Эндрю Клейвен - По ту сторону смерти
— Если речь идет о таких друзьях — да, — сказал он. — Вокруг полно достойных мужчин.
София вдруг почувствовала себя крохотной и ничтожной. У нее задрожали колени, ноги стали ватными.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Ричард вполне достойный человек…
Сэр Майкл снова презрительно фыркнул.
— Он просто смешон. И потом, он уже в возрасте… ему, должно быть, никак не меньше сорока.
София нервно облизала губы:
— Так тебя беспокоит его возраст?
— Ты что, издеваешься надо мной?
— Да в чем дело, в конце концов? Ричард сказал, что ты угрожал ему.
— Я не просто угрожал… — Сэр Майкл подошел еще ближе. Теперь София ясно видела его лицо: дряблую, обвисшую кожу, под которой просвечивали кости, лихорадочный блеск в глазах. От этого зрелища ей стало не по себе.
— Я не понимаю, — сказала она. — Я просто не понимаю, что происходит? Может, ты все-таки объяснишь?
— София, — произнес сэр Майкл более мягким тоном и махнул рукой. В этом жесте София узнала своего отца. И все же перед ней стоял совершенно другой человек. — Я уверен, десятки мужчин хотели бы добиться твоей благосклонности. Хотели бы быть с тобой. Половина наших клиентов влюблены в тебя. Но меня беспокоит другое. Грустно, что этот человек… использует тебя.
— Использует?
— Использует, чтобы подобраться ко мне.
— Зачем?
— Ну хорошо, раз ты не хочешь дать себе груд подумать: ему нужен Рейнхарт.
— Но у тебя нет Рейнхарта.
— Нет, ты определенно глупа.
— Я не глупа… просто я не могу понять.
Сэр Майкл лишь досадливо покачал головой.
София нервно сцепила пальцы. Во рту у нее пересохло, сердце бешено колотилось.
— Папа, — проговорила она, — умоляю, не говори загадками. Объясни мне, что происходит.
— Что происходит? Мне просто не нравится, когда мою дочь используют…
— Я имею в виду историю с Рейнхартом, — сказала София. — Почему это так тревожит тебя? Что бы там ни было, если ты расскажешь мне…
Сэр Майкл буквально пожирал ее взглядом. За окном маленькая фигурка Шторма застыла у каменного склепа. Софии страстно хотелось, чтобы Шторм оказался рядом.
— Это он просил, чтобы ты разузнала об этом? — спросил сэр Майкл.
— Что? Нет… разумеется, нет. Я…
— Почему ты считаешь, что это меня тревожит?
София нервно рассмеялась:
— Да ты только посмотри на себя. Ты ужасно выглядишь.
— Со мной все в порядке.
— Я уверена, что ты болен. Что происходит? Откуда эта мания преследования? Откуда эта паранойя? Чего ты боишься?
Она не могла смотреть на него без содрогания. Новый раскат грома сотряс небо, а вслед за этим в окна забарабанил дождь. Через минуту вода уже потоками струилась по стеклам. София видела, как Шторм повернулся и зашагал к дому, прочь от аббатства. Ей не хватало его.
— Ты решила устроить мне допрос? — не скрывая негодования, спросил сэр Майкл.
— Я? — изумилась София. Она чувствовала себя точно в кошмарном сне. — Я устраиваю тебе допрос? Ты же сам позвал меня…
— Я пригласил тебя, потому что ты позволила этому подозрительному типу…
— Ах, папа…
— …позволила ему втереться к тебе в доверие и обманом проникнуть в наш дом. Позволила ему соблазнить себя. Ведь он соблазнил тебя, не так ли?
— Что ты несешь? Соблазнил… Это безумие. Я взрослая женщина…
— Ты позволила ему соблазнить себя, и теперь он явился сюда с единственной целью — завладеть триптихом. Если ты считаешь себя взрослой женщиной, вспомни о благоразумии. Тебе следует научиться лучше разбираться в людях.
— Ты говоришь глупости, — с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, сказала София. — Зачем Ричарду это надо?
— Ах, полно, не будь смешной.
— Но почему?
— Да потому, что он преступник.
— Что?
— Коварный, подлый убийца…
— Убийца?
— …мерзкий выродок, которому наплевать на тебя.
— Это ложь! Не смей говорить мне такое! Не смей мне лгать!
София в ужасе прикрыла ладонью рот. Ветер швырял в окна косые струи дождя. Молния на мгновение выхватила из темноты печальный силуэт аббатства и сгорела где-то за холмами. София была ошарашена, удивлена и напугана своей внезапной вспышкой. Она не помнила, чтобы когда-нибудь осмеливалась повысить голос на отца.
Сэр Майкл повернулся и задумчиво вскинул голову.
— Мне жаль, София, — сказал он. — Я не знал, что ваши отношения зашли слишком далеко.
Несмотря на подступавшую к горлу тошноту, София ощутила гнев. На глаза у нее навернулись слезы.
— Как ты смеешь говорить мне такие вещи? Ричард самый честный и порядочный человек из тех, кого мне когда-либо доводилось встречать. Зачем ему этот триптих?
Сэр Майкл лишь досадливо отмахнулся.
— И зачем он тебе? — стояла на своем София.
Смерив ее пристальным, недобрым взглядом, сэр Майкл отвернулся к окну.
— Это ты, — с дрожью в голосе продолжала София, — ты ведешь себя… бесчестно. Я не знаю, в чем ты замешан. Никогда не знала. Ты не считаешь нужным посвящать меня в свои дела. Ты никогда ничего мне не рассказывал. Ты ведешь себя так, как будто мне все должно быть понятно без слов. Словно между нами существует некий молчаливый уговор. Но я не понимаю. Я совершенно не понимаю, что происходит. Папа, ты ничего не хочешь объяснять. Наши отношения — это сплошные… тайны и недомолвки. Все вращается вокруг того, о чем ты предпочитаешь молчать и о чем я не должна тебя спрашивать. И так было всегда. Всегда…
София осеклась, не в силах продолжать. Она стояла, одной рукой ухватившись за спинку дивана, другую прижимая к животу. Очередная молния выхватила из темноты силуэт сэра Майкла. От раската грома задребезжали стекла.
В следующее мгновение сэр Майкл снова повернулся к ней. София больше не узнавала своего отца. Его глаза горели презрением и ненавистью.
— Именно так все и произошло с твоей матерью, — глухо произнес он.
В соседней комнате послышались шаги. София обернулась и увидела Шторма.
12
— Вон из моего дома! — рявкнул сэр Майкл. — Вон, сукин сын!
Снова звякнули под напором ветра стекла. В гневе старик был страшен. Однако на Шторма внезапно снизошло странное спокойствие. Он даже подумал, что его сознание давно не было таким ясным.
Она все-таки решилась. Это было написано на их лицах. София все сказала своему отцу. Наступил кризис.
Шторм, улыбнувшись, смахнул с волос дождевые капли. Спрятал руки в карманы и прошел в гостиную.
— Знаете, по-моему, вы меня приняли за кого-то другого. — Шторм подошел к Софии и остановился рядом, чувствуя, как от нее волнами распространяется нервное возбуждение. — Сдается мне, что вы приняли меня за человека Яго.
