Обитель зла: После рассвета (СИ) - "Sarma"

— Что вы успели им растрепать?! — не унимался Брайан.

Казалось, фонтан его недовольства никогда не иссякнет. Джилл краем глаза ловила Криса: его тело вибрировало от напряжения, скулы сводило, ладони были сжаты в кулаки.

— Это дело теперь в юрисдикции федеральных органов власти. Мы не имеем права разглашать переданную им информацию. Даже Вам, сэр, — вступила Валентайн, сместив точку давления Айронса.

Шериф бросил на неё злобный взгляд:

— Спелись, голубки? — Брайан подошёл к ней и окинул сверху вниз, как делают мужланы в пабах, чтобы показать, у кого тут яйца.

Джилл вдыхала через нос отвратительный запах его парфюма вперемешку с перегаром. Кожа на щеках горела, мышцы спины свело, но её лицо оставалось невозмутимым. Она представила, как заехала бы по его яйцам коленом, и как-то сразу отпустило.

Шериф вернулся за свой стол и внезапно ударил кулаком по деревянной поверхности. От неожиданности Ребекка вздрогнула.

Рассматривая покрасневшие костяшки, он отметил:

— Половина личного состава, значит… Не досчитались пары человек?

На последнем слове Брайан снова вышел вперёд.

— Удобрение для газона! Ваша работа — умирать, если так нужно для дела, — заорал он, тыча пальцем в присутствующих. — С каких пор это повод для внутреннего расследования?! Половина личного состава… Не лучшая половина, раз сдохли как бараны, завалив задание!

Свет перед глазами померк. Редфилд ринулся вперёд, не ощущая собственного тела. С губ сорвалось:

— Паскуда…

Барри успел перехватить. Он так крепко сжал его руку чуть выше локтя, что Крис неосознанно повернул голову к источнику боли. В глазах Бёртона читалось жёсткое: «Не надо». Импульс в теле ещё сохранялся, сердце барабанило о рёбра, разгоняя кровь по телу. Сейчас Редфилд мог убить. Но разум брал верх. Возвращая в реальность, в вычурный кабинет монстра в человеческом обличии.

Ребекку парализовал ужас. Она стояла, прикрыв рот ладонью, никак не ожидая услышать подобное от человека, отвечающего за всех в участке. Джилл мрачно вздохнула — шериф всё-таки добился своего. Брэд во время этой вспышки успел сделать несколько шагов к двери: Айронс сейчас реально пугал.

Брайан же с маниакальным удовольствием наблюдал за развернувшейся сценой. Наконец этот день выдал что-то получше дерьмовых новостей. Сощурившись, он спросил:

— Есть что сказать, Редфилд?

— Нет, — холодно, смирившись, отступив на шаг в импровизированный строй.

— Тогда пошли вон отсюда! — гаркнул напоследок шериф и развернулся к своему рабочему месту, мгновенно переключившись на насущные дела.

Брэд тут же выскочил из кабинета. Ребекка на автомате пошла за ним. Ноги едва слушались. У дверей она оглянулась на оставшуюся троицу. Офицеры «Альфа», казалось, и не думали уходить. Джилл и Барри не сводили глаз с Криса. Тот замер, точно взведенный курок. Со снайперской выдержкой он наблюдал, как Айронс по-житейски поправляет чучело енота на своем столе. Секунду поколебавшись, Редфилд все-таки двинулся к выходу в немом сопровождении напарников.

Барри втянул воздух, словно коридор наполняла альпийская свежесть. После офиса шерифа так и было. Бегло осмотрелся. Чуть впереди стояла Ребекка, теребя пальцами край униформы. На диване у стены, сгорбившись, сидел Викерс. По левую руку — Джилл. Не хватало только Криса, чья тень уже скрылась за поворотом.

Редфилд быстро ступал по скрипучим половицам, почти срываясь на бег. Излом стены, комната ожиданий, главный холл — декорации менялись, но он не замечал. Эмоции внутри вращались как в центрифуге. Хотелось побыть пару минут одному. А ещё больше хотелось курить.

Он влетел в офис S.T.A.R.S., хлопнув дверью. Рабочий стол. Второй ящик сверху. Пачка «Мальборо». Крис схватил её, но уже по весу понял — пустая. «Стрельну у Джозефа» — безобидная мысль резанула по сердцу. Фрост мёртв. Понимание потери так и проходит. Не в моменте. А после. В будничных мелочах. Крис застыл. Его лихорадило изнутри: от обиды, от злости, от безысходности. Он выдохнул через нос, сжав пальцами картонную коробку. Воздуха в груди не осталось, но он продолжал давить диафрагмой, пока напряжение не заставило снова вдохнуть.

Швырнув скомканную пачку в угол, Редфилд изо всех сил ударил ладонями по столу так, что болевой импульс прокатился до локтей.

— Твою мать, — повисло под потолком опустевшего офиса.

Несколько минут спустя до кабинета добрались остальные. Редфилд так и стоял, опёршись руками о стол и опустив голову. Не реагируя. Джилл задержалась у входа. Шериф точно мясник выпотрошил их, изувечил, а с Криса заживо стянул кожу. Валентайн сделала шаг в его сторону и наткнулась на что-то. Бёртон слегка касался её корпуса тыльной стороной пальцев:

— Я сам.

Она понимающе кивнула и пропустила вперёд. Барри не спеша подошёл к Редфилду. Почти вплотную. Заслонив от команды. Так, чтобы слышал только он:

— Давай-ка выйдем на пару слов.

Крис медленно оторвал горящие ладони от стола и, не глядя на Бёртона, побрёл к выходу. Тот — следом, на ходу шепнув Джилл: «Если что, мы в прачечной». Она проводила их взглядом. На душе стало спокойнее — Крис в надёжных руках.

Редфилд первым зашёл в тёмное камерное помещение. Воздух здесь был влажным, пахло стиральным порошком и хозяйственным мылом. Над головой заморгали лампы — Бёртон включил свет. Мощности их едва хватало, чтобы осветить центр каморки.

Офицеры S.T.A.R.S. часто использовали прачечную как кабинет для личных переговоров. Это место хранило память о дружеских беседах, чужих тайнах, возможно, чьих-то слезах… Редфилд сделал несколько шагов до ряда стиральных машин и присел на край одной из них. Руки в карманы, взгляд под ноги. Барри стоял напротив, по привычке скрестив руки на груди:

— Ну как, брат, остыл?

Крис отрицательно покачал головой. Это был не ответ. Это был жест разочарования, предназначенный самому себе: «Ты чуть всё не испортил».

Бёртон слышал, как его тяжёлое дыхание периодически прерывается, будто спотыкаясь. Наконец Редфилд заговорил:

— Знаю, сейчас не время показывать характер, просто…

Он вытянул вперед правую руку, будто хотел что-то объяснить, но вдруг обезоруживающе прижал раскрытую ладонь к солнечному сплетению. Как делают люди, когда им нечем дышать. Взгляд скользнул в сторону. В тусклом освещении его глаза болезненно блестели.

Барри подошёл ближе и опустил руку ему на плечо, чуть сжав пальцами. Чувствуя, как под ладонью мерно двигается ключица, как пульсируют вены…

— Понимаю, брат, — произнёс Бёртон, блуждая взглядом по стене с облупившейся краской, — но, помнишь, как бывает… бежишь тридцать миль и на двадцатой думаешь, что вот-вот сдохнешь, а на двадцать первой осознаешь, что одолеешь и пятьдесят. Надо продержаться всего одну.

Плечи Криса нервно приподнялись на вдохе. Он молчал, отрешённо рассматривая обшарпанный пол. Барри терпеливо ждал, невольно подмечая, как из крана капает вода, как монотонно позвякивает несправная лампа…

— Я тебя не ненавижу, — вдруг сказал Крис.

Бёртон задумчиво поднял лицо к потолку и произнёс:

— Я знаю.

Похлопав напарника по спине, Барри вышел из прачечной, уверенный: с Редфилдом всё будет в порядке.

Часть 4

Минуты тянулись, как зажёванный до безвкусия «Бабл Гам». Викерс крутился на стуле, безотчётно тряся ногой и поглядывая на настенные часы. Полдень подходил к концу. «А если никто не приедет?». Продавив до упора спинку кресла, Бёртон подкидывал вверх теннисный мячик. Сейчас он с трудом мог сказать, что хуже: слушать, как орёт Айронс, или ждать, пока дело сдвинется с мёртвой точки. Валентайн в размышлении водила ручкой по бумаге. Выходила странная абстракция, словно портрет этого дня. Подложив руки под голову, Ребекка разглядывала рисунки Джилл, мысленно находясь где-то далеко отсюда. Крис сидел, облокотившись о колени, и гипнотизировал дверь. В какой-то момент навалившаяся усталость заглушила всё: боль потерь, страх неизвестности, жажду справедливости. На место эмоциональных переживаний пришли физические потребности: в еде, во сне, в горячем душе. Хотелось какой-то ясности.