Максим Пачесюк - Гринвуд
— Прошу садиться. — Сказал он и первым опустил задницу на траву возле столика. Люди и фэйри заняли свои места. — И так, джентльмены, что собираетесь делать дальше? Сильфы с Бримии принесли…
— Со Свободного Союза Широв, Сильвер. Теперь она так называется.
— Простите, сильфы принесли вести, что один, на редкость пакостный, демон, устроил кучу беспорядков во время погони за несколькими магами.
— Вы совершенно правы, ваша светлость, это мы.
— А еще говорят о буяне-паке изгнанном своей общиной и неприемлющем традиций.
— Да, ваша светлость, это я. Но я случайно показался на людях. В остальном — правда, виноват.
— Я говорю о древнейшей из традиций — об услугах.
— Услугах?
— Пак, они хоть и достойные, но люди. Сколько раз ты им помог безвозмездно?
— Финли мне жизнь спас, ваша светлость, а Лиам мне друг. Кроме того разве сейчас не время изменять традиции?
— Намекаешь на моих ребят? Они хорошие воины, а когда придут демоны, многие из них и так помрут. Но ты, пак Дуги, ты ведь не был ши, когда тебя изгнали?
— Не был.
— Что тебя изменило?
— Не знаю, да и не чувствую я изменений, новых способностей не наблюдаю.
— Они не всегда явные, — заговорил вдруг Голдфаер. — Я, например, потратил полвека, чтобы понять, что мое новое золотое пламя может за несколько секунд расплавить стальной клинок. Полвека, пак.
— Мы чувствуем в тебе силу настоящего ши. — продолжил Сильверхорн. — И предлагаем тебе присоединиться. — От неожиданности пак поперхнулся чаем.
— Мне?
— Тебе. Десять полуфэйри и пара сотен крылатых под ваше начало, барон, — лукаво произнес Голдфаер.
— И еще, мы поможем тебе открыть свои новые таланты.
— Я…
— Думай головой, Дуги, — внезапно сказал Лиам. — Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер, заключали сделки еще, когда тебя в проекте не было.
— Лестно слышать, — улыбнулся Голдфаер. — Что вы столь высокого мнения о наших умениях.
— Но было бы намного приятнее не скажи я этого, правда, милорд? — Голдфаер не ответил, ведь фэйри не врут.
— Это дело фэйри, человек, — строго произнес Сильверхорн. — Ни слова больше. Да, это угроза, — добавил он в ответ на ухмылку Лиама. — Есть много способов навредить тебе, не нарушая обещания Месячному брату.
— Но я собирался повидать Дикий. Я хотел попасть в Новую Бримию.
— Думаешь там лучше? Скорее всего, наши фэйри ведут там еще более ожесточенные бои с местными, чем мы здесь с бесами и демонами.
— Я не знаю, мне нужно подумать…
— Сейчас, или никогда пак, — сказал Сильверхорн.
— Если я стану вашим ши, мне придется вести сделки, считаться с услугами?
— Ты будешь бароном, без этого никак, — ответил Голдфаер.
— Не мне тягаться с вами. Вы же привяжете меня к себе навечно. Я отказываюсь.
— Что ж… — Голд посмотрел на Сильвера и тот незаметно кивнул. — Знай тогда, что мы уже знаем, какие способности в тебе открылись. Они весьма, весьма необычны. Рискну предположить, что ты единственный фэйри с такими способностями. Но ты же отказался… Не будем делать из этого трагедию. Ужин! — Голдфаер щелкнул пальцами и крылатые тот же час принесли большой круглый стол. Через несколько минут он уже был уставлен всевозможными яствами. — Прошу, угощайтесь, — Голдфаер с невозмутимым видом отрезал себе ножку запеченного гуся, а Сильверхорн захрумтел сочным зеленым яблоком, что положили ему на тарелку крылатые.
Глава 75
Стюарт пил. Пил он чистый неразбавленный джин тройной перегонки и жалел, что это зелье его не берет. Через пару недель в стране начнется суматоха. Многие поймут, что образовался вакуум власти, и захотят прибрать к рукам заводы и фабрики министра. Начнется страшная буча, полетят головы. Как ни странно, Энтони это не радовало. Ему грозило разоблачение. И поэтому он сдерживался изо всех сил. В противном случае, он зальет кровью полгорода. Правда, при этом можно было довольно сильно накачаться силой, но, во-первых, так поступают его менее разумные братья, во-вторых — кровавую силу нужно все время подпитывать, иначе ее не удержать, а в третьих многие бримийцы до сих пор хранят священное серебро, выдавая его за обычные фамильные ценности. Две-три пули он еще выдержит, но ослабнет настолько, что его и ножом можно будет расчленить.
«Дурнушка» плыла в Ализонию, это Стюарт узнал, но в какой порт — неизвестно.
— Это ж надо такому случиться. Ай-я-яй!
— Профессор, хоть вы не нойте.
— Мой дорогой, Энтони, вы же знаете, что нам обоим теперь угрожает. Костер — не меньше.
— Что ж, если вы сможете оживить кровавый компас — вперед. — Стюарт швырнул монету с засохшим пятнышком крови на стол. Она зазвенела и слетела с него на пол.
— Кровавый компас? Когда-то вы мне обязательно о нем расскажете, а пока. — Профессор поставил на стол небольшой полированный ящичек. — Воспользуйтесь моим. — Он щелкнул зажимами и откинул оббитую красным бархатом крышку.
— Пахнет паршиво.
— Благодарю.
— Не просто паршиво, а очень даже зловеще. Но я не узнаю, что это.
— Ну, демоны не очень дружат с технологией, а я человек науки.
Нагромождение тонких стеклянных трубок являлось основой сильного поискового устройства. Каждая трубка была переплетена с двенадцатью другими и в то же время наглухо запаяна. Наполнителем в них служила кровь двенадцати девочек и одного мальчика.
— Самое замечательное, что детей не пришлось убивать.
— Но они погибнут, едва вы запустите эту конструкцию.
— Да, но никто не поймет, что виноват в этом я. Кроме того это уже вполне здоровые молодые люди.
— Основа сильная, но нужен не менее сильный указатель.
— Вот. — Профессор достал из кармана миниатюрную ампулу. Внутри в чистом спирте плавал крохотный, величиной с муравьиную голову, кусочек мяса.
— И что это?
— Кусочек сердца нашего дражайшего министра. Пожалуй, было бы лучше, не узнай он об этом.
— Разве только вы сами ему скажете. Меня ваши дела не интересуют. Нужен еще противовес.
— Будет, не сомневайтесь.
— Из чего же, если не секрет. Здесь нужно использовать чистое вещество, у вас такое не водится.
— Пепел.
— Пепел?
— Вы же сами сказали, что пса сожгли в топке паровоза.
— Сказал.
— Ну вот, я распорядился, от вашего имени, чтобы реквизировали хозяйский самогонный аппарат и принесли два мешка золы из топки.
— Пожалуй, иногда я рад, что вы человек, иначе составили бы мне большую конкуренцию.
— Все возможно. Человеческая жизнь коротка, а мне умирать не хочется. Поделитесь со мной вашими знаниями и я стану вашим советником в веках.
