— Виновна!!! — закричали все присутствующие, кроме Ламбранта, который наблюдал за происходящим с самодовольной ухмылкой.
— Гнилые лжецы, — ответила Женя, — вас всех передушит мой царевич смерти! Никто не уйдёт от его карающих дланей! Особенно ты, рогатый, получишь сполна! Я убила тебя один раз, убью и во второй…
— У меня много жизней, — признался Павлов, стоя чуть подальше от остальных. — А ты, грязная шлюха, больше не вернёшься в этот мир никогда. Сотни демонов будут насиловать тебя в аду, и ты посчитаешь это раем на фоне того, что будут делать с тобой сейчас мои друзья.
— Вот так, сучка! — выкрикнула Зоя, махнув рукой. — Я уж постараюсь выдрать все волосы с твоей наглой хари!
— Чур сердце моё! — заявила девчушка с заколкой-бабочкой.
— Предлагаю вообще пустить её по кругу, — отозвался парень с осветлённой чёлкой.
— Хорошая идея! — обрадовался Артур. — У меня как раз упаковка презиков с собой. Думаю, дамы тоже не откажутся опробовать тела изменницы?
— Страпон у меня точно найдётся! — сказала хриплым голосом девица со стороны входа, и все обернулись на очередную гостью сатанинского праздника. — Бельтан нельзя отмечать без кровавых оргий…
Женя разглядела розовые волосы на голове незнакомки, которая подошла к Ламбранту и потрепала его за рога. Тот радостно зажмурился, и было непривычно наблюдать люциферита таким довольным.
— Отец отпустил тебя? — удивлённо уточнил он.
— А кто его спрашивал? — усмехнулась очередная сатанистка с крашеной головой, на которой просматривались острые рожки. — Так что здесь у нас, великая и непобедимая Винес? Глянь-ка, ну ты и чувырла! Долго же тебя искали.
