Таня Хафф - Дым и зеркала
— Как ты меня назвал? — В глазах дочери босса отражались оранжево-красные огоньки.
— Это не важно, — сказал Тони, рысцой подбегая к ней. — Нам надо выбираться отсюда.
— Нет. Никуда не пойду, пока они не сделают то, что я велю!
— Кто? — Фостер схватил ее за руку, но Брианна подняла лампу и отодвинулась от него.
— Они! — Девчонка решительно ткнула пальцем в сторону стены. — Я хочу послушать что-нибудь хорошее!
Тони одной рукой открыл пудреницу с зеркальцем, другой попытался схватить Брианну, но промахнулся. В скудном свете он едва мог различить оркестр.
Малолетка, отражающаяся в зеркальце, топнула, встала прямо перед дирижером и завопила:
— Я хочу что-нибудь хорошее! Быстро!
«Черт! Это что, Крейтон Каулфилд за роялем?
Нет.
Отлично. Я схожу с ума».
Он еще раз попытался схватить Брианну и снова промахнулся. Это смахивало на погоню за голубем.
— Тони!..
Парень дернулся назад, услышав голос, напоминающий Хартли.
«Мне уже не надо беспокоиться насчет того, что дом прознает его имя. Ему уже все известно. Черт, с Брендой на борту это здание не сомневается даже в том, какого размера джинсы я ношу».
— Тони!..
Теперь парень находился слишком далеко от оркестра, чтобы видеть их отражения. Но что-то определенно возникло между ним и Брианной. Пара «чего-то».
Кажется, они танцевали вальс.
— Сырник, нам пора.
— Не называй меня так!
— Ты права. Я не должен. Тебе надо подойти и пнуть меня.
— Я не дура!
— Я никогда такого не говорил.
— Тони!..
«Черт!»
Миссис Уайт с топором появилась в оранжерее. Вскоре после того как Тони переехал в Ванкувер вместе с Генри, он купил коробку хлопьев, к которой бесплатно прилагался CD-диск с «Уликой».[63] В данной ситуации Фостера отнюдь не утешал тот факт, что он оказался полным неудачником в этой игре.
Теперь, когда появился свет, Тони мог видеть отражения парочек, танцующих между ним и Брианной. Он не знал этих людей.
— Тони!..
— Блин!
Хартли стоял прямо за ним, ухмылялся как дурак и был явно доволен реакцией Фостера. За его спиной танцевали другие парочки. Проплывая мимо, все они поворачивались и смотрели на Тони. Сейчас не была очередь зала, но он и Брианна стояли в самом центре событий. Какая разница, чья очередь?
— Нет! Я хочу вот так! Все расскажу папе!
Брианна оставила лампу на полу, подняла руки и принялась танцевать.
«Нет, это ее отражение кружится с Брендой.
Конечно, предупреждайте своих детей о подозрительных мужчинах, но не говорите им ни слова о мертвых ассистентках костюмерш».
— Бри, пойдем!
— Я танцую. — Она сказала это так, будто считала Тони идиотом.
Бренда засмеялась. Фостер сделал два шага к ней, но почему-то оказался дальше от женщины, чем был. Он закрывал глаза, открывал их — ничего не помогало.
Брианна продолжала танцевать. Маленькая девочка кружилась в большой комнате. Как парень к ней ни бежал, он продолжал двигаться к двери.
— Тони!..
«Хартли. Он притягивает меня с помощью имени. Я и забыл, что у него такие бледно-голубые глаза».
В зеркале теперь было больше призраков между ним и Брианной, чем по направлению к двери. «Повторный показ» бального зала вот-вот должен был начаться.
«Если я не вытащу Брианну до его начала, то ей уже не выбраться отсюда живой.
Не знаю, откуда мне это известно, но я еще никогда ни в чем не был так уверен.
Прекрасно. Почему я не могу так же надеяться на другие вещи, например лотерейные билеты? — Тони вытянул руку. — Маленькие девочки более хрупкие, чем стекло? Бутылка из-под пива разлеталась у меня на сотню осколков.
Не думай о ней, идиот!»
Семь слов. Во весь голос. Требовательных.
Брианна полетела через зал к его руке и завопила.
Не от страха. Не от боли. От ярости.
Маленькие девочки весят гораздо больше пивных бутылок.
Тони и Брианна рухнули на пол. Фостер крякнул, когда худенький локоть воткнулся ему в живот. Он обхватил девчонку за талию и потащил назад, к двери. Они были совсем близко к ней. Парень чувствовал за собой границу бального зала.
— Тони!.. — Хартли встал перед ним.
— Ну да, конечно, теперь ты не хочешь, чтобы я уходил.
Брианна пиналась и кусалась, но Фостер держался. Он понятия не имел, куда девалось зеркальце, но теперь ему не нужно было видеть, что происходит.
— Тони!.. — Бренда присоединилась к хору.
— Тони!.. — Наконец-то парень услышал голос Тома.
— Тони!..
«Чертовски здорово. Весь зал.
Что они будут делать дальше? Произносить мое имя нараспев, в такт вальсу?
Именно».
Он боролся с притяжением своего имени, не собирался углубляться в зал, уходил и забирал с собой младшую дочь Чи-Би. Ему просто нужно было отвлечь их на минутку…
— Мой отец тебя уволит!
«Идея настолько хороша, что надо мной должна вспыхнуть лампочка».
— Слушайте, бальный народ. Я знаю, что вы мертвы, но задумайтесь хоть на минутку. — Тони дернул головой, когда кулачок попытался заехать ему в нос. — Да, она юна и полна потенциальной силы, которую вы можете использовать. Но вам и вправду хочется провести вечность так, запертыми в определенном моменте, в компании избалованной противной восьмилетней девчонки?
— Я не такая! Это ты противный мудак!
Последнее слово отдалось эхом. Брианна находилась так близко, что из ушей Тони вполне могла пойти кровь.
С другой стороны, когда эхо утихло, в монотонном пении наступила ошеломленная пауза.
Парень пополз назад, волоча за собой Брианну. Фостер почувствовал, что его задница пересекла порог. Он понятия не имел, как эта часть тела осознала, где находится, но все равно она молодчага! Тони откатился чуть дальше, вытащил ноги из зала, выхватил оттуда Брианну и захлопнул дверь.
Твари начали колотить в дверь с другой стороны.
— Ладно, хватит уже. — Продолжая удерживать девочку, он встал, заодно поднял на ноги и ее. — Цела? Ничего не сломала?
— Я хотела потанцевать!
За годы, проведенные с Генри, укусы стали для Тони сексуальным актом. Сейчас это ощущение изменилось.
— Ай!
Брианна нырнула к дверям. Он снова перехватил ее, стараясь беречь кровоточащую руку.
— Эй, я больше, сильнее и умнее! Ты идешь со мной! Так что с тем же успехом можешь дать послабление нам обоим. Ай!
«Вот и надейся на голос разума. Тащить сопротивляющуюся восьмилетнюю девчонку почти невозможно. Остается одно».
— Если пойдешь спокойно, то я возьму тебя посмотреть на горящего ребенка.
— Врешь!
— Крест на сердце.
