Наталья Александрова - Проклятие Осириса
Старыгин переобулся, и на его лице появилось выражение неземного блаженства: запасные ботинки нисколько не жали.
Эрлих удивленно посмотрел на него и проговорил:
– Чему вы так радуетесь? Думаете выиграть время и сбежать? Не надейтесь, наши люди следят за всеми вашими перемещениями!
– Нет, у меня совсем другая причина для радости – знаете поговорку: хочешь быть счастлив – купи тесные ботинки, а потом сними их!
– Кажется, вы и в самом деле идиот! – раздраженно выкрикнул Эрлих. – Мы разговариваем об очень серьезных вещах, а вы вдруг про какие-то ботинки!
– Может быть, я действительно идиот, но не настолько, чтобы не видеть насквозь вашу игру! – процедил Старыгин, направляясь к двери. – Вы получите картину, и после этого я буду только опасным свидетелем! Потому что рано или поздно афера с копией раскроется! А мне отлично известно, как вы и ваш шеф поступаете со свидетелями! Особенно опасными!
– Но, Старыгин…
– И вообще, немедленно покиньте мой кабинет! Я ухожу и не намерен оставить вас здесь! После вашего визита наверняка что-нибудь пропадет, хотя бы ботинки! – и он пнул ногой осточертевшую обувь сорок второго размера.
Эрлих вышел вслед за Старыгиным и молча пошел следом за ним к выходу из музея.
Проходя мимо охранника, Дмитрий Алексеевич кивнул на Эрлиха:
– Этого проверьте, наверняка что-нибудь выносит!
– Дмитрий Алексеевич шутит, – Эрлих улыбнулся в тридцать два имплантата. – Вы ведь помните, я его коллега из Музея изобразительных искусств!
В подтверждение своих слов он распахнул пальто, и охранник махнул рукой.
Наталья Журавлева взглянула на часы.
Старыгин отсутствовал слишком долго. Неужели он опять влип в какую-нибудь дурацкую историю? Или просто обманул ее и смылся, воспользовавшись другим выходом из музея? Но нет, это на него совсем не похоже…
Вдруг рядом с ее машиной возникла высокая фигура в мятом темном костюме.
Наталья вскинула голову… и обмерла: серое, неживое лицо, похожее на маску, неприятные кожистые складки щек и мертвые, неподвижные глаза с неестественно расширенными зрачками… это был тот самый человек, с которым она столкнулась на лестнице в доме Вадима Коржикова, человек, которого чуть позже она увидела во дворе того же дома. Самый таинственный и подозрительный персонаж во всем этом таинственном и подозрительном деле. Но ведь он мертв, его тело отправили в морг, а теперь он здесь…
Она хотела что-то сказать, что-то сделать, что-то подумать, но ничего не успела: высокий человек с мертвым лицом выбросил вперед длинную холодную руку и схватил ее за горло. Наталья почувствовала пронзивший все тело смертельный холод и потеряла сознание.
– Осторожно! – проговорил мужчина в длинном темном плаще, устраиваясь на заднем сиденье машины. – Она нам еще понадобится.
Человек с мертвым лицом отпустил горло девушки и сел на пассажирское место. Наталья Журавлева безвольно откинулась на водительское сиденье.
– Он должен уже выйти, – озабоченно проговорил мужчина в плаще, взглянув на часы. – Ага, вот и он! Мы успели как раз вовремя! Эй, а это еще кто такие? Ну-ка, пойди разберись!
Старыгин вышел на набережную.
Машина Журавлевой стояла на прежнем месте, но по набережной шел сплошной поток автомобилей, и пришлось переждать.
Возле самого подъезда стояла огромная черная «БМВ» с тонированными стеклами.
Эрлих вышел вслед за Старыгиным и подошел к нему:
– Зря вы так, Дмитрий Алексеевич! Мы ведь хотели с вами по-хорошему…
Заднее стекло «БМВ» опустилось, и показалось бледное костистое лицо Штабеля.
– Ну что, клиент дрыгает ногами? – спросил он Эрлиха.
– Не без этого, – усмехнулся Семен Борисович.
– Садитесь в машину! – проговорил Штабель не терпящим возражения тоном.
– Да нет, спасибо, у меня своя тут неподалеку!
– Садись, я сказал!
Передняя дверца «БМВ» распахнулась, на тротуар стремительно выскочил стандартный мрачный тип в похоронном костюме и с удивительной ловкостью втолкнул Старыгина в салон.
Дмитрий Алексеевич от бессильной злости собрался длинно и цветисто выругаться, но вдруг произошло нечто, чего не ожидал ни один из пассажиров «БМВ».
На тротуаре возле машины появился высокий человек в темном костюме со странным, неживым лицом. Он шел мимо, казалось, направляясь по своим собственным делам, однако, поравнявшись с «БМВ», неожиданно приостановился и вдруг страшным ударом пробил толстое тонированное стекло. Водитель, он же охранник, издал удивленный возглас и потянулся за пистолетом, но странный человек, молниеносно протянув к нему руку, схватил парня за горло и легонько сжал. Что-то хрустнуло, и тело водителя безжизненно обмякло на сиденье.
Штабель, который повидал в своей жизни много разного, не теряя хладнокровия, вытащил из подмышечной кобуры черный «глок» и почти в упор выстрелил в незнакомца.
Однако тот не обратил на это никакого внимания и распахнул заднюю дверцу машины.
Штабель снова нажал на спуск, но с прежним результатом. Незнакомец, казалось, даже не заметил выстрела.
– У тебя бронежилет! – с пониманием протянул Штабель, направляя ствол в лоб незнакомца.
И только тогда увидел его лицо.
Серое, неживое, словно плохо подобранная маска. Обвислые кожистые складки щек. Казалось, под этой маской скрывается еще одно лицо – настоящее, и такое страшное, что не было никакого желания его увидеть.
И еще глаза – пустые, мертвые, с неестественно расширенными зрачками.
От этого взгляда Штабель впервые в жизни растерялся. Он почувствовал, как в сердце проникает сырой могильный холод. Пистолет в его руке дрогнул.
Незнакомец, по-прежнему не издавая ни звука, выбросил вперед холодную костлявую руку и схватил Штабеля за горло.
Не так сильно, как его охранника, но тот же смертельный холод сковал все тело авторитета, и Сергей Шустов по кличке Штабель впервые в жизни потерял сознание.
Позади незнакомца на тротуаре корчился Семен Борисович Эрлих.
Его никто не тронул, но все увиденное так подействовало на впечатлительного искусствоведа, что он едва не лишился рассудка. Больше всего его поразило то, что на его глазах был побежден великий и ужасный Штабель.
Старыгин тоже был потрясен происходящим, но на него это подействовало совершенно иначе: невероятность того, что случилось на его глазах, была настолько запредельной, что он воспринимал это как сон или фантастический фильм, действие которого разворачивается прямо у него на глазах. Ему казалось, что все это происходит не на самом деле и уж точно не касается его.
Правда, он испытал что-то вроде злорадства, увидев поверженного Штабеля, но новый персонаж был еще страшнее, и его появление не сулило ничего хорошего.
