Владимир Рыбин - Сокол, № 1, 1991
Он подождал с минуту, прислушиваясь к грохоту в подвале, откуда, приглушенный расстоянием, донесся какой-то зловещий вой. Александр осторожно отстранился от опоры и посмотрел вниз, затем снова вверх, на едва проступавшие во мраке фермы каркаса, откуда он только что спустился. Циклопический, такой ненадежный теперь Дом-мегаполис, серебристо отсвечивая обшивкой своих галерей, уходил в кромешную тьму. Он вдруг понял, что никогда уже не суждено ему попасть туда, на террасы солярия, где была и лаборатория Геи. Отныне ему суждено было лишь спускаться по новым и новым неведомым кругам Дома, превратившегося в ад, а потом еще найти способ выбраться наружу, что тоже не так просто. Лишь один слабый огонек еще светил ему в этой могиле, но и тот манил в полную неизвестность.
Кибернетик нащупал рукой стену коридора и шаг за шагом стал продвигаться в том направлении, где ожидал найти нишу пневмопочты. Пол здесь был обильно устлан мелким пластиковым боем, и его приятный хруст несколько успокоил Александра. Вероятно, здесь, в проходе, упало и разбилось плато подвесных светильников, но пол стойко выдержал удар и почти не просел.
Наконец, он нащупал дверцу ниши. Совсем рядом находилось и плато сенсорного управления. Найти его не составляло особого труда, и он принялся одну за другой нажимать многочисленные кнопки. Они проваливались в панель, не оказывая сопротивления. Пневмопровод, судя по всему, давно уже пришел в нерабочее состояние. Тогда Александр стал шарить рукой по стене, и вскоре нащупал выступ запорной дверцы. Она медленно поддалась. Александр просунул руку дальше, в глубь проема, и проверил, здесь ли платформа для обслуживания образцов. Она стояла в приемной камере и, к счастью, была пуста.
Что ж, теперь как будто ничего не мешало ему приступить к отчаянно опасному переходу между двумя смежными этажами, и он мысленно представил себе этот путь во мраке — до второй точно такой же дверцы, но уже в модуле физиков. Судя по отсутствию отблеска в тоннеле, она тоже была запертой, но достаточно ли надежно? Не хватало еще оказаться там, внизу, пленником приемной ниши. Назад по гладкому настилу он наверняка не выберется. В этом случае останется одно — барабанить в двойную плиту обшивки, пока хватит сил, и, может быть, его услышат там, в лаборатории. Если, конечно, там кто-нибудь есть…
Ладно, будь что будет! Путеводный огонек светит ему лишь оттуда, и он должен повиноваться его зову.
Взявшись за борта, Александр решительно запрыгнул на платформу. Отталкиваться ему не пришлось — платформа тут же тронулась с места и заскользила по дуге вниз. Тоннель, неожиданно разбуженный вторжением, наполнился металлическим гулом и лязгом. Сзади что-то падало и осыпалось. Вероятно, дорога пневмопочты необратимо разрушалась вслед за платформой, Впрочем, Александр не думал о пути назад. В ожидании неизбежного удара он вытянул напрягшиеся руки.
Но движение платформы вдруг замедлилось, и она стала крениться вправо. «Падение в „карман“! — со страхом вспомнил Александр. — Кажется, тут должна быть эластичная пластиковая полость. Но что с ней сталось сейчас, через миллионы лет? Где ее дно?..»
В тот же миг, сдавленно ойкнув, он полетел вниз.
К сожалению, его сомнения относительно сохранности «кармана» оказались более чем основательными, и вместо него он угодил в металлический короб приемной камеры, крепко приложившись спиной о его дно. Мучительно долго ворочался в этом тесном склепе, кашляя и отплевываясь от лезшей в горло пыли. Потом все-таки сумел вытянуть ноги и упереться ими в дверцу выхода. Как он и предполагал, она оказалась герметично запертой…
Итак, в результате всех его трудов он не достиг даже того минимума, на который рассчитывал и который позволил бы ему просто отдохнуть здесь, наплевав на все близкие и отдаленные перспективы. В узком пыльном ящике нельзя было даже помышлять об отдыхе, а к своей постоянной головной боли он добавил новую — от многочисленных ушибов. Теперь уж он был замурован по-настоящему, не то что раньше.
Но, как ни странно, страха он не чувствовал.
Где-то далеко-далеко, в цокольной части Дома, послышался шум от падения чего-то грандиозного. «Вот от какого „грома“ я проснулся», — подумал Александр с досадой. Скрипнув зубами, он вновь принялся ворочаться в железном чреве приемного «кармана», изо всех сил давить ногами на разделительную стенку.
Наверху над ним что-го металлически звякнуло, как будто слетел невидимый захват, и стенка подалась вперед. Александр поднажал еще. С тягучим скрежетом дверца стала медленно вылезать из пазов. В приемную камеру просочился зыбкий полусвет. Александру удалось просунуть руку в образовавшуюся щель. Он крепко ухватился за край дверцы и, раскачав ее, с трудом вытолкнул наружу. Она упала на пол лаборатории.
Теперь можно было вытянуться в камере во весь рост и немного передохнуть. Так он и поступил — лег на живот у самого края камеры и принялся внимательно осматривать лабораторию.
Она казалась такой же заброшенной, как и весь Дом. Холодильники, автоклавы, раструбы вытяжных камер были открыты настежь. Аппаратура на экспериментальных стендах была покрыта толстым слоем пыли. Но в углу на обсыпанном ржавчиной подоконнике он увидел вдруг вазу с цветами, и свежесть нежно-розовых живых бутонов на фоне всеобщего запустения буквально ошеломила кибернетика. «Как условный знак!» — в смятении подумал он. Цветы явно были кем-то ухожены. Киберами? Значит, в этом секторе Дома киберы еще действуют?..
Он с трудом протиснулся наружу, соскочил на пол. Под ногами хрустнули осколки реторты. Наскоро отряхнувшись, Александр шагнул к подоконнику.
Что-то в этих цветах показалось ему не совсем обычным. Медленно наклонившись, он понюхал один из бутонов. Нежный аромат напомнил ему лабораторию Геи. И тут он отчетливо понял, что именно удивило его. Срезанные стебли! Киберы никогда не срезали их так несимметрично. Стебли у кибера-садовника всегда были одинаковой длины.
Кто же и для чего их здесь поставил? Александр вынул один из стеблей и потрогал пальцем косой срез. Все это смутно напоминало ему эпизод из какой-то старинной сказки, слышанной в детстве. В ней сразу вслед за этим появлялось чудовище…
Он невольно вздрогнул, оглянулся на дверь. Она вела из препараторской в зал компьютерной обработки данных. Кибернетик чувствовал, что если сейчас откроет ее, то произойдет какое-то непостижимое чудо. Не з силах справиться с охватившим его волнением, шагнул к двери. Не расслабляться и не думать. Лишь бы побыстрей! Даже если за этими дверями кошмарный монстр, чудище, нелюдь, он не испугается. Нет ничего страшнее, чем полное одиночество…
