Томас Прест - Варни-вампир 3, или Утро кровавого пира
– Вот! – сказал адмирал. – Это вам поможет. Как же причинили вред вашим. верхним частям, а?
– Пусть сначала умоет лицо и руки. Так ему будет легче говорить.
– О, спасибо, – сказал Чиллингворт. – Мне уже гораздо лучше. Но у меня несколько сильных ушибов.
– Как это случилось?
– Я шел осмотреть комнату, где висела картина, в поместье Баннервортов.
Где висела картина? – спросил Генри. – Где она висит, вы хотели сказать, да, доктор?
– Нет, где она висела и где сейчас не висит.
– Пропала?
– Да, пропала, я расскажу вам об этом. Я пошел туда, чтобы подежурить, но не нашел там никого. Внезапно из-за картины вышел какой-то человек. Мы стали с ним драться. Когда я был уже почти побежден, мне на помощь пришел Джек Прингл.
– Эта собака? – пробормотал адмирал.
– Да, он пришел как раз вовремя, я думаю, он спас мне жизнь, потому что тот человек, кем бы он ни был, без колебаний убил бы меня.
– Джек – хороший парень, – сказал адмирал. – Бывали и хуже, по крайней мере.
– В течение нескольких минут мы отчаянно дрались, в это время тот человек очень старался утащить с собой картину.
– Утащить с собой картину?
– Да, мы дрались за нее. Но мы не смогли удержать его. Он был таким сильным, что вырвался и убежал.
– С картиной?
– Нет, картину он оставил. Мы решили уйти и забрать ее с собой. Джек помогал мне нести ее, пока до коттеджа не осталось пары сотен ярдов. Там он меня оставил…
– Вот увалень! – рявкнул адмирал, перебивая его рассказ.
– Я взял картину на плечо и зашагал. Неожиданно на меня упало что-то тяжелое, как будто на меня напрыгнул человек.
– Человек?
– Да, я дрался с ним, он чуть не убил меня, потому что был гораздо сильнее меня. Он сбил меня с ног и лишил меня чувств, думаю, он думал, что убил меня.
– А что стало с картиной?
– Я не знаю, но думаю, что он унес ее с собой, когда я очнулся, ее уже не было…
Несколько мгновений стояла тишина, во время которой, казалось, все были заняты своими собственными мыслями, и в силу чего молчали.
– Вы думаете, картину забрал тот же человек, который напал на вас в доме? – спросил наконец Генри Баннерворт.
– По крайней мере общая внешность, насколько я мог видеть в темноте, была та же. И цель в обоих случаях была одной и той же.
– Это верно, – сказал Генри Баннерворт, – и даже более чем вероятно. Но пойдемте, доктор, вам нужно отдохнуть и поесть после ваших приключений.
Глава ХСIII
Тревога в Андербери. – Подозрения семьи Баннервортов и таинственное сообщение
Примерно в двадцати милях к югу от поместья Баннервортов находился крупный ярмарочный город, Андербери. Город был большим и процветающим, и был замечателен не только своим расположением, но и безмятежным спокойствием его обитателей, которые слыли зажиточными и преуспевающими людьми, полагающимися только на свои финансовые ресурсы. Город имел прекрасное месторасположение, поскольку находился недалеко от южного побережья Англии.
Из-за этого поблизости от него было выстроено много прекрасных особняков и вилл. Кроме того, здесь были очень дорогие поместья. Одно из них, называвшееся Андербери-на-Горе, огромный особняк построенный на возвышенности, сдавался или продавался. Очень много лет им владела семья по имени Миллтаун, которые жили здесь в комфорте и респектабельности, пока не случилась эпидемия. Сначала заболели слуги, затем болезнь распространилась на младших членов семьи, а от них передалась взрослым, произведя такое опустошение, что в течение трех недель из всей семьи остался в живых только один молодой человек, который справился с болезнью благодаря своему, врожденному крепкому телосложению. Вскоре он обнаружил, что остался единственным и последним в своем роду. И тогда им овладела меланхолия, все, что раньше радовало его, теперь причиняло боль воспоминаниями самого агонизирующего характера.
Местное нетитулованное мелкопоместное дворянство напрасно уделяло ему всевозможное внимание, пытаясь сделать все, что было в их силах, чтобы облегчить несчастные обстоятельства, в которых он находился. Его улыбки были грустными, но даже они случались редко. Наконец он объявил о своем желании покинуть эту местность и уехать за границу, чтобы сменить обстановку, потому что в своем родовом доме он не мог найти утешения после того, что произошло в его древних стенах.
В нем не было ни одной комнаты, которая не напоминала бы ему о прошлом, не было ни одного дерева, ни одного кустика, которые не напоминали бы ему о тех, кого больше не было. Эхо веселого смеха и ликования, которое когда-то наполняло солнечный воздух самыми радостными криками, исходившими из уст молодых родственников, красоты и лиричности которых судьба лишила его, до сих пор было в его памяти. Вся округа испытывала сожаление, когда этот молодой человек объявил о своем отъезде в другую страну. Его здесь очень уважали и знали о беде, от которой он страдал, и о горе, которое мучило его и не давало думать о другом.
Перед отъездом ему устроили прощальный вечер, а на следующий день он был уже далеко от этого места. Поместье Андербери-на-Горе все еще сдавалось в аренду или продавалось.
Старый особняк оставался пустым в течение года или двух лет, потому что был слишком большим и требовал больших расходов. Поэтому он долго оставался незанятым и приобрел мрачный вид, какой быстро приобретают обычно незаселенные большие дома. На него было грустно смотреть и думать, чем он когда-то был. И каким бы мог быть сейчас по сравнению с тем, чем на самом деле сейчас являлся. Соседи решили, что Андербери-на-Горе так и останется незаселенным, разрушится и превратится в развалины.
Но судьба распорядилась так, что примерно через неделю после событий в поместье Баннервортов, которые мы описали, экипаж с четырьмя лошадьми и верховым, сопровождающим его, стремительно въехал в эту местность и остановился у главной, гостиницы города, которая называлась «Герб Андербери».
Появление такого экипажа, хотя появление экипажей не было редкостью в такой населенной аристократическими семьями местности, несмотря ни на что, вызвало некоторое оживление. Тем более, что он остановился не у какого-нибудь особняка, а у гостиницы, что говорило о том, что незнакомец, кем бы он ни был, был либо в городе проездом, либо имел какое-то дело, которое должно было быть сделано очень скоро.
Верховой, сопровождающий экипаж, был в красивой ливрее, он спрыгнул и пошел заказать лучшие апартаменты в гостинице для своего господина.
– Кто он? – спросил хозяин гостиницы.
– Барон Штольмайер Зальцбургский.
