Стивен Кинг - Лангольеры, Дайна, Крэг, Туми, Самолет
В кабине Брайан до предела форсировал режим взлета. Самолет рванулся вперед с предельной скоростью. Восточная часть аэродрома была черна от нашествия шаров, край взлетной полосы полностью исчез, как исчезал весь мир позади нее. Белые неподвижные небеса опоясывали мир путаницы линий и упавших деревьев.
Когда самолет приблизился к концу взлетной полосы, Брайан схватил микрофон и закричал:
– Пристегнитесь! Пристегнитесь скорей и держитесь!
Он чуть замедлил ход и свернул на другую полосу. И вдруг увидел такое, отчего весь похолодел. Огромная часть мира к востоку от взлетной полосы, гигантские блоки материальной реальности обрушились в пропасть, подобно падающим кабинам лифта, оставляя бессмысленные провалы пустоты.
«Они сжирают мир», – подумал он. – «Великий Боже, Всевышний! Они пожирают весь мир!»
Затем все летное поле развернулось перед ним, и рейс № 29 нацелился на запад. Взлетная полоса расстилалась перед ним долгая и пустынная.
Верхние багажные полки открылись, когда 767-й круто и резко развернулся к взлетной полосе, мелкие вещи высыпались на кресла и в проход. Бетани, не успевшую пристегнуться, швырнуло так, что она очутилась на коленях Альберта Косснера. Альберт даже не обратил внимание на то, что практически в его объятиях очутилась теплая девушка, и что в трех футах от его носа сверху грохнулся атташе-кейс. Он не мог отвести глаз от черных быстрых форм, пересекающих полосу слева от них, и черных следов, которые они оставляли за собой. Эти следы сливались, образовав большую пропасть на том месте, где прежде была багажная зона.
«Их притянул мистер Туми», – подумал он, – «или то место, где находился мистер Туми. Если бы он не вышел на аэродром, они сразу принялись бы за наш самолет. Они бы уже сожрали его вместе с нами от колес до самого верха».
Позади него Боб Дженкинс заговорил взволнованным дрожащим голосом:
– Теперь мы знаем, не так ли!
– Что?! – воскликнула Лорел, сама не узнав собственного голоса. Ей на колени упала сумка. Ник поднял голову, отпустил ее и высунулся в проход.
– Что мы знаем?
– Ну как же? То, что происходит с сегодняшним днем, когда он становится вчерашним. Что происходит с настоящим, когда оно становится прошлым. Оно ждет – мертвое, пустынное, заброшенное. Ждет их, хранителей времени, всегда бегущих позади, очищающих от хлама самым эффективным способом – пожирая его.
– Мистер Туми знал о них, – отчетливо произнесла Дайна словно в полусне. – Мистер Туми сказал, что они называются лангольерами.
В этот момент двигатели включились на полную мощь и самолет рванулся вперед.
Брайан увидел, как два больших шара пересекли взлетную полосу, оставив параллельные черные следы, которые блестели, как полированное эбеновое дерево. Слишком поздно было тормозить и 767-й тряхнуло дважды над провалами. Продолжая наращивать скорость, Брайан даже теперь слышал кошмарные жующие звуки… хотя и не знал – звучат ли они наяву или ему кажется. Да это и не имело значения.
Наклонившись через Лорел, Ник посмотрел в окно. На его глазах здание аэропорта рассекалось, рубилось. Подвижная мозаика еще какой-то момент держалась, а затем все рухнуло в бездну мрака.
Закричала от страха Бетани. Черный след появился возле самолета, он синхронно с ним набирал скорость по параллельному курсу. Внезапно свернул вправо и исчез внизу.
Последняя мощная встряска.
– Достал и нас?! – крикнул Ник. – Они нас достали?!
Никто не ответил ему. Побелевшие от ужаса лица были прикованы к иллюминаторам. Мимо проносились смазанной серо-зеленой стеной деревья. В кабине Брайан, напряженно наклонившись вперед в своем кресле, ожидал, когда один из этих шаров, подпрыгнув перед смотровыми стеклами, прошьет весь самолет насквозь. Пока их не было.
Брайан откинулся в кресле и 767-й взмыл.
В дальнем отсеке мужчина с черной бородой и налитыми глазами проснулся. Шатаясь, он поднялся и посмотрел на своих спутников.
– Что, к Бостону приближаемся? – спросил он всех сразу. – Надеясь, что так. Скорей бы завалиться в нормальную постель. Как башка болит! Кошмар…
9
Самолет круто накренился, делая дугу с востока. Мужчина с бородой свалился на ряд пустых кресел где-то на середине главного салона. Он оглядывал пустые кресла салона испуганным взглядом, потом зажмурил глаза.
– Господи Иисусе, – пробормотал он. – Белая горячка. Чертова белая горячка. В самом худшем варианте. – Снова с испугом осмотрелся.
– Потом жуки поползут отовсюду… Где же эти сволочные жуки?
«Жуков тут нет», – подумал Альберт. – «Подожди, когда увидишь шары. Тебе они очень понравятся».
– Эй, друг! Пристегнись! – сказал Ник. – И заткни свою…
Он умолк, глядя с изумлением на аэропорт… или на то, что им было. Здания исчезли, а к западу от них исчезали постройки базы национальной гвардии. Рейс № 29 перелетел через растущую бездну мрака, вечную бездну, которой не было конца.
– Боже милостивый, Ник, – сказал Лорел дрожащим голосом и вдруг закрыла ладонями глаза.
Когда они пролетели над 33-й полосой на высоте 1500 футов, Ник увидел штук шестьдесят параллельных линий, стремительно пересекавших бетон, исчезавший в пустоте. Полосы напомнили ему о Крэге Туми.
Ррриииппп.
Через проход от него Бетани резким движением опустила светозащитную заслонку иллюминатора возле Альберта.
– Не смейте открывать ее! – крикнула она истеричным голосом.
– Да ты не волнуйся, – успокоил Альберт и вдруг вспомнил, что оставил там свою бесценную скрипку. Что ж… она, конечно, исчезла. Он обхватил лицо ладонями.
Прежде чем Брайан начал разворачиваться обратно на запад, он увидел то, что находилось к востоку от Бангора. Это было ничто. Абсолютно ничто. Колоссальный поток черноты от горизонта до горизонта под белым куполом небес. Исчезли деревья, исчез город, сама земля исчезла. Самолет поднял их вверх очень быстро, поскольку Брайан желал оказаться как можно скорее за облаками или хотя бы внутри их – лишь бы не видеть этого кошмара. Рейс № 29 наконец взял курс точно на запад. В какой-то момент он увидел холмы, леса и озера к западу от города, безжалостно рассекаемые нитями черной паутины. Колоссальные пласты реальности беззвучно падали в растущую пропасть.
Впервые в жизни Брайан зажмурил от страха глаза. Когда он их открыл – вокруг были облака.
Никакой турбулентности на сей раз не было. Как предположил Боб Дженкинс, погодные структуры тоже приходили в упадок, как часы, завод которых кончился. Через десять минут, пронзив облака, рейс № 29 вырвался в яркий голубой мир, начавшийся после 18 000 футов высоты. Оставшиеся пассажиры нервозно обменивались взглядами. Брайан заговорил с ними по интеркому.
