Андрей Звонков - Закон сохранения
Я, тот что сверху и сбоку удивлен, я успел отдать почти все долги, почти все…Остались те, которые уже не отдашь, и я могу позволить себе последние мгновенья провести с родными моими.
Дверь открывает жена, где-то в глубине квартиры девочки теща. Они встречают меня. Они не расстроены. Правильно. Я не хочу, чтобы вы расстраивались. Не надо. Я сделал, что мог, чтобы у вас было все… Я не успел вас вырастить, но видно не судьба. Будьте счастливы.
Я в прихожей. Мне неуютно. Все не так. Все. НЕ та прихожая. Обои не те. Обои. Вешалка. Не та. Другая мебель в комнатах. Откуда? А куда делась моя старая, уютная, я же с тобой, любимая, копил на гарнитур, мы же вместе тащили нашу кровать на санках зимой, где все это?
Все чужое. А где мои костюмы? Я хочу переодеться в выходной костюм. Его нет. Что ты говоришь? Я не понимаю, что? И тихий невнятный голос: "Ну ведь тебя же завтра уже не будет, и мы все сделали так, как уже давно хотели".
Как это? Но ведь сейчас я еще здесь! Я здесь, с вами! Завтра будет завтра! Неужели после меня ничего не останется? Боже, как мне больно! Совсем ничего? Почему?! Почему?…
Медсестра трясла Кабанова за плечо.
— Доктор, проснитесь!
Виталий Васильевич бросил взгляд на экран монитора, 46 в минуту. Муть какая-то в глазах, слезы?
На четвереньках выбежал в коридор, не успевая подняться, и влетел в палату, головой толкнув распашные двери. Следящая система среагировала бы, когда ритм сердца снизится до 45. Зэк спал, ритм упал до 46. Кабанов покрутил дозатор, дождался пока цифры на экране не поднялись до 56 и потом к 60. Вот так.
Вернулся в коридор, подошел к медсестре.
— Спасибо.
— Не за что. Вы стонали, Виталий Васильевич. Я решила вас разбудить.
— Да? Сильно?
— Прилично. Что-то приснилось?
— Не помню. — Кабанов покривил душей. Последний сон он запомнил, и в ушах его продолжал звенеть собственный крик — "ПОЧЕМУ?".
На часах полшестого утра. Ложиться бессмысленно. Доктор Кабанов скатал одеяльце. Спрятал бельё в шкаф. Сел за стол и начал писать четырехчасовые наблюдения. Записал изменение дозы кардиотоников зэку. Теперь еще осталось в восемь оставить запись и отчитаться на утренней конференции. Только бы никого не привезли до 9 утра.
В семь зашел интерн, бродивший по отделениям всю ночь. Оказалось, что кроме него на весь корпус врачей нету, пришлось обойти, кроме своего отделения еще три. А что поделаешь, лето, отпуска. Одна надежда на студентов-субординаторов, да на интернов.
В восемь утра пришел Леонид, принимавший зэка позавчера вечером. Первым делом взгляд на монитор.
— Ну, как он?
— Стабильно хреново. Ребята днем пытались навязать ритм интракардиальным, ничего не вышло. Блокада нарастает, дозу кардиотоников я поднял в трое. Пока ритм держит.
— Хм. Интракардиальным. Я вечером на час-полтора сумел навязать черезпищеводным стимулятором, а потом ку-ку… Где-то сформировался очаг эктопии, дает импульсы, и слава богу…
— Я посмотрел твои записи…
— Он сам спит, или на медикаментах?
— Морфин в два ночи, и до сих пор. В пять ритм свалил до 46, пришлось усилить дозатор.
— Ясненько. За ночь кто-нибудь поступил?
— Было. — Кабанов рассказал про женщину и эпизод с суднами на ногах. — Ты понял? Маринка ей что говорит? — чтобы в туалет ходить!
— А с чем больная?
— Первый приступ стенокардии на фоне гипертонического криза. Ночку наблюдал, сейчас переведем в отделение, я переводной уже написал.
— За это спасибо.
В коридоре, две медсестры перекатывали кровать с больной в отделение. Уже уходя с пачкой историй под мышкой, Кабанов услышал, как взревел контрольный монитор на посту у медсестры, и Леонид и обе медсестры, рванули в шоковую палату…
На утренней конференции, Доктор Наф-Наф докладывал о поступивших, рассказывая о больном с обширным инфарктом, он вдруг сильно побледнел и оперся о трибуну. Начмед, озабочено посмотрел на него.
— Виталий Васильевич, вам плохо?
— Нет. Ничего, — а про себя добавил, — просто умер человек, которого ждали.
2
АЗ ВОЗДАМ!
Дежурная медсестра заглянула в ординаторскую, глазами обшарила небольшое пространство и, убедившись, что доктора Кабанова там нет, обратилась к двери в туалет:
— Виталий Васильевич, вас вызывает главный.
— Иду, — сдавленно донеслось через дверь.
Доктор Наф-Наф пошумел водой, в ординаторской взял накрахмаленный голубой колпак, визит к главному врачу дело серьезное, спросил себя, не стоит ли еще и маску повесить на уши? Решил, что это уже перебор, и, оставив за старшего в блоке второго ординатора, ушел в административный корпус.
По пути Наф-Наф гадал, зачем он мог понадобиться главному? Так ничего и не придумав, вошел в приемную. Секретарь нажала на кнопку селектора и, не поздоровавшись с доктором Кабановым, доложила:
— Он пришел, Рашид Шарифович.
— Пусть заходит, — донеслось из селектора.
Секретарь открыла первую дверь тамбура, ведущего в зал главного врача. Кабанов вошел. Главный сидел за столом, белоснежный хрустящий халат его и высокий сходящийся на вершине колпак, в народе называемый "колун", не соизволили подняться навстречу входящему. Встал и встретил рукопожатием, сидевший тут же, сбоку от огромного стола для совещаний, начмед. Он, не выпуская руки, проводил Виталия Васильевича и усадил за тот же стол напротив себя.
Главный молчал. Начмед улыбался, а Кабанов, сев в три четверти к обоим, смотрел вопрошающе. Пауза затягивалась. Доктор Наф-Наф знал эту склонность к актерству у Главного, поэтому не торопил. Начмед не встревал. Наконец, главный сказал:
— Виталий Васильевич, мы попросили вас прийти, — "ого!", — подумал Наф-Наф, — "попросили?", — что бы предложить вам… — главный затянул новую паузу. "ну!" — молча подталкивал его Наф-Наф, — "Уйти по собственному? Да вроде, не за что. Заведовать отделением? Что-то я не слышал о свободных вакансиях. НУ! Же!" — чтобы предложить вам временно, — главный усилил это слово, — занять должность Артемия Николаевича.
Кабанов изумился.
— Временно, потому, что дело это для вас непривычное. Хотя я надеюсь, что мы с вами сработаемся и в дальнейшем. К сожалению, для нас, Артемию Николаевичу предложили перейти на работу в главк, и он согласился. Вместо себя он лучшей кандидатуры найти не смог, да и я тоже.
Кабанов никак не мог выйти из состояния изумления.
От таких предложений отказываться не принято. Хотя, кому он должен? Главному? Дудки. А что ему даст эта должность кроме нервотрепки и прекращения лечебной работы? Зарплату? Несомненно. Власть? Естественно. Авторитет? Ну его и сейчас хоть на стенках развешивай. Влияние на половину врачей клиники? Однозначно.
