Хидеюки Кикути - Вызывающий бури
Неожиданно декорации изменились — путь Ди преградила гигантская скала. Наверх, во тьму, уходили крошащиеся каменные ступени. Поднявшись по ненадежной лестнице, охотник оказался перед стальной дверью.
Голубой медальон на груди Ди засверкал сильнее, и дверь бесшумно открылась.
Просторные покои заполняли прозрачные сумерки. Эта лаборатория как две капли воды походила на ту, которую обнаружили они с Линой, — только по площади была в несколько раз больше. В памяти Ди промелькнула череда замков, виденных им прежде. Там тоже царствовал голубоватый свет. Возможно, этот цвет был цветом угасания?
На каменном полу сплелись два обнаженных тела.
Каждое движение серой тени, придавливающей бледную женскую фигурку, сопровождал тяжелый вздох. Ногти жертвы скребли по пепельно-серой одежде, ноги стискивали талию призрака. Лик прекрасной женщины, которую, казалось, насиловала зловещая тень, оказался лицом Лины.
Плотно сомкнутые в экстазе веки внезапно распахнулись, глаза Лины встретились со взглядом Ди — и восторг ее тут же увял.
Серая тень вскочила, даже не поколебав воздуха. Молниеносно возникший в руке чужака клинок пил голубой свет.
Одновременно взвизгнул, покидая ножны, меч Ди.
— Ясно… дело в Кворе, да? — яростно выдавила тень. — Как глупо с моей стороны оставить его без присмотра, пусть даже мальчишка израсходовал всю психическую энергию и был скорее мертв, чем жив. Но ты опоздал, охотник. Мое желание исполнилось. Ну что, найдешь в себе силы прикончить Лину?
Прищурившись так, чтобы видеть лишь пепельно-серого врага, источавшего убийственные намерения, и апатично приподнявшуюся, мокрую от пота Лину, Ди анализировал ситуацию.
— Значит, вот оно, рождение новой аристократии? И что же ты будешь делать, если я уничтожу ее?
Сумеречная фигура медленно опустила царапнувший пол клинок.
— Ты сможешь сделать это? Ты действительно сможешь убить друга?
Скрестились слепящие молнии.
С неимоверной скоростью тень подскочила к охотнику, высоко вскинув дьявольский клинок, но меч-«бастард» Ди отразил удар, а заодно и рассек плечо неожиданно потерявшего равновесие серого призрака.
Разверзлась глубокая красная рана, хлынула живая кровь, но края плоти быстро сомкнулись.
Восхищение мелькнуло в черных зрачках Ди. Не важно, как высоко превозносили восстановительные способности знати, — еще никто из аристократов не оставался невредимым после удара Ди.
Попятившийся чужак задел стоящий рядом десятифутовый дубовый стол. Чуть шевельнулась левая рука тени — и тяжеленная доска с грохотом полетела в сторону Ди.
Но в тот миг, когда стол должен был врезаться в охотника, он вдруг изменил направление, взмыл над головой дампира и упал на пол за его спиной.
Осознав, что этот маневр Ди проделал острием своего меча, тень оцепенела.
Однако поединок продолжался — поединок между существами, имеющими облик людей и все же людьми не являющимися.
Ди прыгнул.
Тень словно забыла, как двигаться, — и обнаженный клинок вошел ей точно в сердце, выйдя из спины.
Лина ошеломленно охнула.
На миг две фигуры соединились, затем одна из них отскочила назад — с мечом, все еще торчащим из плоти. За маской, в налитых кровью глазах, блеснула насмешка.
Вампир был неуязвим даже для удара мечом в сердце! Ну чем не доказательство того, что демону, способному разгуливать при свете дня, не приходится обрекать себя на участь созданий ночи?
Серебристый свет вспыхнул перед пустой теперь рукой Ди, и охотник вслед за тенью воспарил ввысь. Но когда он приблизился к противнику, пепельно-серый враг взмахнул левой рукой.
Железный цилиндрик ударился об пол, и в воздух взмыли жаркие языки пламени.
Парировав последствия взрыва атомной гранаты полой плаща, Ди застыл. Позади него была каменная стена.
Он видел, как сумеречная фигура улыбается под маской.
Однако ухмылка разом заледенела, когда рука Ди, только что заслонявшая грудь, остановила смертоносный удар клинка тени ладонью.
Под полным ужаса взглядом потрясенного призрака личико, выросшее из ладони Ди, сердечно рассмеялось. Из маленького ротика торчал обломок меча. Очевидно, кое-кто откусил больше, чем мог прожевать.
Возможно, шок оказался слишком велик, а может, пепельной тени оказалось не под силу тягаться со сверхъестественным жадным ртом, но, так или иначе, призрак отпустил меч и отскочил в сторону. Он попытался вырвать пронзившее его грудь лезвие, когда захрустел, ломаясь, рассеченный у самой шеи позвоночник.
На этот раз кровь забила фонтаном, и, даже не глядя, как рухнуло обезглавленное туловище, Ди шагнул к откатившейся серой голове.
Удар об пол сбил с чужака маску, и теперь в небеса глядело лицо все еще молодого человека — но какое… Правая половина его словно попала только что под пресс, оба глаза и ухо съежились, уменьшившись почти вдвое. Все это уродливое, гротескное лицо сплошь избороздили морщины.
— Вот цена, заплаченная за силы, которыми не обладал ни один аристократ! — произнесла вставшая рядом с Ди Лина. Она закуталась в неведомо откуда взятый белый погребальный саван — одеяние, облачиться в которое ей еще вчера и в голову не пришло бы. — Из-за усиления психической энергии познавательные способности Квора иссякли и выродились. Теперь я вижу, и мне все ясно. Это Таджил Шмика.
— С мистером Мейером все в порядке? — спросил Ди, внимательно следя за тем, что происходит вокруг, но не поднимая меча. Возможно, он готовился к встрече с другим, неопознанным вампиром, появившимся на экране компьютера.
Лина улыбнулась:
— Скоро ты с ним увидишься. Хочешь узнать всю правду? Хотя, думаю, ты и так знаешь большую часть.
Ди смотрел на Лину, семнадцатилетнюю девочку, чье тело так и переполняла энергия, которой, возможно, хотелось ошеломить охотника видом своих упругих бедер, выглядывающих из прорех в саване.
— Выходит, все это результаты эксперимента десятилетней давности? И теперь они проявились.
Лина кивнула и, бросив сочувственный взгляд на забившихся в угол существ с поблескивающими зрачками, сказала:
— Это дети, похищенные из других деревень одновременно с нами. В таком виде они прожили десять лет без еды и питья — и могут существовать так вечно. Как считаешь, возможно, в их положении есть определенная выгода? А? Наверное, можно сказать, по сравнению с ними нам повезло. Эксперимент не вызвал у нас внешних уродств, так что мы, по крайней мере, могли жить последние десять лет как нормальные человеческие существа. Даже не осознавая, что давно уже погибли…
