Джули Кагава - Железная принцесса
Лабиринт коридоров тянулся бесконечно. Я обернулась и увидела, что над стенками кабин покачивается море голов — дроны шли за нами.
— Черт! — прорычал Пак, бросив взгляд через плечо. — А они быстрые! Далеко еще?
— Нет, — сказал Грималкин, сворачивая за угол.
Зал кончился белоснежным вестибюлем. В углу была дверь с табличкой «Выход».
— Пожарная лестница, — объяснил кот на бегу, — Выведет на улицу. Скорее!
Мы кинулись к двери, но тут из ближайшего к нам коридора вышел Ясень. Он появился так неожиданно, словно из-под земли вырос. Я не успела крикнуть остальным, вильнула в сторону и налетела на стену так, что дыхание перехватило.
Время будто остановилось. Где-то вдалеке кричали Пак и Железный конь. В плече вспыхнула невыносимая боль. Когда схватилась за него, на пальцах осталось что-то скользкое. Я недоуменно посмотрела на руку.
Что произошло? Это сделал… Ясень? Он меня ранил?
Я в ужасе заглянула в остекленевшие глаза Темного принца. Он занес меч. И вдруг остановился. Рука с клинком дрогнула, по лицу пробежала судорога, как от мучительной боли. Меч сверкнул, и Ясень нанес удар. Он медлил всего секунду, но этого хватило, чтобы конь успел прыгнуть и сбить его с ног. Раздался отвратительный скрежет. Лезвие вошло в бок железного фейри. Он зашатался и едва не рухнул на колени. Робин помог мне подняться и потащил в дверь, а я кричала, чтобы он меня отпустил. Железный конь мчался за нами. От его хриплого дыхания лестничный проем наполнился эхом, из раны в боку капала густая черная жидкость. Мы выскочили из здания и побежали по улице. Дверь захлопнулась, а дальше я почти ничего не помню. Только лицо Ясеня за стеклом и одинокую слезинку, что замерзла у него на щеке.
Часть 3
17. Выбор
Мне снился Ясень. Он стоял на коленях в сухой траве под огромным железным деревом, склонив голову. Черные волосы скрывали его лицо. Все вокруг застили клубы серого тумана, но я чувствовала, что рядом есть кто-то еще. За мной следил жестокий и коварный враг. Стараясь о нем не думать, я подошла к принцу. Он сидел без рубашки. На бледной коже спины и плеч виднелись красные ранки, похожие на следы уколов.
Я поморгала. На секунду мне показалось, что из его тела тянутся сверкающие витые провода, исчезая в тумане. Я пошла быстрее, но с каждым шагом принц отдалялся. Я побежала, спотыкаясь и тяжело дыша, но жадная серая пелена все засасывала его и не хотела отпускать.
Не зная, что делать, я позвала его. Он поднял голову. В глазах было даже не отчаяние, а полная безысходность и боль. Он потерял всякую надежду. Губы Ясеня беззвучно двигались. Туман сгустился и поглотил его.
Я стояла, вся дрожа. Потемнело. У меня опять возникло смутное чувство, что рядом кто-то есть. Сон кончился.
Я погружалась в забытье, но слова, которые шептал принц, по-прежнему леденили кровь.
— Убей меня!
Сознание возвращалось медленно. С трудом преодолев сонную одурь, я растерянно поморгала. К счастью, место я узнала почти сразу. Это был особняк Лэнанши, судя по огромному камину — холл. Я лежала на одном из ее мягких диванов, одетая в брюки и рубашку с расстегнутым воротом. Кто-то снял с меня костюм, а туфли остались в здании «Скайкорпа».
— Что произошло? — спросила я, пытаясь приподняться.
Руку и плечо пронзила невыносимая боль, и я ойкнула.
— Тише, принцесса.
Рядом вдруг появился Пак и снова уложил меня.
— Ты столько крови потеряла, что отключилась по дороге. Полежи спокойно минутку.
Рука у меня была забинтована. Сквозь марлю проступало розовое пятно. Рана даже не болела, пока я не шевельнулась.
Я начала что-то припоминать, и сердце упало. К горлу подкатил ком, захотелось плакать, но я взяла себя в руки, глубоко вдохнула и сосредоточилась на том, что происходит сейчас.
— Где конь? А Грималкин? Никто не пострадал?
— Я хорошо себя чувствую, принцесса.
Над диваном склонился Железный конь, снова принявший человеческое обличье.
— Немного хуже, чем раньше, но ничего, выживу. Жаль только, что я не смог тебя уберечь.
— Только?
Дверь открылась, и в зал вошла Лэнанши, за ней — Грим, а потом два брауни, которые несли поднос с кружками.
— Я бы еще кое о чем пожалела. Меган, зайка, постарайся все выпить. Это поможет.
Стиснув зубы от боли, я привстала. Пак опустился на колени рядом с диваном, помог мне сесть и подал кружку. От горячего травяного отвара шел такой пряный запах, что у меня глаза заслезились. Я осторожно отхлебнула, поморщилась и проглотила.
— А Кими с Нельсоном? — спросила я, заставив себя сделать еще глоток.
Ну и гадость! Будто смесь ароматическую заварили. Однако лекарство действовало, я сразу это почувствовала. По телу разлилось тепло, и меня начало клонить в сон.
— Они тоже здесь?
Лэнанши обошла вокруг дивана. За ее мундштуком тянулась ленточка дыма.
— Они пока не вернулись, девочка, но я уверена, что с ними все в порядке. Они-то сумеют о себе позаботиться.
Она грациозно опустилась в кресло напротив, положила ногу на ногу и взглянула на меня поверх сигареты.
— Ну что, зайчик? Пока отвар не подействовал, может, расскажешь мне, что у вас получилось? Я уже знаю кое-что от Грималкина, но он был с вами не все время, а от этой парочки ничего связного не добьешься.
Она махнула сигаретой в сторону Пака и Железного коня.
— Уж слишком они были заняты, ухаживая за тобой. Почему вы не забрали скипетр? Что творится в «Скайкорпе»?
Я вспомнила все. От черной тоски было уже не спрягаться, и она накрыла меня, словно тяжелое одеяло.
— Ясень, — прошептала я, чуть не плача, — Там был Ясень. Она управляет им.
— Тот самый?
— Вирус контролирует его, — продолжала я в оцепенении, — Она подсалила ему жучка, и принц напал на нас. Он хотел… хотел нас убить.
— Это он охраняет скипетр, — добавил Робин, плюхнувшись в кресло. — А кроме него там десятка два рыцарей и целая армия ее любимых зомби-дронов.
Он покачал головой.
— Я дрался с Ясенем раньше, но совсем не так. Уж сколько дуэлей мы устраивали, но где-то в глубине души он всегда понимал, что это понарошку. Я хорошо знаю его крутейшество. Раньше я видел, что он не хочет меня убивать, только грозится.
Помрачнев, Пак вздохнул и скрестил руки на груди.
— Сегодня это был кто-то другой, совсем не Зимний принц, которого мы все знаем и любим. В нем ничего не осталось. Злость, ненависть, страх — все исчезло. Сейчас он намного опаснее, чем раньше, потому что ему все равно, жить или умереть.
