Кассандра Клэр - Механическая принцесса
У Тессы перехватило дух от потрясения. На ее глазах ангел стал уменьшаться, складывать крылья, и вскоре сократился до размеров игрушки. Она схватила его дрожащей рукой и, собрав остатки сил, выбралась из ручья. Ангел, которого она прижимала к груди, отзывался у сердца знакомым тиканьем.
Еще совсем недавно Софи была бы несказанно рада, представься ей шанс побыть рядом с ним, прикладывать к его лбу холодные примочки, чтобы уменьшить жар. И вот этот шанс представился, но… когда она увидела юношу в таком состоянии, сердце ее мучительно сжалось.
В городке, где росла Софи, одна молодая девушка умерла от чахотки, и кумушки на каждом углу обсуждали, как та похорошела перед смертью – болезнь сделала ее и стройнее, и бледнее, окрасив щеки лихорадочным румянцем. Джем судорожно кашлял, уткнувшись в подушки, и лицо его также пылало румянцем, серебристые волосы будто покрылись инеем, а пальцы без конца теребили одеяло. Он говорил что-то, но говорил на китайском, и Софи ничего не понимала. Хотя… он звал Тессу: Wo ai ni, Tessa. Bu lu run, he qing kuang fa sheng, wo men dou hui zai yi qi. И обращался к Уиллу: Sheng si zhi jiao. Софи хотелось взять руку Джема и долго держать в своей руке, но, когда она прикоснулась к ней, ее словно огнем обожгло, и она отдернула пальцы.
Софи подумала, не позвать ли Шарлотту, ведь состояние Джема ухудшилось. Она уже собралась встать, но тут Джем протяжно вздохнул и открыл глаза. Она ошеломленно уставилась на него. Зрачки больного приобрели бледносеребристый оттенок, и они казались почти белыми.
– Уилл? – спросил он. – Уилл, это ты?
– Нет, – испуганно ответила девушка, – это Софи…
Джем с видимым трудом сосредоточил взгляд на ее лице. Затем улыбнулся той нежной улыбкой, которая когда-то покорила ее сердце:
– Ну, конечно, Софи. Я ведь сам просил Уилла уехать.
– Он отправился за Тессой.
– Хорошо… – Длинные пальцы Джема, теребившие одеяло, на мгновение сжались в кулак. – Я рад.
– Вам его не хватает, – догадалась Софи.
Джем кивнул:
– Я сейчас чувствую, что он где-то далеко, и связующая нас нить натянулась туго-туго. Не знал, что так получится, ведь с тех пор, как нас связали узы парабатаев, мы были неразлучны.
– Сесилия сказала, что вы сами послали его за Тессой.
– Да… И убедить его было очень трудно. Если бы он не был влюблен в Тессу, не уехал бы ни за что на свете.
От удивления Софи открыла рот:
– Так вы знали?
– С недавних пор, – с улыбкой ответил Джем потрясенной Софи. – Знал бы раньше, никогда бы не предложил Тессе руку и сердце. Но я ни о чем не догадывался. А теперь… теперь все представляется мне таким очевидным, что я удивляюсь, как мог быть таким слепым.
– И вы не сердитесь?
– Нет, я радуюсь. Когда меня не станет, они смогут позаботиться друг о друге, по крайней мере, я на это очень надеюсь. Уилл сказал, что Тесса его не любит, но я уверен, рано или поздно она ответит ему взаимностью. Это будет нетрудно, ведь он без остатка отдал ей все свое сердце. Надеюсь, она его не разобьет.
Софи потрясенно молчала. Говорить перед лицом такой любви – наполненной безграничным терпением и надеждой – ей казалось невозможным. В последнее время, видя, как Уилл страдает, но не препятствует счастью Тессы и Джема, она сожалела о том, что когда-то думала о парне плохо. С другой стороны, Тессе тоже доставляло мучение осознание того, что она причиняет Уиллу боль. Кроме Софи, ни одна живая душа не знала, что порой Тесса во сне звала Уилла и что шрам на руке появился у нее не случайно – она схватилась за раскаленную кочергу, чтобы физическая боль заглушила душевную после того, как она отказала Уиллу. Софи была рядом, когда Тесса, рыдая, выдергивала из волос цветы, подобранные под цвет глаз Уилла, но никому не выдала тайну ее слез и бессонных ночей.
Может, рассказать об этом Джему? Но доброе ли дело сделает она, если скажет: «Да, Тесса тоже любит Уилла. Ей тяжело идти против чувств». В состоянии ли мужчина узнать подобное о девушке, которую собрался повести под венец?
– Мисс Грей прекрасно относится к мистеру Эрондейлу и никогда не разобьет ему сердце необдуманным поступком, – наконец произнесла Софи. – Но я не хочу, чтобы вы, мистер Карстейрз, говорили так, будто обязательно должны умереть. Миссис Бранвелл и другие обитатели Института не теряют надежды найти средство исцеления. Вы с мисс Грей еще доживете до преклонных лет, наслаждаясь радостью и счастьем.
Он улыбнулся, будто знал нечто такое, что ей было неведомо.
– Ваши слова, Софи, свидетельствуют о том, что у вас доброе сердце. Я принадлежу к Сумеречным охотникам, а они с этой жизнью так просто не расстаются, сражаясь до последнего. Мы явились на эту Землю из царства ангелов, но почему-то боимся его. И все же, я думаю, что свою кончину можно встретить без страха, не склоняясь перед костлявой. Старуха-смерть никогда не подчинит меня себе.
Софи с тревогой взглянула на Джема – не бредит ли он?
– Мистер Карстейрз, может, сходить за Шарлоттой?
– Чуть позже… скажите… минуту назад ваше лицо в ответ на мои слова приняло такое выражение, будто… значит, это правда?
– Что именно? – тихо спросила она, хотя вопрос был предельно ясен, и она знала, что солгать Джему не сможет.
Настроение Уилла было хуже некуда. Стояло сырое, туманное утро – отвратительное утро. Он проснулся с неприятной резью в желудке и с трудом заставил себя проглотить похожие на резину яйца и жирный бекон, которые жена хозяина подала ему в душном, давно не проветриваемом зале. Позавтракав, он отправился в путь.
Несмотря на щедрое использование согревающих рун, в промокшей под дождем одежде его до костей пробирала дрожь. Балию, похоже, не нравилась грязь, набивавшаяся в копыта, и он снизил темп, а Уилл не мог понять, как туман умудряется конденсироваться на внутренней стороне сюртука. Наконец они добрались до Нортгемптоншира, что, само по себе, было неплохо, но Уилл упорно не желал останавливаться, и после Тоучестера Балий стал коситься на него, словно умоляя о теплом стойле и мешочке овса. И он почти готов был ему уступить. Его охватило чувство безнадежности, такое же унылое и холодное, как дождь, который никак не желал прекращаться. Что он делает? Неужели надеется таким образом найти Тессу? Он что, совсем сошел с ума?
От размокшей грязи каменистая дорога стала скользкой, в любую минуту грозя падением. По одну сторону, загораживая небо, возвышалась скала, по другую вниз уходило крутое, усеянное острыми камнями ущелье. Далеко внизу тускло поблескивал ручей. Уилл старался держаться подальше от обрыва, да и сам Балий ступал неуверенно, будто боялся упасть. Юноша втянул голову в плечи, чтобы поменьше досаждал дождь, и вдруг увидел у кромки дороги золотистый отблеск. Он тут же спрыгнул с коня, наклонился и разглядел золотую цепочку, зацепившуюся за острый выступ. Это был круглый нефритовый кулон с выгравированными на обратной стороне словами, прекрасно ему известными.
