Дылда Доминга - Erratum (Ошибка)
- Как это возможно? - пробормотал он.
- Не знаю, - она пожала плечами, - только я вдруг очнулась ото сна, и в памяти все так странно.
- Ты помнишь нас? - в волнении спросил он.
- Да, - кивнула она, - я помню, как мы были вместе. - Ему показалось, или на ее щеке действительно заиграл румянец.
- А еще что-то? Самаэля, Грерию?
- Все, - ответила она, и Уцуру захотелось провалиться под землю. - Зачем ты налил столько вина? - Спросила она, меняя тему и как ни в чем не бывало, кивая на чашу, стоящую на столе.
- Вина? - переспросил он, почти начав объяснять ей, что это была кровь, но все же вовремя остановился и с опаской приблизился к столу так, словно чаша могла укусить его. Ему удалось пересилить себя и взять ее в руку, потом медленно поднести к губам - в чаше действительно было вино. - Вино, - прошептал пораженный Уцур.
- Что с тобой, Бел? - Спросила она.
- Все хорошо, - пробормотал он, затем снова взглянул на Софию. - Ты, должно быть, ненавидишь меня?
- Нет, Бел, - София покачала головой, отчего волосы ее заходили волнами, и он не мог не любоваться ею. Он почти забыл, как замечательно было смотреть на нее, и как одно ее присутствие дарило ощущение дома. - Когда я говорила, что с памятью что-то странное, я имела в виду, что все встало на свои места. Я помню все, и когда вы с Самаэлем вытащили меня - это был подарок на фоне всего, что было там, - голос ее прервался, и Уцуру хотелось броситься с места, чтобы обнять ее и унять эту сверкнувшую в ее глазах боль.
- София, - простонал он, и девушка подняла на него свои темные влажные глаза.
- Раньше я хотела твоей власти и твоей защиты, царь.
Он заметно поник и в его взгляде засветилась горечь.
- Но теперь я знаю, что свободна, и мне нечего больше желать от тебя, тебе нечего дать мне, но, - она вновь замолчала, собираясь с мыслями, - но когда я рядом с тобой, мое сердце оживает, я словно дома, где не была уже тысячу лет. Я знаю, что дома больше нет, но когда я рядом с тобой, я дома, когда говорю с тобой, пустота наполняется смыслом.
- София, - его огромные руки потянулись к ней, - ты - мое спасение. Но я не заслуживаю тебя, - руки безвольно упали, так и не дотронувшись до нее. - Лили исполнила обещание - это означает, что ты теперь свободна, и можешь уйти из ада.
- Уйти навсегда?
- Уйти через врата также, как приходят сюда. Я не говорю, что это законно, но, - тон его стал более холодным и деловым, - это можно устроить.
- И ты бы пошел на это ради меня? Рискнул бы собой, чтобы доставить меня к вратам?
- А что мне терять, кроме этой чаши. - Он подошел к Софии вплотную, и его глаза сверкнули в полумраке комнаты. Его горячее дыхание обожгло ей щеку. - Я - дурак, София, и всегда им был, но если так я могу искупить хотя бы одну свою глупость, я сделаю это.
- Только ради искупления? - Спросила она, пристально посмотрев на него.
- Не только, - он отвернулся и сделал несколько шагов в сторону от нее по комнате. - Не только, и ты знаешь это, раз знаешь и все остальное.
- О чем ты?
- О том, что люблю тебя, с той первой ночи, что ревную, хотя не должен был и вспомнить, как это бывало всегда, о том, что не проходило и ночи, чтобы я не сожалел о том, как поступил с тобой. - Он вновь оказался рядом, и руки его разжимались и сжимались в кулаки, не смея дотронуться до девушки.
София выдохнула, словно долго сдерживала дыхание. Она смотрела на него так, будто он наконец-то сделал то, что должен был сделать давным-давно.
- Бел, я никуда не пойду без тебя. - Он замер в изумлении, царь ждал упреков, ненависти, проклятий, чего угодно, что она вправе была высказать ему после всего случившегося, а вместо этого она говорила ему о том, во что он хотел и боялся верить. - Мне больше никто не нужен, - произнесла София, и Уцур рухнул на колени и заплакал, как ребенок, уткнувшись ей в живот. София никогда и не подозревала, насколько трогательно и замечательно было смотреть, как этот человек-гора прижимается к ней, преисполненный счастья от сказанных ею слов.
- София, моя девочка, - шептал он в складки ее платья, а она бережно гладила его по голове, заново вспоминая, как пробираться пальцами сквозь густоту его волос.
Глава 41
Лили скользнула в покои Аббы, но Калеб не распахнул перед ней двери, как обычно, а лишь искоса неодобрительно взглянул на нее. Она застыла на какое-то мгновение от неожиданности, но человечек вскоре исчез, а гадать, что это могло значить, можно было еще долго, поэтому Лили продолжила свой путь. Когда двери его кабинета подались, она услышала женский голос, а потом увидела Ника в окружении ведьм.
- Ее не приучили стучаться? - презрительно произнесла одна из них. Они никогда ее ни во что не ставили, с того самого дня, как он возвысил ее из прислуги. Ведьмы всегда считали, что место фаворитки должно принадлежать одной из них, потому что не было в аду никого красивее и достойнее. В чем-то они были правы, достаточно было посмотреть на Сибиллу, чтобы убедиться в том, что Лили с ней нечего было тягаться: яркая колдунья и серая мышь из кухни.
- Дейна, - Ник осадил ведьму, но не заступился за Лили.
- Зачем ты пришла? - довольно грубо спросил он, обернувшись к ней.
- Прости, ты не говорил, что мне нельзя заходить к тебе, - с горечью произнесла Лили.
Светловолосая ведьма с ярко-красными губами захохотала в углу, не сдержавшись. Их всех забавляло, как ее унижают, Лили не сомневалась.
- Я тебя не звал, - бросил он, вновь поворачиваясь к ней спиной.
Лили готова была заплакать от подобного пренебрежения, от того, что он использовал ее только тогда, когда ему это было нужно, а во всех остальных случаях вел себя, как последняя скотина. Но ведь это его поведение никак не сочеталось с тем, что она читала порой в его глазах, когда они оставались наедине. Тогда временами ей казалось, что ему не все равно, он был совсем другим, в нем не было ничего общего с тем существом, что сейчас беседовало с ведьмами.
Дейна обвила его руками, потираясь нижней частью тела о его бедро и бросая насмешливые взгляды в сторону Лили. Блондинка заливалась смехом, поглядывая на происходящее. А черноволосая строгая красавица взирала на все с невозмутимостью сфинкса.
- Чего стоишь, как столб? - произнес он, - или присоединяйся, или уходи.
- Нам и так хорошо, не правда ли? - улыбнулась Дейна, склоняясь к его шее, - к чему нам еще кто-то?
- Что она умеет такого, чего не можем мы? - Спросила черноволосая, окидывая Лили оценивающим взглядом.
- Хозяину захотелось немного грязи, - прошипела Дейна, опускаясь перед ним на колени. - Мы тоже можем быть очень, очень грязными, - проворковала она, начиная тереться о него щекой.
