Таня Хафф - Дым и зеркала
— Прекрати!
Маус с дикими глазами вцепился в его плечи и толкнул в парусиновое кресло. Оно скрипнуло и качнулось, когда Мэйсон в него упал.
— Оставайся здесь! Не двигайся! Никто не должен шевелиться. Они не смогут нас найти, если мы будем как каменные!
По полному отсутствию реакции Тони понял, что такое уже случалось. Очевидно, Маус ввел слегка свихнувшегося актера в ужастик, прокручивающийся в его собственной голове. Нечто вроде психбольницы под управлением пациентов, но раз это работает…
Пока Тони был в библиотеке, ситуация явно изменилась к худшему. Тварь, живущая в подвале, совершила опустошительный набег на сознание тех, кто побывал заложниками теней. Похоже, пока никто не стремился следовать злым призывам, если не считать таковыми танцы в крошечной комнатушке, но, так или иначе, все выглядело хреново. Павин и Сайлин сидели по обе стороны от Кейт, которая смотрела зверем, что и неудивительно. Звукооператор демонстративно держал наготове рулон скотча.
Ли стоял у задней стены, обхватив себя руками, опустив голову и закрыв глаза. Кажется, он что-то тихо бормотал, но, похоже, не собирался ринуться в бальный зал или совершить массовое убийство, как и действовать в обратной последовательности.
— Тони! — Питер развернул парня к себе. — А как насчет твоих приятелей-призраков? Они могут ее найти?
— Я не видел их с тех пор, как они рассказали мне про ноутбук. Я звал, но они не отвечают.
Надежда угасла, но Питер быстро взял себя в руки и заявил:
— Ладно, обойдемся без них. Тина, Зев, возьмите лампу и загляните в ванную. Пока будете наверху, проверьте комнату с горящим ребенком.
— По-моему, это называется «детская», — уточнила Тина.
— Прекрасно. Говори как хочешь. Потом мы с Адамом и Сорджем возьмем свечи… — Когда Питер открыл дверь, свечи задуло. — Черт!
— Кто-нибудь хочет побиться об заклад насчет того, что это повторится? — пробормотала Эми.
Никто не захотел.
Тони поставил ноутбук на стойку, открыл его, включил и сказал:
— От него не очень много света, но комната маленькая. Если Тина с Зевом проверят наверху, то я смогу добраться до бального зала при свете «повторного показа».
Ли бросил на Мэйсона пренебрежительный взгляд и вышел из темного угла комнаты. Тони совершенно не понравилась увиденная картина.
— Я пойду с тобой.
— Нет. Вам нельзя. Это слишком опасно. Бальный зал и так хочет вас заполучить.
— Со мной все будет в порядке.
— Ты остаешься здесь, — заявил Питер и прикоснулся к одолженной черной футболке.
Ли насмешливо ухмыльнулся, взглянул на руку режиссера, но вернулся на прежнее место и снова прислонился к стене.
— Я пойду, — сказала Эми.
— Нет. — Тони бросил ей книгу. — Пролистай вот это, поищи что-нибудь полезное.
— Ты нашел дневник Каулфилда?
— Ага.
— Что-то я не вижу, чтобы здесь была надпись, говорящая об этом. Откуда ты знаешь?
«Кстати, откуда?»
— Когда я его держу… — Тони нахмурился. — В нем есть сила. Если взять его в руки, он ощущается точно так же, как мой ноутбук.
Эми скривила губы, вытерла руки о штаны и заявила:
— На ощупь он такой, как будто ему не помешает косметическая маска.
Пара самых старых и темных книг Генри, тех, которые хотел вернуть себе демон, были сделаны из человеческой кожи.
— Выбрось это из головы, — посоветовал Тони, когда Эми начала перелистывать страницы. — Тина! — Он остановил женщину на полпути к двери. — У вас в сумочке есть зеркальце?
Фостер бежал изо всех сил и успел-таки добраться до бального зала до того, как Чарльз насадил на рога свою жену. Половинка двойной двери была открыта ровно настолько, чтобы в щель могла прошмыгнуть восьмилетняя девчонка.
— Брианна!
Но парень сомневался в том, что его слышно за воплями, наполнявшими зал, и музыкой, которая играла уже непрерывно. Тони сжал в руке пудреницу Тины и боком проскользнул в бальный зал. Не было смысла открывать дверь пошире, напрашиваться на неприятности.
«Кстати, о проблемах…»
Парню послышался голос Брианны, но музыка теперь звучала громче, хотя сейчас не была очередь бального зала. Он не видел девчонку. На его пути было сложено слишком много коробок. Очевидно, пока Чарльз и его миссис жили в доме, хотя фактически они никуда не делись и после смерти, бальный зал использовался в качестве кладовки.
Тони забрал левее.
Еще коробки.
Справа в свете газовых ламп поблескивали дорогие ювелирные украшения, ритмично постукивали об пол туфли с твердыми подошвами.
Вот только, конечно, тут ничего не было, не считая тех же коробок.
«Повторные показы» начинали капать кровью друг на друга, смешиваться все больше и больше.
«Значит, так. Я не обращаю внимания ни на что, хватаю девчонку и тащу ее задницу обратно в кладовую. Хорошо было иметь план. Конечно, еще не помешало бы знать, в какой комнате находится Брианна. Ведь этот „повторный показ“ не относится к самым длинным. Последнее, в чем я нуждаюсь, — это застрять здесь в темноте».
Голос Брианны зазвучал громче. Струнная группа явно сбилась на несколько тактов.
Похоже, девчонка была где-то рядом с оркестром.
Рассуждая логично — насколько такое понятие применимо к этому павильону смеха, — эстраде полагалось находиться в дальнем конце комнаты.
Коробки были засунуты сюда без всякого порядка. Парню казалось, что на бег по этому лабиринту должна уйти целая вечность.
«Не могу поверить, что проклятущие мыши этим наслаждаются!»
Тут он четко услышал знакомый протест:
— Мой отец вами займется!
Тони открыл рот, чтобы снова окликнуть беглянку, и вовремя вспомнил, что в имени таится сила. Генри научил его этому за много лет до того, как Арра еще больше усложнила жизнь парня. Да, один раз он позвал Брианну по имени, но в коридоре. Ладно, они всю ночь обращались друг к другу по именам, но все равно не было смысла даровать их бальному залу. К счастью, имелся другой вариант.
— Сырник!
Негодующий пронзительный дискант оборвался. Может, Тони слишком многое себе вообразил, но музыка заиграла с оживлением и, похоже, с облегчением.
— Тони?
Само собой, Брианне никто не давал разъяснений о силе, таящейся в именах. Судя по голосу, она была не близко.
«Я что, начал кружить?»
Через биение сердца эта проблема стала самой мелкой из всех, потому что погас свет.
У Брианны была лампа, хотя в таком огромном помещении это ровно ничего не значило.
Девочка стояла примерно метрах в трех от Тони, в центре маленького круга оранжево-красного света, упершись кулаками в бока. Лампа располагалась на полу у ее ног.
