Стивен Кинг - Лангольеры, Дайна, Крэг, Туми, Самолет
Впервые в жизни Брайан зажмурил от страха глаза. Когда он их открыл – вокруг были облака.
Никакой турбулентности на сей раз не было. Как предположил Боб Дженкинс, погодные структуры тоже приходили в упадок, как часы, завод которых кончился. Через десять минут, пронзив облака, рейс № 29 вырвался в яркий голубой мир, начавшийся после 18 000 футов высоты. Оставшиеся пассажиры нервозно обменивались взглядами. Брайан заговорил с ними по интеркому.
– Мы наверху, – просто сказал он. – Вам всем понятно, что теперь происходит: мы летим обратно в точности по тому же маршруту, по которому прилетели. Будем надеяться, что та дверь, через которую мы проникли сюда, все еще на месте. Если так, попробуем пролететь сквозь нее.
Немного помолчав, он продолжил:
– Наш обратный полет займет от четырех с половиной до шести часов. Хотел бы быть более точным, но не могу. В обычных условиях полет на запад требует большего времени, чем на восток, из-за встречного ветра. Но пока что мои приборы показывают отсутствие ветра вообще… Кроме нас здесь ничто не летит и не двигается. – Некоторое время интерком был включен, словно Брайан хотел еще что-то добавить, потом он выключил его.
– Да что тут происходит, Бога ради? – спросил бородатый пассажир нетвердым голосом.
Альберт посмотрел на него внимательно и ответил:
– Не думаю, что вам захочется узнать.
– Я что, снова в клинике? – спросил бородатый, испуганно моргая.
Альберт испытал мимолетное сочувствие к нему.
– Почему бы вам в это и не поверить, если помогает?
Человек с бородой некоторое время неподвижно смотрел на него, потом объявил:
– Лучше я опять спать буду. Прямо сейчас. – Он откинулся на спинке своего кресла и закрыл глаза. Не прошло и минуты, как его грудь стала мерно вздыматься с частотой глубоко спящего человека.
Послышалось ровное сопение.
Альберт смог только позавидовать ему.
Ник слегка стиснул плечо Лорел, отстегнул ремень и поднялся.
– Пойду вперед, – сказал он. – Хочешь, пойдем вместе?
Лорел покачала головой и указала через проход на Дайну:
– Я останусь с ней.
– Боюсь, тут ты ничего не сможешь поделать, – сказал Ник. – Все теперь в руках Бога.
– Я понимаю, – согласилась она. – Просто хочу остаться.
– Ну хорошо, Лорел. – Он легонько провел по ее волосам тыльной стороной ладони. – Какое красивое имя. Ты его заслуживаешь.
Она подняла на него глаза и улыбнулась:
– Спасибо.
– У нас с тобой свидание за ужином – ты не забыта?
– Нет, – ответила она с улыбкой. – Не забыта и не забуду.
Он наклонился и слегка поцеловал ее в губы.
– Вот и хорошо. Я тоже не забуду.
Ник пошел в головную часть самолета, а она приложила пальцы к губам, как бы пытаясь сохранить его поцелуй. Ужин с Ником Хопвеллом, темным, загадочным незнакомцем. Возможно, при свечах и с хорошим вином. А потом еще поцелуи – настоящие поцелуи. Все это напоминало романы Арлекино, которые она иногда почитывала. Ну и что? Приятные истории, полные сладких невинных грез.
Почему бы и не помечтать немного? Что тут плохого?
Ничего, разумеется. Но почему тревожило странное чувство, что эта мечта никогда не сбудется?
Она отстегнула ремень, вышла в проход и положила ладонь на лоб девочки. Высокая температура спала. Кожа Дайны была теперь прохладной.
«Кажется, она отходит», – вспомнились Лорел слова Руди перед самым взлетом. Дайна дышала мелкими порциями воздуха, грудь вздымалась под ремнем, прижимавшим тампон к ране.
Лорел с нежностью отодвинула прядку волос со лба Дайны. Вспомнила тот странный момент в ресторане, когда девочка ухватила Ника за штанину:
«Не убивайте его… он нам нужен».
«Ты спасла нас, Дайна? Ты сделала что-то с мистером Туми, нечто такое, что спасло нас всех? Ты заставила его отдать свою жизнь ради нас?»
Она подумала, что, наверное, так оно и было. А если так, то как эта маленькая, слепая, смертельно раненная девочка смогла прийти к страшному решению в своем вечном мраке?
Лорел наклонилась и поцеловала прохладные веки Дайны.
– Держись, – прошептала она. – Пожалуйста, держись, Дайна.
Бетани повернулась к Альберту и схватила обеими ладонями его руку.
– Послушай, а вдруг нам не хватит горючего?
Альберт посмотрел на нее серьезно, но в тоже время ласково.
– Ответ на это тебе известен, Бетани.
– Называй меня просто Бет.
– О'кей.
Она вытащила свои сигареты, посмотрела на светящуюся надпись НЕ КУРИТЬ и сунула их обратно.
– Да, – сказала она. – Я знаю. Мы разобьемся. Конец всей истории. А знаешь, что? – Он покачал головой со слабой улыбкой. – Если мы не найдем снова эту дыру, я надеюсь, капитан Энгл даже не попытается приземлить самолет. Надеюсь, что он тогда выберет хорошую высокую гору и врежется в ее макушку. Ты видела, что произошло с тем сумасшедшим Крэгом? Так вот, я не хочу, чтобы со мной случилось подобное.
Она содрогнулась, и Альберт обнял ее. Бетани взглянула на него ясными глазами.
– Хочешь меня поцеловать?
– Да, – ответил Альберт.
– Ну… тогда действуй.
И Альберт выполнил ее предложение. Всего лишь в третий раз за свою жизнь самый быстрый Еврей к западу от Миссисипи поцеловал девушку, и это было здорово! Весь обратный полет он готов был провести, слившись в поцелуе с этой девушкой, и наплевать на все прочее.
– Спасибо, – сказала она и положила голову ему на плечо. – Мне это так нужно было.
– Ну, если еще будет нужно, ты только скажи, – ответил Альберт.
Она удивленно посмотрела на него:
– А тебе нужно, чтобы я обязательно просила, Альберт?
– Пожалуй, нет, – сказал Аризонский Еврей, и все повторилось.
По пути к кабине Ник остановился поговорить с Бобом Дженкинсом. В голову пришла отвратная мысль, и хотелось обсудить ее с писателем.
– Как вы думаете, могут ли эти штуки попасться нам на такой высоте?
Боб обдумал его вопрос.
– Судя по тому, что мы видели там, в Бангоре, не думаю, что это возможно. Но в нашей ситуации ничего нельзя сказать с уверенностью.
– Да, пожалуй. – Ник немного подумал. – А как насчет этого вашего разрыва во времени? Каковы, по-вашему, шансы, что мы его найдем?
Боб медленно покачал головой.
Руди Варвик внезапно заговорил позади них, от чего оба вздрогнули.
– Вы меня не спросили. Но я скажу: на мой взгляд, один шанс из тысячи.
Ник обдумал и его слова. На лице его появилась улыбка.
– Не такой уж плохой шанс, – сказал он. – Особенно если подумать об альтернативе.
Менее чем сорок минут спустя голубое небо начало темнеть. Медленно оно обретало цвет индиго, затем побагровело. Сидя за пультом управления, Брайан вспомнил старую лирическую песню «Дип Перпл» – о том, как вечерний багрянец опускается на сонные стены сада…
