Дэннис Крик - Судьба вампира
— Постойте, — здоровяк пристально посмотрел на Хлою.
— Что случилось, Сатон? — спросил Галба, явно озадаченный таким вниманием к своей девушке.
— Или я сошел с ума, или сплю, разрази меня гром!
— Да что стряслось с тобой? Я и раньше знал, что ты неровно дышишь к Хлое, но не так же откровенно выражать свое обожание, Сатон…
— Ты только посмотри… — воин ткнул пальцем в девушку. — Посмотри, посмотри…
— Что не так-то? — взглянув на Хлою, писарь увидел, как многочисленные царапины и ссадины, которые она получила в жестокой битве, и которые сразу же заросли на ее теле, появляются снова. И они кровоточат…
— У вампиров не бывает ран, — растерянно проговорил Сатон, он продолжал рассматривать ссадины на ее лице. — Сколько мы их ни кололи и ни резали, они сразу же восстанавливались, проклятые твари…
Что ты чувствуешь? — Галба коснулся ее руки. Та наливалась теплом, и кожа ее становилась мягкой и нежной.
— Что с тобой происходит?
— Не знаю, — Хлоя пожала плечами. — Но я больше не чувствую жажды, — она остановила пробегающего мимо мальчугана — тот удирал из театра под крики о помощи. Взяла у него калач, который он сжимал в руке, и откусила большой кусок. Жадно пережевывая хлеб, она поняла, что в ней проснулся голод. Не тот вампирический, который мучил ее последние два дня, а человеческий с потребностью в обычной пище.
— Господи… — прошептал Галба Тарот. — Это невероятно… Но как?
Девушка пожала плечами.
— Это неважно! Главное, что ты вернулась к нам! — радостно возвестил Сатон. — Ты с нами, Хлоя!
Галба Тарот не верил вдруг свалившемуся счастью. Обнимая Хлою, он целовал ее в губы, щеки, глаза. Шептал ей про любовь. Он думал о том, что это, наверное, и есть самый счастливый день в его жизни. Он был чуть ли не лучше того дня, когда он впервые увидел свою возлюбленную. Или же нет… он был лучше!
Они стали пробираться на улицы города. Покидая поле брани, им пришлось защищаться от нападения еще полудюжины кровожадных тварей. Но боевой меч в умелых руках Сатона творил чудеса.
Они огибали Площадь Семи Свечей с северной стороны, когда наткнулись на Даниэля.
Их встреча с несостоявшимся женихом получилась неожиданной, хотя Галба и мечтал о ней с самого начала. О судьбе второго мечтателя они узнали из разговора с вампиром.
— Мне нужно было сначала лишить жизни вас… — прохрипел Даниэль, представ в своем истинном обличье, не скрывая ни огня в глазах, ни смертоносных клыков во рту.
Он стоял посреди дороги, и взгляд его был преисполнен ненависти. Всем своим видом он внушал людям, что до сих пор является хозяином города и королем вампиров.
Казалось, ничто в этом мире не могло заставить его склонить голову перед человеком.
Но Сатон был полон решимости доказать ему обратное. Он выступил вперед со своим мечом.
— Где Люций? Что ты сделал с ним? — спросил воин, намереваясь при первом же движении врага снести ему голову.
— Он умер, — спокойный голос Даниэля не оставлял ни малейших шансов на ложь.
— Где? Где это случилось? — спросил Галба.
Разве это имеет какое-то значение? — усмехнулся король вампиров. — Что с твоей сучкой? — он остановил свой взгляд на девушке. — Неужели она еще не попробовала никого из вас? Странно… — в его глазах поселилось сомнение, то гадостное чувство, что не давало покоя ему до самой развязки.
— Не смей даже думать о ней! — пригрозил писарь и загородил девушку своим телом.
— Она у тебя хорошенькая. Такая молодая кровь здорово бодрит, — медленно проговорил Даниэль, пытаясь заглянуть за спину своему визави.
— Отдай мне ее, писарь. И я оставлю тебе жизнь. И, может, воину твоему тоже оставлю. Хотя, нет, ему не оставлю.
Даниэль опередил человека и сделал первый шаг, но Сатон изловчился и ушел от столкновения, которое грозило ему неминуемой гибелью. Зайдя сбоку, он нанес разящий удар. Острие меча уткнулось в ребро вампира, не проникнув внутрь. В ответ Даниэль взмахнул ножом и ранил своего противника в плечо. Сатон пригнулся, ударил его рукоятью меча по голове, а острие вонзил в ногу. Вампир взревел, падая на спину. Но в падении он успел снова поразить своего врага, на этот раз куда более серьезно.
Кровь брызнула, заливая его лицо — Даниэль наслаждался теплой живительной влагой, облизывал губы и руки. В этот момент к нему подошел Галба Тарот.
— Твое время прошло, Даниэль, — в руках его блестел атам.
— И кто меня остановит? — на окровавленном лице застыло черное презрение. — Церковный писарь или его девушка? — оскалился вампир.
Взгляд черных глаз пронзил своего врага. И как бы потом ни упрекал себя Галба, ему пришлось отвернуться, чтобы избежать прямого контакта с ним.
Но кровожадная радость, застывшая на лице чудовища, эта «улыбка на крови», она впечаталась в его память навечно. И избавиться от терзающего душу воспоминания писарю было уже не суждено никогда.
Впоследствии, когда он стал настоящим воином, открыв в себе талант охотника на вампиров; когда понял, что способен открывать подобные таланты и в других людях; способен объединить их в союз, создать тайный орден — кладезь знаний о нечистой силе и методах борьбы с ней, он не раз вспоминал эту улыбку. Она уже не вызывала у него необъяснимый ужас, не наполняла его ночные сны своим холодным ликом и не казалась явлением из прошлой, давно забытой жизни. «Улыбка на крови» стала его спутником, незримым образом, спорадически возникающим в утомленном сознании.
— Скажи спасибо Люцию.
Месть за брата была всего лишь твоим прикрытием, не так ли? — Галба посмотрел на вампира. — Целью же всегда был Менкар…
— Целью всегда были вы, люди, — вполголоса проговорил Даниэль.
Но писарю показалось, что сказали это только его губы. Та самая кровавая улыбка сатира, которая осталась вместо самого вампира, призраком витая в воздухе. А в следующий миг исчезла и она. Абрис губ расплылся в звенящей полутьме. Еще секунду с них, бесцветных, искривленных, падали капельки крови. Но потом растаяли и они.
— Где он? — воскликнула Хлоя, озираясь по сторонам.
— Галба?! — она затрясла парня за плечи, пытаясь привести в себя. — Где он?
— Я… я не знаю… — когда Галба очнулся, то понял, что наваждение было для двоих. Даниэль околдовал их, воспользовавшись своими чарами.
На какие-то мгновения его власть над ними стала безграничной. Он проник в мозг парня и девушки, взломав защитные преграды. И этого короткого промежутка времени ему хватило, чтобы сбежать.
С ужасом Галба Тарот подумал о том, что могло бы быть, если б влияние Даниэля Калота продлилось еще хоть на миг.
