Ольга Панова - Призрак
Марк недоуменно посмотрел в окно. Действительно, что за чертовщина здесь творится?
– А что, дома сами загорались?
– Ну, какие сами собой, а некоторые умышленно подожгли. Правда, так и не поймали поджигателя. Мой сынок вот все хотел поймать мерзавца, но так и не поймал.
– Сына-то как звали?
– Иван. Иваном звали.
– Не женат был?
– Нет. Местные девки его не устраивали. Все королеву искал. Знаю только, что Катерина ему очень нравилась. Но это само собой, она всем мужикам нравится. Он ведь мой сын был, такая же кровь, как и у меня.
Михалыч снова разлил самогон по стопкам. Не дожидаясь гостя, осушил свою рюмку одним глотком.
– Послезавтра пойду хоронить его. На кладбище. Яму рыть. Уже и крест соорудил, и скамейку смастерил. Осталось только оградку собрать. Покрасить потом краской серебрянкой. Так красивее будет.
Марк взял в руку наполненную рюмку. Глядя в мутный напиток, вдруг спросил:
– Не подскажите, где у вас в деревне можно заночевать? Буквально на пару дней. Разумеется, не бесплатно.
– Эх, у меня можно было, да вот оказия какая приключилась. Прямо так с ходу с лету и не подскажу. У Иваныча дом маловат. Вас сколько всего человек-то прибыло?
– Трое нас. Два парня, одна девушка.
– Девице сколько годков?
– Семнадцать.
– Молоденькая еще. Значит, вам нужно две комнаты, – Михалыч принялся рассуждать вслух. – Плюс гараж на машину. Гараж обязательно нужен, желательно с собакою. Не ровен час чего сопрут. У нас народ такой – подбирает все, что плохо лежит. Ушлый.
Хозяин медленно поднялся с табурета и направился к старенькому холодильнику в углу. Извлек железную миску с малосольными огурчиками.
– Вот, угощайся. Ты не смотри, что на дворе конец июня, огурцы свои. Тепличные. Сам выращиваю. Отведай, порадуй меня.
Марк взял предложенную вилку и проткнул самый маленький огурчик.
– Ты там заканчивай самогон в руках греть. Пей давай.
Увидев на руках перчатки, поспешил поинтересоваться, зачем они.
– Да у меня рак кожи, – соврал Марк, закидывая в себя прохладную водку, – так намаялся, просто жуть!
– Эх, городские, воздух вам свежий нужен, да еда толковая. Сидите там у себя, чахните. Химией всякой травитесь.
Марк кивал на все его слова как китайский болванчик и ел малосольный огурчик.
– Огурец и вправду хорош!
– Что, понравился? То-то. Уедете к себе в город, долго еще вспоминать будете мои огурцы.
– Ты, отец, сядь, – Марк вытянул ноги под столом и блаженно улыбнулся, – в ногах правды нет.
– Истину глаголешь.
Михалыч послушно опустился на табурет и снова разлил самогон по стопкам. Городской парень ему нравился все больше и больше. Душевный он какой-то.
– Я вот что думаю, а не отправить ли мне вас к Катерине? А что, у нее дом светлый, просторный. Пять комнат. Гараж есть и собака. Собака настоящая, породистая. Не знаю, какой породы, но очень красивая.
– Это та Катерина, что ль?
– Она самая. Баба – огонь. Хоть характер у нее и стервозный, но женщина она хорошая. Не зря замужем за дьяконом была. Вдова она сейчас. Расстроена, понятно. Но вы с ней помягче. Все-таки баба, как ни крути.
Самогон стал понемногу действовать. По всему телу прокатилась приятная волна. В голове появилась легкость. Самое то, чтобы закончить пить.
– Ну, Михалыч, огромное тебе человеческое спасибо, – Марк встал из-за стола. – Крутой ты мужик.
– Может, еще по рюмочке?
– Нет, я пас. Мне уже достаточно. Пора идти. Ты зови, если помощь нужна. Не вопрос, поможем. Не в службу, а в дружбу поможем.
Михалыч попытался удержать гостя, но тот уже вышел за дверь. Стоя у стола, старик поднял стопку и одним залпом выпил за здоровье нежданного гостя.
Глава 26
Черный внедорожник подъехал к высокому забору из свежих досок. За густыми деревьями стоял большой дом, выкрашенный белой краской. Новый шифер на крыше, отремонтированные сени и крыльцо говорили о том, что, по всей видимости, старый дом частично разобрали и построили новый.
Но в целом домишко был очень симпатичный. В окнах розовые шторки, яркие горшки с геранью. Перед домом раскинулся цветник с экзотическими цветами. Вымощенная булыжником дорожка уводила к бане, а оттуда в тенистый сад.
На крыльце дремал ротвейлер.
Сидя в машине, друзья пытались воссоздать картину происходящего.
– Значит, так, – начала Анна, поглядывая на дом, – в деревне ничего особенного не происходит. Так, мелкий шухер. Живет вдова дьякона, у которой муж погиб в пожаре. Одновременно с их появлением сгорело несколько домов, затем умерло трое человек. Двое – это Федор и Иван. Знать бы, кто третий.
– А нужно ли? – Дмитрий заглушил двигатель и стал поигрывать ключами. – Мне кажется, это неважно.
– Я все равно это выясню. Интуиция мне подсказывает, что все не так просто. Эти трое связаны между собой.
– Как они могут быть связаны? Умерли в разное время, разной смертью, в разных местах. Ничего общего.
– Надеюсь, что ты прав. Марк, как думаешь?
Мужчина лишь пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, все-таки стоит порасспрашивать местных жителей. Собрать информацию об этом местечке, заглянуть в историю, прислушаться к легендам.
– Ты прав, – согласилась Анна. – Дима, ты на себя берешь эту Катерину. Человек ты у нас неженатый, видный и весьма обаятельный. Думаю, она на тебя клюнет.
– А почему сразу я? Почему не Марк?
– Пойдешь именно ты, – Анна так сверкнула глазами, что у того сразу пропало желание шутить.
– Все, я понял.
– Вот и славно, – наигранно-умильным тоном промурлыкала Анна и отвернулась к окну. – Марк на себя возьмет остальную часть населения. Ну а я постараюсь выяснить, нет ли здесь Проклятого места. Нащупать Воронку и все в этом духе.
В густой листве деревьев щебетали птицы. В воздухе пахло цветами и сочной травой.
– Кажется, нас заметили, – сказал Дмитрий и указал на дом Катерины.
По вымощенной дорожке шла высокая, стройная женщина. Ее черные волосы были собраны в изящный валик на голове. Белый сарафан модного покроя выгодно подчеркивал полную грудь, тонкую талию и широкие бедра. Женщина была наделена классической красотой.
Распахнув калитку, она направилась прямиком к черному джипу. По мере того как она приближалась, друзья успели разглядеть ее карие с зеленцой глаза, прямой нос и пухлые губы. Катерина была очень красива.
При виде ее Дмитрий только и успел прошептать:
– Спасибо, сестренка, вот так удружила!
– Пользуйся моей добротой, братец!
Низкий грудной голос прервал их перешептывания:
– Насколько я понимаю, вы ко мне приехали?
Все дружно закивали. Тогда она развернулась и пошла назад в дом:
