Роберт Стайн - Месть ожившей куклы
Папа, я это не придумываю, — произнесла я дрожащим голосом, все еще сжимая руки в кулаки. Я чувствовала, что теряю терпение.
Я до боли закусила губу. Ни в коем случае нельзя было расплакаться.
Я знаю, это кажется безумием, — сказала я. — Но болванчик живой. И он — зло.
Они уставились на меня, как на сумасшедшую.
Я повернулась и выбежала из кабинета. Вбежав в свою комнату, я с силой захлопнула дверь.
В комнате я бросилась на кровать, но не заплакала. Я была слишком зла, чтобы плакать.
Мои родители отказались выслушать меня. Отказались верить мне. Мои родители обошлись со мной, как с полоумной.
Я повернула голову и уставилась на свой порванный постер и на портрет своей собаки с красными мазками.
Две мои любимые вещи испорчены. Я не придумала это. Доказательства были здесь. На стене.
Я на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Неужели родители отмахнулись от моей истории и вернулись к фильму?
Нет. Внизу было тихо. Возможно, они убирали рассыпанный попкорн и обсуждали, как им поступить со своей проблемной дочерью.
Я взяла сотовый телефон и хотела позвонить Молли, но поняла, что звонить слишком поздно.
«Я никогда не смогу уснуть, — думала я. — Как я могу спать, зная, какое зло поселилось в моем доме?»
Переодевшись в ночную рубашку, я забралась в постель и укрылась с головой. Но перед глазами все еще стояли порванный постер, красная краска на моем рисунке, болванчик… Злой болванчик, поднимающий голову и произносящий свои отвратительные слова: «Я не люблю тебя, Бритни».
Как бы то ни было, я уснула крепким сном без сновидений.
На следующее утро я натянула джинсы и свитер и приготовилась идти в школу. Я чувствовала усталость, как будто и вовсе не спала.
Каждый раз, когда я смотрела на постер и рисунок, мой желудок сводило от леденящего ужаса.
Я выглянула из окна. Было серое утро. Темные тучи висели низко в небе. Темнота соответствовала моему настроению.
Выйдя из комнаты, я направилась к лестнице. Из кухни доносились запахи жарящегося бекона и кофе. Я услышала позади себя шаги и увидела Этана, идущего вниз по лестнице с болванчиком в руках. Я притворилась, что не вижу его, и продолжала спускаться.
Я была уже почти на пол пути, когда услышала, как Этан крикнул:
— Бритни, берегисъ!
— Эй!
Я вскрикнула, когда почувствовала, как деревянная рука толкнула меня в спину. Споткнувшись, я попыталась схватиться за перила, но неудачно. И с криком начала падать вниз головой.
12
0-о-о-о-ой!
Прикрывая голову руками, я на всем протяжении лестницы ушибалась довольно болезненно.
Оу. Оу. Оу, — я приземлилась на спину, все еще защищая голову руками, и попыталась отдышаться. Я была слишком оглушена, чтобы пошевелиться.
Я лежала, ожидая, когда боль стихнет, и во все глаза смотрела на Этана, все еще стоявшего на лестнице, и на мистера Плохиша.
Лицо Этана побледнело, глаза были широко раскрыты от ужаса.
Бритни, с тобой все в порядке? — спросил он тонким испуганным голосом.
Что происходит? — спросила мама из кухни.
Этан бросился ко мне. Болванчик подскакивал у него на руках.
Бритни упала! — крикнул Этан.
«Я не упала, — подумала я. — Меня толкнул болванчик».
Я потерла ушибленный локоть, чувствуя пульсирующую боль. Все остальное было в полном порядке Этан схватил меня за руку и пытался поднять.
Мама прибежала с кухни.
О, нет! Бритни? Ты упала с лестницы?
Всего с нескольких ступенек, — сказала я. — Ничего страшного, мама.
Зачем говорить правду? Поверит ли она мне, если я скажу, что меня толкнул болванчик?
Да. Конечно.
Она скажет, что во всем виновато мое необузданное воображение или что я смотрю слишком много фильмов ужасов.
Я поднялась на руки, потирая ушибленный локоть.
Со мной все в порядке. Правда.
Бекон подгорает, — сказала мама. — Идите завтракать, — она повернулась и побежала к плите. Я взглянула на Этана.
Нам необходимо поговорить, — сказала я.
Он отвел взгляд. Было видно, что он сильно испуган.
Послушай, Брит, я…
Но прежде чем он успел сказать хоть что-нибудь, болванчик наклонил голову к моему уху хрипло произнес:
Никогда больше не трепись обо мне!
13
Конец дня прошел как в тумане. Я не могла вычеркнуть из памяти слова болванчика. Мне отчаянно захотелось поделиться с Молли. Но она весь день была в отъезде на какой-то выездной практике.
Я позвонила ей после школы, но она не могла разговаривать. Она собиралась навестить своих родственников в соседнем городе.
Она не перезвонила мне и поздно вечером. Я надевала ночную рубашку, готовясь ко сну, когда раздался звонок по мобильнику. Она заговорила прежде, чем я успела ответить на звонок.
Молли? Что случилось? — спросила я. Голос ее был совсем безжизненным.
Бритни, скорее, — сказала она. — Ты должна помочь мне. Мы должны закопать ее.
Что?
Молли, о чем ты говоришь? — прошептала я.
Мне не разрешают так поздно говор ить по телефону.
Кукла, — сказала Молли задыхаясь. — Эта ужасная кукла с высохшей головой. Я не могу оставлять ее в доме. Пожалуйста, выйди. Мне нужна твоя помощь.
Но уже больше одиннадцати, — прошептала я. — Если меня заметят…
Бритни, это вопрос жизни и смерти, — сказала Молли. — Я не шучу. Ты мне нужна!
Я сейчас оденусь, — сказала я, — и проскользну в заднюю дверь. Дай мне две минуты.
Спустя две минуты я дворами добежала до дома Молли. В соответствии с погодой трава была мокрой и скользкой. Сильные порывы ветра заставили меня нагнуть голову.
В доме Молли было темно, и только в окне мансарды горел свет. Но она стояла у задней двери и ждала меня. Она схватила меня за руку и потащила в кухню.
Она уже надела желтый плащ-дождевик и натянула капюшон на голову.
Нам нужно спешить, — прошептала она.
Молли, я… я не понимаю, — сказала я. — Скажи мне, что случилось с куклой?
Она откинула капюшон, и я увидела выражение страха в ее глазах.
Похититель Разума. Мой папа… он ошибался. Мы должны закопать эту пакость. На кладбище.
Я посмотрела на нее, прищурившись.
Ты не шутишь? Где твой папа?
Где-то на острове, — сказала она. — Думаю, недалеко от Австралии. Я пыталась ему позвонить, но не знаю, работает ли его мобильник.
Но… почему мы должны закопать эту куклу? Это просто безумие, не так ли?
Мне позвонил какой-то человек, — сказала Молли. — Несколько минут назад. Из Мамбы. Он сказал, что папа интересовался куклой Похититель Разума. И… и…
