Майк Стокс - Тень призрака
Однако, воспользовавшись тем, что был нам представлен, Грив не стал дожидаться особого приглашения. Он заявился в наш дом буквально на следующий день. И через день пришел тоже. Он буквально повадился к нам и вскоре стал бывать у нас чаще, чем сам Джордж.
Мне надо было бы отказать ему от дома, но он всегда находил вполне убедительные объяснения своим визитам. Обычно он начинал с того, что Джордж якобы просил передать нам то-то и то-то, и как-то само собой получалось, что он оставался на ужин. Впрочем, в скором времени «Пионер» должен был уйти в плавание, так что я счел за лучшее оставить все как есть.
За день до отплытия корабля Грив сотворил совсем уже непростительную вещь. Он ухитрился остаться с Летти наедине и признался ей в любви. Он говорил, что знает, что у нее есть жених, но это отнюдь не мешает ему любить ее. Летти пришла в ярость и указала ему на дверь. Но и на пороге, когда она хотела захлопнуть за ним дверь, он пытался настаивать и даже схватил ее за руку.
— Два года — срок долгий, — горячо шептал он. — И кто знает, что может случиться за эти два года. А если Джордж вас разлюбит?
— Вы… Да как вы смеете!
— И тогда, дорогая, вы вспомните, что есть человек, который любит вас в тысячу раз сильнее, чем он!
Я был просто взбешен, когда Летти мне все рассказала. Однако она убедила меня не ссориться с Гривом. В конце концов, завтра его корабль уходит, и Грив больше не будет ей досаждать.
Весь вечер Летти проплакала. Джордж был угрюм и мрачен. Они очень любили друг друга, и мысль о том, что им предстоит расстаться на целых два года, была просто невыносимой.
— Не уезжай! — услышал я рыдания Летти, проходя мимо столовой. — Пожалуйста, не уезжай!
— Я люблю тебя, но я должен ехать! — Голос у Джорджа дрогнул.
Летти расплакалась еще пуще.
Я двинулся дальше по коридору, печально поникнув головой. Я искренне сочувствовал Летти и злился на Джорджа. Если бы только он не был таким честолюбивым и жадным до приключений! Ну почему он не может остаться дома и спокойно работать в конторе, как я?
Джордж ушел только с рассветом. Я, как мог, успокоил Летти. Я увел ее от распахнутой двери, где она простояла, дрожа на холодном ветру и глядя вслед Джорджу, наверное, минут десять. Я усадил ее на диван в гостиной. Она то рыдала у меня на плече, то с обожанием смотрела на портрет любимого. Я молчал. Да и что бы я ей сказал? Я просто был рядом, и все.
От Джорджа пришло два письма. Во втором он сообщал Летти, что больше не сможет писать: их корабль приближался к высоким северным широтам, куда заходят лишь корабли арктических экспедиций, и им теперь вряд ли встретится судно, которое смогло бы доставить письмо в Англию. Засим последовало долгое молчание. Для Летти это был тяжелый год, исполненный тревог и страхов.
Однажды сообщение об экспедиции Джорджа промелькнуло в газетах. Одна русская экспедиция по дороге домой встретилась с ними. Сейчас, зимой, их корабль застрял во льдах, однако они собирались продолжить поиски Франклина пешком — по замерзшим ледовым просторам.
Прошла зима, наступила весна. В один из вечеров, который выдался на удивление теплым, мы все собрались в гостиной — я, Рейчел, Летти и Гарри. Гарри рассеянно смотрел в окно. Мы с Рейчел писали письма. Летти просто сидела на диване. Это был самый обычный вечер.
А потом случилось нечто странное. Неожиданно в комнате как будто повеяло холодом. Это не был порыв ветра с улицы, потому что шторы на окнах не шелохнулись. Это было как внутреннее ощущение смертельного холода. И уже через пару секунд все прошло. Я поднял голову, охваченный странной тревогой. Летти вся дрожала. Ее бил озноб.
— Эго, наверное, Джордж передал нам кусочек своей студеной погоды, — пошутил я.
Рейчел озадаченно покосилась на меня. Гарри тоже повернулся ко мне, удивленный.
Я взглянул на портрет Джорджа… От ужаса у меня перехватило дыхание. Ощущение леденящего холода сменилось лихорадочным жаром. На месте головы Джорджа мне привиделся череп со слезящимися глазницами. Я сверлил портрет пристальным взглядом, стараясь прогнать наваждение. Но видел лишь голые кости, пустые глазницы и оскаленные, будто в усмешке, зубы. Это был лик самой смерти.
Я молча встал и подошел вплотную к картине. Когда я вставал, по полотну прошла зыбкая дрожь, потом все стало как прежде: с портрета на меня вновь смотрел Джордж; обнаженный череп, повергший меня в такой ужас, исчез.
— Бедный Джордж, — непроизвольно вырвалось у меня.
Летти подняла глаза. Представляю, какое у меня в тот момент было лицо. Летти стоило лишь взглянуть на меня, как ее глаза широко распахнулись от страха.
— Почему ты так говоришь? — выдохнула она. — Ты что-то знаешь?
— Нет, конечно, нет, Летти. Просто я…
— О, Роберт, если ты что-то знаешь, скажи мне! Пожалуйста!
— Летти, честное слово, я ничего не знаю. Просто я вдруг подумал о нем. О том, что ему сейчас очень несладко приходится… Наверное, это все потому, что в комнате внезапно дохнуло холодом.
— Каким еще холодом?! — в недоумении воскликнул Гарри. — На улице просто жарища!
— Минуту назад здесь повеяло холодом. Как будто ветер студеный подул, — проговорил я слегка раздраженно. — Даже странно, что ты ничего не заметил.
— Роберт, ты хорошо себя чувствуешь? — встревожилась моя жена. — Сегодня действительно очень тепло. Тебя, наверное, просто знобит. Может, у тебя жар?
— Ты не почувствовала никакого холода?
— Нет, дорогой.
Летти смотрела на меня не отрываясь. Она была бледна как мел.
— Я почувствовала, — тихо проговорила она и вышла из комнаты.
Рейчел, крайне озадаченная, бросилась за ней.
— Гарри, какое сегодня число? — спросил я.
— Двадцать третье мая. А что?
Я попросил отметить эту дату у него в дневнике, но объяснять ничего не стал.
— Вы с Летти оба слегка полоумные, — буркнул он.
Мы с Летти не обсуждали случившееся в тот вечер. Однако в глубине души я был убежден, что с Джорджем произошло что-то ужасное. Я очень надеялся, что ошибаюсь. Но каждый день я просыпался со страхом, что сегодня прибудут дурные известия. И мои опасения подтвердились.
В то утро я сидел за завтраком, как обычно в последнее время, полный мрачных предчувствий. Гарри ворвался в столовую растрепанный и возбужденный.
— Она уже выходила? — бросил он с порога.
— Кто?
— Летти.
— Нет, она еще спит.
— Роберт, случилось ужасное! — воскликнул он, протягивая мне страницу, вырванную из «Дэйли ньюс».
«ПИОНЕР» НЕ СУМЕЛ РАЗЫСКАТЬ ФРАНКЛИНА
ГИБЕЛЬ ОФИЦЕРА ПОЛОЖИЛА КОНЕЦ ОБРЕЧЕННОЙ СЕВЕРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ
