Наталья Сорокоумова - Арикона, или Властелины Преисподней
Ветер промолчал в тот раз. Тогда она сказала снегу: поговори со мной.
Снег ударил ее по щекам за дерзость. Он был весьма гордый и тщеславный. Арикона закрыла глаза и, превозмогая колючую отчужденность, пошла в самую середину снега. Видишь, я просто хочу стать тобой, говорила она спокойно. Я хочу почувствовать твою силу и волю. Я хочу быть такой, как ты – такой же гордой, независимой и сильной. Разве можешь ты отвергнуть меня, ту, которая пришла к тебе за советом и помощью?
И снег принял ее. Остановился бег времени в гуще снегопада. Каждая снежинка была по-своему одинока, почти так же, как и ветер. Останься во мне, говорили снежинки Ариконе и не хотели отпускать. И она оставалась с ними, проникаясь их холодом и огнем одновременно. Деревья гнули ветки под тяжелыми снежными наносами, наклонялись и образовывали ледяной коридор забвения, скрывающий Арикону от всего мира. Солнце появилось и осветило белоснежные шапки деревьев, заискрились волшебными огнями сугробы. Они были одиноки, но теперь с ними говорила Арикона, и снег принял ее.
Хрустела под ногами ледяная корка.
Арикона сцепила пальцы в замок. Будешь ли ты на моей стороне, спросила она снег и ветер. Не уходи от нас, сказали стихии, и мы не уйдем от тебя.
– Ты почти готова, – сказал отец Конрад, и Арикона очнулась.
– Что? – переспросила она.
– Осталось еще одно. Сами.
– Кто такие Сами?
– Тени, которые так здорово отделали тебя в прошлый раз.
– Демоны это или ангелы?
– Это Сами. Не демоны и не ангелы. Должники Отца. Когда-то он оказал им услугу, остановив движение планет и предотвратив их гибель. Тысячелетиями Сами пребывали в неизвестности, но теперь Отец вспомнил об их долге и позвал к себе.
– Они – рабы Отца?
– Не рабы, – возразил отец Конрад. – Они его наемники, если говорить простым языком. Они отдают свой долг.
– Нападая на меня?
– Что ж, работа – есть работа. Им все равно, как отдавать старые долги. Отец воспользуется ими снова.
– Как мне справиться с ними?
– Только не силой, Арико… Только не силой.
– Это я уже поняла, – ответила она, осторожно напрягая спинные мышцы, которые помнили жестокие удары духов. – Они знают все мои слабые места.
– И не только твои. И не только – слабые.
– Я должна найти их?
– Они найдут тебя. Сами первыми встретят тебя, опередив даже Михаила. Он не любит Сами, Сами не любят Михаила. Но этим воспользоваться тебе все равно не удастся – Сами не предадут слуг своего благодетеля.
– Как же мне поступить?
– Сами ценят только одно качество. Благородство. Но благородство принадлежит душе.
– А моя душа где-то в неизвестности, – пробормотала Арикона.
– Она оскорблена. И ее можно понять, – сказал отец Конрад. – Фактически, она оказалась преданной и проданной. Без благородства тебе с Сами не совладать.
– Значит, я должна найти свою душу. Только как же мне вернуть ее?
– Когда ты найдешь ответ на этот вопрос – ты пройдешь последний курс обучения. И обретешь имя, демон.
– Зачем мне оно?
– Имя – священно, говорил отец Конрад. Когда именем называют ребенка – оно, в первый раз произнесенное, уже имеет силу и энергию. А у тебя два имени – двойная сила и энергия. Воспользуйся этим.
– Арикона – имя без жизни, – возражала она. – У него нет хранителя, у него нет ничего, что давало бы ему силу.
– Помнишь, кто первый раз назвал тебя так?
– Нет.
– Везельвул. Он дал тебе это имя. Он дает имена всем демонам.
– Какая разница?
– Слушай, девочка…
И он рассказал ей о том, что и ангелы, и демоны, все живущие на земле, небе и в аду, имеют имена, определяющие их сущность и будущее. Отец Конрад назвал это учение – каббала.
Арикона вскинула на него удивленные глаза.
Каббалистика образовалась из букв и знаков для записывания, смысл и значение которых был скрыт. И Отец, и Лорд знают – у всех цифр и букв есть таинственное значение, в комбинациях их скрыто откровение и объяснение прошедшего, и предсказание будущего. Азбука каббалы включает 24 знака, изображенные символически и имеющие большое сходство с буквами. Эти буквы изображались на нагруднике первосвященника, состоявшем из двенадцати камней, и каждый камень носил свое имя. Камни были шестигранные. Первосвященник, приближаясь к скинии, снимал нагрудник и, молясь с закрытыми глазами, держал его в руках, и затем клал, как попало, в золотую скрижаль, в середину священного ковчега, между херубами или сфинксами, имеющими бычье тело и орлиные крылья. Два сфинкса, служившие застежками для цепи нагрудника, обозначали: правый – Геркулаха или милосердие, а левый – Гебурака – суровость или: "да и нет". Фигуры сфинксов отражались в той или другой грани драгоценных камней, и по значению названий букв или цифр, иссеченных на различных гранях, получавших отражения, читали будущее, которое изменялось в Гебурахе или Геркулахе, смотря по месту расположения сфинксов. Отсюда возник смысл значения таинственности и подал повод к приданию буквам или знакам таинственного значения в отношении к трем мирам: божественному, вещественному и умственному. Две буквы азбуки были, следовательно, всегда заняты сфинксами нагрудника, а остальные 22 буквы образовали кабалистику, и получили свои названия и значения.
Твое имя, Арикона, каким бы пустым и бессмысленным не казалось тебе, имеет свою судьбу.
И он в мгновение ока переложил буквы на иероглифы, и дал толкование. Арикона изумленно прочитала написанное:
1. Умение пользоваться выгодами и выбирать для себя лучшее. 2. Спасение. 3. Страсть, честолюбие. 4. Совершенство, гармония души и тела. 5. Закон.
– Видишь, Везельвул – хитрец, – сказал отец Конрад. – Дав тебе мертвое имя, он, одновременно, обезопасил и себя, и Лорда. Закон – вот что держит тебя в узде и не позволяет бунтовать. Ты не вызываешь никого на открытый бой, потому что твое имя сдерживает тебя.
– Но я же вызвала Везельвула на турнире! – воскликнула Арикона.
– Вызвала. Но это был всего лишь турнир, военная игра. Опасная, конечно, но все же игра. Закон держит тебя, хотя, в остальном, у тебя есть практически неограниченная власть. Помни об этом.
– Значит, чтобы выйти победителем, мне нужно узнать свое первое имя и снять ограничения?
– Именно так. Но вместе с именем откроется тайна, которая тебя ослабит. Поэтому я даю тебе новую тайну, знание свое сущности – ее не будет знать Отец. Тогда ты сможешь победить. Но, кроме того, тебе нужно вернуть свою Душу. Помни это.
Арикона опустила голову. Отец Конрад выжидающе смотрел на нее, шевеля черными бровями. Он знал, что никакими заверениями и клятвами вечной любви душу не вернешь. Она никогда больше не поверит словам, а тем более словам Ариконы, которая так легко отдала ее в обмен на силу демона. Душа теперь принадлежала Лорду – тому, кого больше всех несчастное создание боялось, и кого больше всех ненавидело. Он стал ее хозяином, хотя и отказался принять в аду.
