Юрий Моренис - Охота на вампиров
— Не воюют?!
— А зачем? Все, что у них есть, они берут у нас. Кровь и кров, деньги и наслаждения. Хотя, в чем они находят наслаждения, я себе представить не могу. Ведь мертвецу не нужны ни вино, ни женщины, ни азартные игры, ни международные круизы. Вот, блин, загадка!
— Тогда в чем смысл их существования?
— Осмелюсь заметить, Алексей, они потребляют нас.
— Что-о?!
— Они относятся к нам, как вы, Алексей, к тем курочкам, которые бегают по двору, клюют зерно, несут яйца, дают вам возможность съесть «цыпленка табака» и спать на пуховой подушке. Но вы хоть им зерно сыплете, а вампиры себя и этим не утруждают.
Легкомысленное сравнение с курочками позабавило Ала.
— Простите, Михаил Моисеевич, вы солидный человек, сквозь пиджак на ваших плечах просвечивают очень крупные звезды. Вы так убедительны, но вовсе не похожи на сказочника.
— Знаете, Алексей, а я и не Оле Лукойе. Скажу откровенно, я беспокоюсь за вас. И на то есть веские причины. Я мог быть сказочником, если бы сам не столкнулся с подобным явлением. Правда, косвенно…
— Вы видели вампиров?
— Я сказал, косвенно. У меня был друг… Как вы понимаете, не одноклассник, не сокурсник, а боевой товарищ. Поверьте мне, он был одним из лучших. И это не «Альфа», не «Вихрь»… Это на порядок выше.
Михаил Моисеевич вопросительно глянул на Ала, готов ли тот слушать:
— Да! — торопливо кивнул Ал.
Он немного помолчал, подыскивая нужные слова, и продолжил:
— Случилось все давно, на закате социализма, и не у нас, а в Германии. В Демократической Германии, на юге, в горной местности, под названием Тюренгенский лес. И гор, и непроходимых дебрей там достаточно. Наша мобильная компания базировалась в одном из предместий немецкой столицы. Это было удобно, поскольку вся Европа считалась нашим регионом, а из Берлина мы махом могли добраться в любую ее точку. Каждое наше задание было неожиданным. И в тот раз нам велели скоренько собраться и двинуть в этот самый край — Тюренгенский лес. Ехали мы на военном «хаммере» и изображали из себя молодых, беспечных докторов Берлинского университета по части геологии. С немецким языком, как понимаете, был полный порядок, не только «Хенде хох» и «Гитлер капут». Путь наш лежал на городок Эйзенах, до которого всего-то пятьсот верст, учитывая и автомобиль, и качество местных шоссе. С утра выехали, после обеда были на месте. В дороге объяснили задачу, которая у нас вызвала некоторое удивление. В деревушке, недалеко от городка, начали пропадать люди. Более того, представители власти, попытавшиеся в этой напасти разобраться, тоже исчезали, будто их и не было. Население охватил страх. Пикантность ситуации заключалась в том, что Эйзенах находился чуть ли не на границе с Федеративной Германией, меньше ста километров — пятьдесят верст. Вдобавок являлся родиной великого Баха и отцов-основателей социал-демократической рабочей партии Бебеля и Либкнехта. Так что, кроме автомобильного, химического, пищевого и прочих производств, он еще был туристическим центром. Кому захочется пугать богатых меломанов, экскурсантов и альпинистов? Да и сама по себе деревушка была не простая. Кроме И. С. Баха в городке родился крупный по тем временам политический деятель ГДР. Тоскуя по милым с детства местам, он недалеко от той деревни соорудил виллу и в краткие минуты отдыха любил навещать родные пенаты. Думаю, именно последнее обстоятельство и вызвало панику в местных структурах власти.
Профессора было не только интересно слушать, но и наблюдать за ним. Он не курил, отказался от предложенного коньяка и совсем не прикоснулся к чашке кофе. Скупой на жестикуляцию, каждым своим движением подчеркивал напряженность своей истории. То в задумчивости погладит седые коротко подстриженные волосы, то, опустив плечи, точно создаст образ немецкого политика, а то, лишь пройдя двумя пальцами по столешнице, смешно изобразит чью-нибудь походку. Короче, этот крупный человек был в полной мере наделен тем интеллигентный артистизмом, который присущ хорошему рассказчику.
— Любая деревушка в Германии — аккуратный поселок типа наших городков у строящихся ГЭС. Я не встречал там ни рубленых изб, ни покосившихся времянок — все милые домики с черепичными крышами. Как ни странно, но название деревни не удержалось в моей памяти. Надо бы заглянуть в карту, да все недосуг, — Михаил Моисеевич поморщился, как от чего-то кислого и неприятного. — Оно довольно сложное в произношении — типа «Зонгермондервиллибрандт», да через тире еще куча невыговариваемых букв. Сама деревушка была уютной, располагалась в ущелье вдоль небольшой речушки. Несмотря на то, что там было не более пятидесяти-шестидесяти дворов, имелся и небольшой мотель с приятным баром. Вот туда мы и завалились шумной компанией, поскольку и гитара имелась, и петь умели. Особенно отличался мой друг. Сколько он немецких песенок знал! Нас, бывало, в берлинских кабаках бесплатно пивом угощали. За своих держали… Будь здоров! Вот это конспирация. На виду, а не по закуткам… Да-а, завалили-то мы весело, но встретили нас не шибко радостно. Мрачно встретили. А когда узнали, куда мы собираемся, вообще расстроились. Мы же за полчаса успели народ влюбить в себя за пивом и песнями. Особенно огорчился владелец мотеля и ресторанчика. Его дочь, оказывается, была студенткой нашего родного университета. Правда, с нами, естественниками, она никак состыковаться не могла, поскольку была чистый гуманитарий — изучала иностранные языки и гостиничный сервис. Пошла по стопам папеньки, туризм в тех местах, как я уже говорил, был развит. Но в последнее время добрый хозяин начал жаловаться, что гостей стало поменьше в связи с разными неприятностями. Но если, парни, у вас такая служба, то старайтесь не приближаться к «Розовому Замку». «Розовым Замком» называлась вилла того самого партийно-правительственного босса. Надо сказать, это предостережение удивило. Мы-то как раз появились здесь, чтобы оградить чиновника от всяких провокации. Именно как чья-то провокация рассматривалось исчезновение людей, поскольку это бросало тень на его репутацию. Сам владелец «Розового Замка», как нам было известно, в те дни вообще отсутствовал в Германии, пребывая на каких-то форумах, однако на вилле обитала его семья. Точнее, жена и прислуга. Дети, кажется, учились по заграницам. Согласно нашему плану, мы должны были со временем сдружиться с хозяйкой, покинуть мотель и перебраться туда. А тут человек из самых искренних побуждений советует нам обходить виллу.
Михаил Моисеевич развел руками, мол, «вот тебе, бабушка, и Юрьев день».
— Ох, Алексей, все наши планы оказались ни к черту… Как и сверхбойцовские навыки. Мы ведь понятия не имели, с чем придется столкнуться.
