Майк Стокс - Тень призрака
Я умолк на полуслове. Винсент смотрел на меня как на законченного идиота. И тут опять зазвонил телефон. Мне стало по-настоящему жутко. Потому что теперь я видел, как Винсент держит в руке отсоединенный провод.
Несколько секунд он смотрел на аппарат у себя в руках в каком-то беспомощном ужасе, как будто это была ядовитая змея. Я судорожно вцепился в подлокотники кресла. По-моему, я даже тихонечко охнул. А Винсент снова издал тот странный звук, в котором ужас мешался с потрясением. Он чуть ли не бросил аппарат на стол и отшатнулся. Как завороженный я смотрел на коней провода, свисающий со стола. Телефон продолжал звонить.
— Ты собираешься отвечать? — Моих сил хватило лишь на сдавленный шепот.
— Нет.
— Ну тогда я отвечу.
Я осторожно протянул руку и обхватил пальцами трубку. Вибрации от звонков передались руке, и это несколько поколебало мою решимость. До этого я еще надеялся, что звонки доносятся откуда-то из другого места, что кто-то просто решил сыграть с нами жестокую шутку.
— Алло?
Сначала на линии раздавались только щелчки и треск, но потом в трубке возник и голос. Далекий и тихий. Но я все же узнал его. Это была Элисон.
— Передайте моему мужу, что я жду его завтра.
Я подождал, пока она не скажет что-нибудь еще или не даст отбой. Но Элисон молчала. Лишь треск и щелчки продолжали звучать на линии, как это бывает, когда кто-то звонит издалека.
— Алло? — Я повысил голос.
Ответа не было. Я положил трубку и повернулся к Винсенту:
— Никого.
На следующий день, когда в шесть утра Винсент спустился в столовую в алом охотничьем сюртуке, я был уже на ногах. В ту ночь я почти не спал, да и Винсенту, судя по его изможденному виду, тоже не удалось заснуть. Мы обменялись приветствиями, но ни он, ни я не стали заводить разговор о событиях вчерашнего вечера. Винсента удивило, что я поднялся так рано.
Уже за завтраком я обратился к нему, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно обыденнее:
— Я тут подумал, а не пойти ли мне прогуляться. Не хочешь составить компанию вместо охоты?
— Прогуляться?
— Да.
— С тобой? А я всегда думал, что ты ненавидишь прогулки.
— Да… э-э… я просто подумал, что тебе это может пойти на пользу.
Он с любопытством взглянул на меня.
— Ну что ж, очень мило с твоей стороны, что ты так заботишься обо мне. Как насчет завтра? Видишь ли, на прогулку мы можем сходить в любое время, а охота у нас только раз в три недели. Как раз сегодня.
— Завтра так завтра… — Я на секунду задумался. — А что, если я… Я успею еще… Могу я поехать с тобой на охоту?
Винсент посмотрел на меня как-то странно.
— Если хочешь, поедем.
В тот день я не отходил от него ни на шаг. Я прилип к нему, точно пиявка. Куда бы Винсент ни направлялся, я увязывался следом за ним, пытаясь предугадать и предотвратить несчастье, которое, как я был уверен, непременно должно случиться. Когда надо было скакать через изгороди и препятствия, я старался перескочить их первым, чтобы предупредить Винсента о том, что находится на той стороне.
Чаще всего он не прислушивался к моим советам, но мне все-таки удалось увести его от одного заборчика с калиткой, который очень мне не понравился. Забор оказался не таким уж высоким, и земля была достаточно твердой, но, когда мы подъезжали к нему, в душе у меня вспыхнуло дурное предчувствие. Я приготовился сделать все, чтобы не дать Винсенту перепрыгнуть это препятствие. Я резко свернул вправо и ударил его коня в бок, так чтобы он сбился с курса. Винсент пришел в ярость.
— Какого черта! — заорал он на меня. — Что еще за шутки! Мы же потеряем гончих!
Таким разъяренным я видел его в первый раз.
— Прости, Винсент. Я не нарочно. Я просто уже подзабыл верховую езду.
— Подзабыл ты, как же! Ты сделал это специально!
Проехав чуть дальше по полю, мы перескочили через низкую изгородь и бросились догонять остальных охотников. Грязь летела из-под конских копыт. Утро было морозным. Наше дыхание вырывалось облачками пара.
В тот день охотники все же загнали лису. В отчаянии она попыталась укрыться в кроличьей норе, но застряла буквально на входе. Когда мы с Винсентом подъехали к норе, собаки уже тащили лисицу наружу. Они разорвали ее на куски за считанные секунды. В другое время меня бы замутило от этого зрелища, но тогда я почувствовал лишь несказанное облегчение: Винсенту больше не грозила никакая опасность. Бешеной скачки с препятствиями сегодня уже не будет. Будут только шумные поздравления и дружеские похлопывания по плечу, а от этого, насколько я знаю, еще никто не умер.
— Скажи, пожалуйста, что это на тебя нашло? — спросил меня Винсент по дороге домой.
— Ты о чем? — Я сделал вид, что не понял.
— А то ты не знаешь! Ты нарочно сбил меня с курса, и мы едва не пропустили самое интересное.
— Давай после обеда пойдем погуляем. — Я поспешил сменить тему.
Он с сомнением поглядел на меня.
— Ладно. Пойдем погуляем. А то когда ты в седле, ты становишься просто невменяемым.
Я украдкой улыбнулся. Я был почти уверен, что сегодня я спас Винсенту жизнь и что теперь ему уже ничего не грозит.
— Только давай возьмем с собой ружья, — продолжал Винсент. — Вдруг нам посчастливится подстрелить пару бекасов.
Я не буду описывать нашу прогулку. В ней не было ничего интересного. Скажу только, что мы с Винсентом благополучно вернулись домой. С ним ничего не случилось. Он не упал на камни и не разбил себе голову, чего я втайне боялся. Я также боялся, что у него может стать плохо с сердцем. Но, слава Богу, все обошлось.
После ужина мы снова сидели в библиотеке. К моему несказанному облегчению, телефон молчал. Дженкинс вошел к нам в то же самое время, что и вчера.
— Бокал порто, сэр?
— Да, Дженкинс. Спасибо.
Часам к одиннадцати вечера я окончательно убедил себя в том, что голос Элисон в отключенном телефоне мне просто послышался, что это было какое-то наваждение, результат напряженного, нервного дня, или некий необъяснимый природный феномен, или просто мое не в меру разыгравшееся воображение. Я действительно был напуган до полусмерти, когда начал звонить отключенный телефон, и мой разум — что вполне естественно — подобрал этому жуткому факту еще более жуткое объяснение.
Что же касается самих звонков, я заключил, что эта была чья-то злая, бестактная шутка. Я решил, что, когда Винсент ляжет спать, я попробую выяснить, кто мог так жестоко шутить. Если я обнаружу что-то подозрительное, я переговорю с Дженкинсом, наверняка ему будет проще вычислить злоумышленника.
— Пожалуй, пойду спать, — наконец объявил мне Винсент.
