Дин Кунц - Франкенштейн: Мертвый город
— На самом деле скука меня заводит. У меня было достаточно волнений за всю жизнь. Чем ты скучнее, тем я становлюсь горячее.
— Ты практически перешел черту, Джонни Кэш[12]. Лучше следи за своей задницей.
В этом жилом районе в южной части города участки были площадью в половину акра и больше. Вечнозеленые растения поднимались так высоко, что их верхние ветки, казалось, сливались с небом, а дома под ними казались, по контрасту, меньшими, чем были на самом деле. Здесь была атмосфера Черного Леса, атмосфера волшебной сказки, но той, в которой тролль со страшными аппетитами мог появиться в любой момент. Видимые через дрожащую занавеску плотно падающего снега, огни каждого дома, казалось, мерцали, обещая загадку и магию.
Один из домов, расположенных дальше от улицы, чем многие другие, на участке площадью, по меньшей мере, акр, был точкой высокой активности. Несколько пикапов и внедорожников стояли на подъездной дорожке, находившейся возле дома, припаркованные под разными углами друг относительно друга, двигатели работали, а фары работали в режиме дальнего света. Выхлопной газ струился сквозь снег, и яркие парные лучи пробивали темноту, пронзая бурю, и выхватывали на различных расстояниях покрытые трещинами стволы деревьев.
Так как в этом районе не было тротуаров или уличных фонарей, Карсон подъехала к съезду с шоссе и остановилась, чтобы лучше оценить обстановку. Несколько человек стояли около машин, а еще один — всего лишь силуэт с этого расстояния — стоял наверху на переднем крыльце, как будто бы охраняя вход в дом. Комнаты за всеми окнами были освещены, и за их стеклами сновали суетящиеся фигуры.
— Наши или их? — поинтересовался Майкл.
Наблюдая рядом с ним за домом, Карсон сказала:
— Трудно сказать.
Отчетливый стук по окну водительской двери отвлек ее внимание. Мужчина с длинной толстой бородой в ковбойской шляпе и в теплом пальто стучал по стеклу дулом дробовика, который был нацелен на лицо Карсон.
Глава 5
Перевозчик № 1 еще не приехал, когда Девкалион вышел с отдаленной Расселл-стрит на автостоянку KBOW. Четыре автомобиля стояли в ряд слева от здания, а «Форд Эксплорер» стоял вне парковочной зоны, возле парадной двери. Судя по пару, который поднимался от падающего снега, таящего на капоте «Форда», двигатель внедорожника был заглушен только что.
Одноэтажное кирпичное здание занимала радиостанция. За ним высилась башня связи, здание с открытыми балками, покрытое рядом красных огней, мерцающих высоко в снежной ночи.
Двое мужчин, очевидно, из «Эксплорера», подошли к парадной двери. Они были повернуты к Девкалиону спинами, и поэтому не знали о его появлении. Скорее всего, они были людьми Виктора, наступательная команда, возглавляющая нападение на ночную смену станции. Но он не мог атаковать без какого-либо видимого подтверждения их намерений.
Одним шагом Девкалион перешел с парковки в приемную за парадной дверью. Свет был приглушен, а за стойкой никого не было.
Услышав, что в парадную дверь вставляется ключ, Девкалион развернулся на пятках и в тот же момент вывернулся из приемной в коридор по ту сторону закрытой двери. Он следовал за мужчинами на расстоянии, что требовало, чтобы он правильно предугадывал, куда они двинутся дальше.
На низкой громкости динамики, вмонтированные в потолок, передавали голос ведущих из прямого эфира. Судя по их словам, и легкому монтанскому акценту, это было местное ток-шоу, идущее в эти низкорейтинговые часы, когда пускать программу национального информационного агентства не было смысла.
На первой двери слева была пометка «МУЖСКОЙ». Девкалион перешел в небольшую уборную, в которой пахло дезинфицирующими средствами для унитазов с запахом сосны. Он не включил свет, но оставил дверь на дюйм приоткрытой для того, чтобы наблюдать за коридором.
Он услышал, как они вошли через приемную, а мгновениями позже прошли мимо него, не взглянув в его сторону. Они выглядели серьезно и решительно.
Углубившись внутрь здания, они открыли дверь, и кто-то в той другой комнате сказал:
— Уоррен? Ты разве не пошел домой?
Когда он вошел, дверь туалета работала беззвучно, и теперь Девкалион смело открыл ее и перешел в коридор позади Уоррена и другого мужчины. Они уже скрылись дальше по коридору в комнате с распахнутой дверью.
Тот же голос, приветствовавший Уоррена, стал вдруг встревоженным: «Эй, эй, что за черт?» — и донеслись звуки борьбы.
Девкалион пересек порог и увидел двух мужчин в заснеженной одежде — ту пару из «Эксплорера» — и третьего, в джинсах и толстовке. Парень в джинсах сидел на стуле у L-образного пульта управления, покрытого лампочками индикаторов, рычажками и переключателями. Один из противников наклонил его вниз, сильно прижав правую сторону лица к панели, когда другой мужчина вытащил из кармана лыжной куртки небольшой инструмент, похожий на пистолет. Это устройство, без сомнений, стреляло теми серебряными иголками с шариком на конце, лишающими людей свободы воли и которые, вероятно, имели и другую функциональность, не менее ужасную.
Тихий, как тень, Девкалион переместился, застав врасплох этого трутня из улья Виктора. Он схватил его за запястье, в котором находился мозговой зонд, сломал пальцы, как если бы это были хлебные палочки, выдавил оружие из захвата другого, прижал дуло к виску репликанта и нажал на спусковой крючок.
Девкалион, стоя вплотную к трутню, увидел, как его зрачки быстро расширяются, затем сокращаются до острия булавки, как будто бы освещение в комнате сначала приглушилось, а затем вспыхнуло с яркостью солнца. Он свалился на пол не менее стремительно, чем если бы блестящая бусинка в его виске обладала массой глыбы, унесшей его вниз.
Среагировав, возможно, быстрее, чем мог бы средний человек — но с черепашьей скоростью, если сравнивать с Девкалионом, — второй трутень отпустил инженера, лицо которого припечатывал к пульту управления. Он потянул руку в карман своей лыжной куртки. Его самоуверенность происходила из запрограммированной личности, которая декларировалась членами новейшей расы Виктора как высшая по отношению ко всем, кого они когда-либо встретят. Но как любая идеология, основанная на лжи, она не сможет быть опорой из-за противоречия с жестокой действительностью. Самой жестокой действительностью, с которой эти создания могли когда-либо столкнуться, были скорость и сила, которые Девкалион получил от необыкновенного удара молнии, вдохнувшей в него жизнь — и много больше, чем жизнь — пришедшую из бури.
Кулаки Девкалиона были размером с кувалду. Снесенный жестким ударом, пораженный трутень повернулся назад. Шквал ударов по горлу порвал трахею. Он ловил воздух ртом, но ничего не поступало. Лишенный дыхания, он не мог найти силы сбежать из удушающего захвата. Шейные позвонки раскрошились в этих тисках, и он свалился в объятия своего палача, а затем из них на пол, такой же несопротивляющийся, безвольный и безжизненный, как тряпки, стянутые в узел.
