Александр Варго - Невыживший (сборник)
Уходя от нее, Дремин думал о том, что Корчакова предупредила подруг о том, что знает: убийца жив. Если преступником была одна из них, она могла назначить Корчаковой встречу, и та, конечно, согласилась бы. Надо бы проверить рабочие графики Ляпиной, Вересковой и Кремниевой: отгулы, выходные, уходы посреди рабочего дня. С Нестеровой сложнее, потому что она домохозяйка и после того, как раскидает детей по школам-садам, предоставлена самой себе.
Дремин подошел к регистратуре и улыбнулся девушке, сидевшей за стеклом.
– Доброе утро. – Он показал удостоверение. – Мне нужно узнать, как работает Кремниева Елена Дмитриевна. Интересует полная информация за прошедшие три дня. Отметки о приходе и уходе на работу тоже. И сохраните наш разговор в тайне, ладно?
* * *Коровин был недоволен. Ему досталось, как он считал, заведомо ложная ниточка, и мокнуть под дождем ради того, чтобы поставить галочку, казалось ему бессмысленным. Конечно, дождь был уже не таким сильным, но все равно противно моросил.
Младший следователь с тоской вспомнил проект, над которым работал: он писал компьютерную программу, которая позволила бы анализировать случаи убийств, когда мотив был неясен. Коровин был убежден, что далеко не все серийные преступления идентифицируются как таковые из-за отсутствия ярко выраженного почерка. Конечно, если убийца сдирает со своих жертв кожу и разбрасывает тела по всему городу возле исторических памятников, или перемалывает девушек в промышленном утилизаторе, сразу ясно, что преступления связаны, а если маньяк просто убивает блондинок? Связать подобные случаи в серию практически невозможно, особенно если он действует в разных частях города, а то и за городом. Кроме того, дело осложняет то, что не все тела обнаруживаются. В общем, Коровин мечтал написать такую программу, которая смогла бы давать наводку на то, что в разных смертях есть нечто общее. Конечно, для этого необходимо, чтобы все случаи подробно заносились в базу, но следак верил, что в принципе это осуществимо.
Погруженный в свои мысли, он подошел к подъезду дома, где жила учительница физкультуры, и набрал номер ее квартиры на домофоне. Он решил, что, раз сейчас каникулы, Ляпина должна быть дома.
– Кто там? – раздался женский голос.
– Евгений Коровин, из полиции. Мне нужно с вами поговорить. Это не займет много времени.
– Входите. – Дверь запищала, и следователь вошел в подъезд.
Когда он поднялся на шестой этаж, Ляпина ждала его, стоя на пороге. Она выглядела очень уставшей, осунувшейся. «Может, больна?» – подумал Коровин.
– Здравствуйте, – кивнула Ляпина. – Что-нибудь случилось?
– Нет, это простая формальность.
Они вошли в квартиру, и учительница заперла дверь.
– Сюда, – сказала она, указав на вход в гостиную.
– Я хочу спросить, знаете ли вы, где в последнее время был ваш муж, – сказала Коровин, садясь в кресло.
Ляпина расположилась напротив. На ней не было макияжа, зато прическа выглядела идеальной. Пожалуй, даже слишком. Почему-то она напомнила Коровину волосы кукол.
– Мой муж? – переспросила учительница. – Зачем вам это?
– У вас с ним оформлена страховка или завещание?
Ляпина нахмурилась.
– При чем тут это?
– Ответьте, пожалуйста.
– У нас оформлены завещания друг на друга.
– И на крупную сумму?
– Не очень. В основном недвижимость.
– Ваши квартиры?
– Да.
– Когда вы с мужем оформили завещания?
– Полгода назад.
– По чьей инициативе?
– По моей.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Простите, а почему вы решили составить завещание?
Ляпина не отвечала почти полминуты. Коровин терпеливо ждал.
– Потому что возникла такая необходимость, – тщательно подбирая слова, проговорила учительница. – У меня… опухоль.
Коровин вздрогнул от неожиданности. Этого он никак не ожидал. Зато теперь было ясно, почему Ляпина так плохо выглядела. И эти волосы… конечно, парик. Должно быть, она проходит курс химиотерапии.
– Надеюсь, вы идете на выздоровление, – сказал младший следователь.
– Я тоже надеюсь, – ответила Ляпина, машинально поправив рукой парик. – Может, теперь объясните, в чем дело? К чему эти расспросы?
– Мы ищем мотив.
Ляпина приподняла брови.
– У моего мужа?
– У всех… мужей.
– Я думала, вы ищете убийцу Симохиной и Пахомовой! – резко сказала Ляпина.
– Так и есть.
Повисла пауза, в течение которой Коровин и Ляпина сверлили друг друга взглядами.
– Значит, теперь вы подозреваете кого-то из наших мужей? – наконец, проговорила учительница.
– Это просто версия.
– Надеюсь, ложная.
– Вполне возможно. Но мы должны ее отработать.
– Зачем кому-то из них убивать нас всех?
– Чтобы скрыть одно преступление среди многих.
Ляпина обдумала слова Коровина, затем усмехнулась.
– Вы серьезно? Это же бред! Такое только в книжках бывает.
– И все же, вы можете сказать, где был ваш муж вчера-позавчера?
Ляпина вздохнула.
– Ездил в командировку.
– Куда? – насторожился Коровин.
– В Псков.
– А сейчас он где?
– С дочкой. Повез ее на ипподром.
– Дочку? – удивился Коровин. – Не рановато для скачек?
– Она занимается конным спортом, – пояснила Ляпина. – Конечно, она ездит на скачки.
– А что за ипподром?
– Новый, сегодня открылся в Луначарово.
– Кажется, я что-то такое слышал.
– Конный клуб, в котором занимается Лида, участвует в торжественном открытии. Муж повез ее на ипподром, они уехали еще утром.
– А из Пскова когда он вернулся?
– Вчера вечером.
– Во сколько?
– Не помню точно. Часов в двенадцать.
– На своей машине?
– Да. Он оставлял ее на вокзале.
Коровин огляделся и только теперь заметил в буфете фотографии девочки в красно-белой жокейской форме.
– Какая интересная куртка, – заметил он. – Без застежек. Как она надевается?
– Через голову, – ответила Ляпина. – Это анорак, их носят жокеи.
– Может, у вас и кнут есть? – усмехнулся следователь, вспомнив убийство Жженовой.
– Что? – удивилась Ляпина.
– Не обращайте внимания, – махнул рукой Коровин, пожалев о неудачной шутке.
– Вы спросили про кнут?
– Да это… я так. Просто ваша дочь занимается конным спортом, и мне пришло в голову… – начал сбивчиво объяснять следак, но Ляпина не стала дослушивать. Она просто встала и вышла из комнаты.
Коровин замолк, изумленно хлопая глазами. Похоже, он достал учительницу, и она решила таким образом прервать разговор. Наверное, остается только потихоньку уйти. Полицейский неуверенно встал.
Однако Ляпина вернулась. В руке она несла свернутый кольцом кнут.
– Вот! – сказала она, протянув его следователю. – Пожалуйста. Седла, извините, нет!
Коровин смотрел на кнут, не веря своим глазам. Потом медленно поднял взгляд на женщину.
– Значит, ипподром в Луначарово? – уточнил он.
* * *Мысли Самсонова то и дело возвращались к невысокой фигуре в дождевике, которую он преследовал в доме Иртемьева. Могла ли это быть женщина? С уверенностью на этот вопрос нельзя было ответить ни да, ни нет. Полицейский был вынужден признаться самому себе, что все происходило так быстро, что он не заметил бы, даже если бы по лестнице бегал какой-нибудь гуманоид. Тем более что широкий дождевик отлично скрывал фигуру.
Самсонов мысленно перебрал оставшихся в живых женщин.
Нестерова, домохозяйка, мать троих детей.
Ляпина, учительница физкультуры. Имеет приемного ребенка.
Кремниева, врач-педиатр, замужем, девочка от второго брака.
Верескова, уборщица в супермаркете, в разводе, двое детей.
Неужели кто-то из них мог быть убийцей, изобретательно использующим бамбуковые стебли, чтобы причинить жертвам долгую и мучительную смерть? Самсонов не мог представить ни одну из этих женщин в роли маньяка. Впрочем, напомнил он себе, нельзя забывать о «маске нормальности». Серийные убийцы не вызывают у окружающих подозрений, они ведут вполне обычный и благопристойный образ жизни. Обычно соседи и родные очень удивляются, узнав, что долгие годы общались с маньяком.
И все же в жизни одной из этих женщин могла быть тайна, тем более что Самсонов уже выяснил один секрет, связавший этих совершенно разных женщин: психолог-педофил, которого они кастрировали на парковке. Затем Корчакова, решив, что он убивает ее подруг и рано или поздно доберется до нее, сбежала и забила его молотком.
Самсонов исключил ее из списка живых, хотя, строго говоря, не было полной уверенности, что она мертва. Собственно, он еще надеялся, что ее можно спасти. С другой стороны, нельзя было утверждать, что она похищена маньяком. Самсонов задумался: а если Корчакова и есть убийца? Сымитировала свое похищение, а сама просто смылась или планирует новое убийство? Вполне логичный ход.
Однако нельзя было закрывать глаза на явные противоречия: Корчакова прикончила Меркальского, считая его убийцей своих подруг. Значит, она к их смертям отношения не имеет.
