Джим Батчер - История призрака
Новость о моей смерти могла раздавить её.
Кинкейд, я полагаю, пришёл к Мёрфи, чтобы предложить то утешение, которое он мог дать. Не утешение типа горячий-шоколад-и-пушистый-халат. Более вероятно — он принёс бутылку виски и диск с сексуальной музыкой.
«Особенно если он уже был прямо здесь, в городе», — шепнула мне в ухо тёмная, противная часть меня.
Я представил Мёрфи, принявшую единственную защиту, которую она могла получить, и предложившую ему убираться, когда он уходил, и затем, в течение следующих нескольких недель, постепенно накапливающую факты и приходящую к соответствующим выводам, всё это время повторяя себе, что она, вероятно, ошибается. Что это не может быть тем, на что это выглядело похожим.
Расстройство. Боль. Отрицание. Да, этого было достаточно, чтобы вызвать ярость у кого угодно. Ярость, которую она должна нести внутри подобно медленно растущей опухоли, становящейся всё большим и большим бременем. Это было такого рода вещью, которая могла подтолкнуть кого-нибудь убить другого человека, даже когда, может быть, это не было необходимо.
Эта смерть должна была вызвать ещё большее чувство вины, ещё больше расстройства, которые должны вызывать ещё большую ярость, которая должна вызывать ещё большее насилие, которое должно добавить ещё чувства вины; буквально порочный круг.
Мёрфи не хотела получить кадры из аэропорта и с камер безопасности железнодорожного вокзала, поскольку она не хотела обнаружить, что человек, с которым она спит, убил одного из её друзей. Когда достоверность этого сделалась явной, она отреагировала гневом, отталкивая прочь источник освещения, собирающийся высветить то, что она не хотела видеть.
Она, вероятно, даже не была осведомлена о столкновении противоположных требований в своей голове. Когда вы убиты горем, все типы иррационального хлама слетаются туда.
Детективная работа не всегда близка к логике — не тогда, когда вы имеете дело с людьми. Люди, вероятно, делают самые до смешного нелогичные вещи по самым непонятным причинам. Не было логики в том, чтобы я нацелился именно на Кинкейда. Но эта теория соединяла вместе множество разрозненных кусочков. Если она правильна, это многое объясняет.
Это было только теорией. Но её было достаточно, чтобы заставить меня начать копать в поисках подтверждений, там, где мой взгляд в противном случае не имел никаких зацепок.
Но как? Как я собрался начинать разбираться с Джаредом Кинкейдом, Адской Гончей, человеком, ближе всего стоящим к тому, чтобы считаться отцом Ивы, какого та когда-либо имела — и делать это без помощи Мёрфи? Что касается этого, я должен найти способ, чтобы делать это без её ведома, а это выглядело более чем небольшая гадость по отношению к другу. Уфф. Лучше, может быть, сначала сконцентрироваться на самых безотлагательных проблемах.
Я должен найти Морти, чьё бедственное положение явно имело низкий уровень в списке приоритетов Мёрфи.
Я должен помочь Фитцу и его невежественным приятелям-подросткам.
И для всего этого мне нужна помощь кого-то, кому я мог доверять.
Я глубоко вздохнул и кивнул.
Поэтому я прошёл через внешнюю стену дома Светлого Будущего и отправился на поиски своей ученицы, пока ночь не стала совсем тёмной.
Глава двадцатая
Я всегда считал себя одиночкой.
Не в смысле байронического, занудного «нужно-было-захватить-спасательный-жилет» сыча. Просто я не чувствую себя потерянным от перспективы уикенда, проведённого в полном одиночестве, за чтением хороших книг на диване. Нет, мизантропом я не был. Я с удовольствием принимал участие в публичных мероприятиях и общался в кругу друзей. Но это было чем-то побочным. Я всегда считал, что вполне могу прожить и без этого
Я шёл по улицам почти трехмиллионного города, и впервые не было ничего, что связывало меня с кем-либо из них. Я не мог говорить с ними. Я не мог прикоснуться к ним. Я не мог затеять спор за место на парковке, или наорать на неосторожного водителя, проскочившего светофор, когда я шёл через переход. Я не мог что-нибудь купить в одном из магазинов, завести вежливую болтовню с продавцом, пока расплачивался. Не мог взять газету. Не мог посоветовать хорошую книгу тому, кто рассматривал полки.
Три миллиона душ вокруг меня жили своей жизнью, а я был один.
Теперь я понял призрачный Чикаго капитана Мёрфи. Настоящий город уже начал ощущаться, как его призрачная версия. Через какое время я тоже стану таким же с точки зрения реального города? Мрачным? Опустошённым? Лишённым цели и смутно угрожающим? Я был здесь в течение всего лишь одного дня.
Каким бы я стал, если бы пробыл здесь год? Десять лет? Сто лет?
Я начал понимать, почему так много призраков, казалось, составляли пару, как картошка-фри и Хэппи Мил.
Я также размышлял, что, может быть, сэр Стюарт и Морти были правы насчёт меня. Что, если я действительно был заблудшим духом, как они думали? Не настоящий Гарри Дрезден, а всего лишь его посмертное изображение, делающее то, что всегда делают придурки: отправился на помощь своим друзьям и получил злодеев на свою голову.
Я не чувствовал себя заблудшим духом, значит, я им и не был. Или был? Сумасшедшие редко осознают своё безумие. Я полагаю, что это весь мир кажется им безумным. Бог свидетель, он всегда казался мне чертовски безумным. Существовал ли способ удостовериться, что я не то, о чём думали сэр Стюарт и Морт?
Если быть точным, Морт был чертовски опытным экспертом по призракам. Я имею в виду, что я знал, что к чему, но Морт был специалистом. Вообще-то по чисто техническим вопросам, связанными с духами и тенями, я бы придал существенный вес его суждениям, возможно даже больший, чем собственным. Морти никогда не был примером храбрости и силы, но он был умён и достаточно ясно мыслил, чтобы очень долго делать карьеру, которая была намного опаснее, чем я думал.
Чёрт. После того, что я узнал, пока был занят спасением Чикаго от вещей, о существовании которых там никто и не знал, Морт также мог спасать меня от вещей, о которых не знал я. Забавный мир, не так ли?
Я остановился и потряс головой, словно хотел вытряхнуть воду из глаз.
«Дрезден, оставь свой личный экзистенциональный кризис на потом. Это очевидно, что плохие парни работают жёстко. Шевели задницей».
Хороший совет.
Вопрос в том, КАК?
В обычной ситуации я легко отыскал бы Молли с помощью тауматургии. Я проделывал это тысячи раз. После её незапланированного отпуска в Арктис-Торе в Небывальщине у меня всегда было под рукой несколько её волосков. А совсем недавно я обнаружил, что могу узнать все её энергетические фишки, к которым она стала привыкать с самых первых своих магических шагов — как и волосы, они были уникальны и специфичны лишь для неё одной. Как подпись. Я был просто уверен, что смогу найти её, как только мне это понадобится. Чёрт, вот оно и понадобилось. Я провёл с ней очень много времени, она стала почти как семья. Я вообще мог чисто интуитивно сказать, когда она была рядом, если она, конечно, не пряталась.
