Александр Варго - Невыживший (сборник)
Женщины, женщины… Что, если Иртемьев узнал что-то, копаясь в архивах приюта, об одной из них, и сведения об усыновленных мальчиках тут ни при чем? Может, их действительно не было, а может, убийца забрал их, чтобы отвести от себя подозрение. Да и машина Корчаковой до сих пор не найдена, а это значит, что если она не сбежала на ней, похититель, скорее всего, сел к ней в автомобиль. Попутчика она взять не могла, а вот подругу…. Но это полицейские уже обсуждали.
Самсонов подумал, что если усыновленные мальчики ни при чем, расследование шло по ложному следу, давая преступнику необходимую фору. Возможно, этого он и добивался?
Ход его мыслей прервал звонок Натальи. Старший лейтенант растерялся: он не знал, что ей нужно.
– Алло? – проговорил он настороженно.
– Валер, привет!
– Привет.
– Слушай, я тут подумала… – Наталья замолчала, словно стесняясь, – как-то мы нехорошо расстались. В конце концов, мы же любим друг друга, верно?
Самсонов промолчал, не понимая, какое последует продолжение.
– Почему ты не отвечаешь? – насторожилась Наталья.
– Я думал, мы расстались, – проговорил Самсонов.
– Вот об этом я и говорю. Почему мы расстались?
– Вообще-то ты сама ушла. Наверное, искать мужа.
– Отлично знаешь, что не поэтому.
– А почему?
– Мне хотелось развития отношений. А тебя все устраивало.
– Меня и сейчас устраивает. Я не передумал.
– Понимаю. Но я люблю тебя и не хочу расставаться. Просто я… психанула. – Наталья сделала паузу. – Понимаешь?
– Понимаю.
– Я все обдумала и поняла, что лучше буду просто встречаться с тобой, чем… чем без тебя, короче. Вот так! Что скажешь?
– Несколько неожиданно, – проговорил Самсонов. Ему нужно было время, чтобы все обдумать.
– Я понимаю.
– Рано или поздно тебе все равно захочется того, что я дать не смогу.
– Ну, тогда и будет видно. Да и потом, может, через год-другой тебе захочется того же. Может ведь такое быть?
– Может, – нехотя ответил Самсонов. Получалось, Наталья будет ждать, что он передумает. А он в конце концов начнет чувствовать себя виноватым в том, что обманывает ее надежды. – Я тебе позвоню через несколько дней, – сказал он. – Мне нужно разобраться с делами на работе. Я не могу сейчас… решать такие вопросы.
– Конечно, – упавшим голосом проговорила Наталья. – Понятно: работа важнее всего.
Самсонов не стал оправдываться.
– Я думал, ты уехала за границу, – сказал он.
– Нет. Передумала.
– А как же отпуск?
– Не было никакого отпуска, – ответила Наталья после короткой паузы. – Я соврала.
Самсонов помолчал. Он не знал, что чувствовал. Ему действительно нужно было разобраться в себе и все обдумать.
– До скорого, – сказал он.
– Пока, – отозвалась Наталья. – Позвони, я буду ждать.
Самсонов отключился. Сейчас он не имел права отвлекаться от дела: на кону стояла человеческая жизнь. Кроме того, он чувствовал, что не знает, что делать со своей личной жизнью, а обдумывать подобные вещи «на ходу» было не в его правилах.
Самсонов постарался сосредоточиться на работе. Надо было выяснить, какие есть в округе мастерские по изготовлению конской упряжи и конюшни, где делают кнуты. Через некоторое время перед ним лежал список из четырех адресов.
В первом месте ему сказали, что у них есть кнуты из конского волоса, но они не продаются. Это была конюшня одного конного клуба. Самсонов попросил узнать, все ли кнуты на месте, и ему пришлось ждать минут десять, пока собеседник сходил куда-то и вернулся. Оказалось, что все кнуты висят там, где должны.
Во втором месте старшему лейтенанту ответили, что делают кнуты, но только из синтетики, и порекомендовали мастерскую, где точно изготавливают то, что полицейскому нужно. Там Самсонов узнал, что за последнее время было продано по меньшей мере десять кнутов, но кому – неизвестно, потому что, конечно, никто не записывает фамилии покупателей. Только про двоих там могли рассказать, потому что их хорошо знают как постоянных клиентов. Один – тренер по конному спорту, другой – владелец фермы в семидесяти километрах под Питером. Некие Панфилов Лев Игоревич и Брик Андрей Леонидович. Ничего не говорящие полицейскому имена и фамилии, если не считать того, что «Брик» напомнила о Маяковском.
В последнем, четвертом месте Самсонову ответили, что кнутов у них на конюшне полно, однако они либо синтетические, либо из кожаных ремней.
Наверняка были и другие места, где имелись кнуты, но о них полицейский нигде не смог найти информацию.
Получалось, что заняться надо либо первой конюшней, либо мастерской и теми двоими, которые приобрели кнуты. Тренером и фермером. Время, когда они совершили покупки, вполне подходило под картину преступления.
Самсонов решал, с чего начать, когда у него зазвонил телефон. Номер был незнакомый.
– Это Александр Меркальский, – сказал звонивший, когда Самсонов взял трубку. – Помните меня?
– Да, конечно. Вы сын… пострадавшего.
– Я хотел узнать, есть ли новости?
– По поводу чего? – не понял Самсонов.
– Убийства моего отца, – в свою очередь удивился Меркальский.
– Боюсь, произошло недопонимание. Убийством вашего отца занимается другой следователь, Григорий Поленов. Вы его видели, он такой… коренастый, в кожаной куртке.
– А я думал, вы его начальник.
– Нет, я из другого отдела.
Возникла пауза, во время которой сын Меркальского, должно быть, решал, стоит ли спросить, что Самсонов в таком случае вообще делал у них в квартире. Но он не стал. Вместо этого он сказал:
– Значит, Григорий Поленов?
– Да.
– У вас нет его телефона?
– К сожалению, нет. Позвоните в управление.
– Хорошо, спасибо.
Самсонов повесил трубку, и тут же телефон зазвонил снова. Это оказался Башметов. Старший лейтенант поспешно прижал трубку к уху.
– Алло, Пал Петрович, здравствуйте! Вы по поводу ордера?
– Да, Валера. До тебя не дозвониться. Уже раза три набирал, все занято и занято.
– Я разговаривал с сыном Меркальского. Он хотел знать, как продвигается расследование убийства отца.
– А почему он тебе звонил? Кто этим делом занимается?
– Поленов из убойного. Наверное, он не понял, кто из нас ведет дело, ведь мы оба были тогда в их квартире.
– И ты дал ему свой телефон?
– Кажется, нет. Он мог узнать его… у кого-нибудь, – нетерпеливо закончил Самсонов. – Павел Петрович, что с ордером?
– Все в порядке, он у меня. Через полчаса буду в управлении, заберешь.
– Отлично! А может, я сам к вам подъеду?
– Да я уже выехал. Скоро буду.
– Ладно, – нехотя сказал Самсонов. – Я тогда пока позвоню в архив и договорюсь, чтобы там нашли и подготовили к моему приезду документы по усыновлениям.
Повесив трубку, старший лейтенант открыл Интернет, чтобы узнать, как связаться с архивом. Если убийца – один из усыновленных мальчиков, то скоро они узнают, как его зовут. Самсонов не мог взять в толк, как это понял Иртемьев, но, очевидно, что-то в этих документах сразу наводило на правильную мысль. Вот только что?
Полицейскому пришло в голову, что, возможно, он ошибся, и информация, которую он с таким нетерпением ждал, окажется бесполезной. Ведь Иртемьев мог увидеть в документах приюта нечто совершенно иное, никак не связанное с мальчиками. Тогда это будет настоящий провал! Корчакова, конечно, умрет, и ее труп окажется в реке, а ее подруг придется арестовать по подозрению в нападении на Меркальского – в первую очередь, чтобы защитить от маньяка. Самсонов вздохнул: ему не очень-то хотелось поднимать это старое дело, поскольку педофил был ему глубоко несимпатичен. Тем более что теперь он мертв.
Увидев на экране телефон архива, старший лейтенант снял трубку и стал набирать номер. Хоть бы он оказался прав!
Глава 14
День четвертый
Коровин ехал на ипподром. Он взял у Ляпиной фотографию, где они с мужем были сняты вдвоем. Мужчина на снимке улыбался, демонстрируя два ряда ровных белых зубов. У него были тонкие черты лица, выразительные серые глаза и светлые волосы, стриженные коротким ежиком. Бывший актер, сказала Ляпина.
Коровин по дороге позвонил Самсонову и рассказал о разговоре с учительницей.
– Ты взял кнут? – спросил Самсонов. – Его надо показать Полтавину. Если им били Жженову, на нем должны быть следы крови.
– На глаз он чистый, – с сомнением сказал Коровин. – Но да, Ляпина разрешила его забрать.
– Что ты собираешься делать на ипподроме?
– Найду этого актера и…
– Просто будешь за ним следить, – закончил за Коровина Самсонов. – Не вздумай подходить к нему и говорить о каких-то подозрениях. Ляпина, конечно, уже позвонила мужу и рассказала о вашем с ней разговоре. Если он убийца – хотя ума не приложу, зачем ему убивать больную раком жену, – то забеспокоится. Возможно, решит, что должен ускорить… смерть Корчаковой и избавиться от тела как можно быстрее.
