Цай Цзюнь - Заклятие
6
Все собирались уходить домой. Одна из коллег спросила Е Сяо:
— А вы почему не уходите?
— Ну сегодня я хочу поискать материал в управлении, — поднял голову от компьютера тот.
— Вы всегда нам всем пример. — Коллега накинула лямку сумки на плечо и вышла, аккуратно прикрыв дверь. В канцелярии остался один Е Сяо, тихо и спокойно сидящий перед компьютером.
Он небрежно проглотил пирожное, потом налил себе стакан кипятка и мелкими глотками выпил.
На столе громоздились в большом количестве взятые из библиотеки книги и материалы.
Дверь открылась, и вошел молодой судмедэксперт Фан Синь.
— Е Сяо, я угадал: ты еще не ушел с работы.
— Обнаружились какие-нибудь результаты?
Фан Синь помотал головой отрицательно. Подойдя к Е Сяо, он увидел груду книг и спросил:
— Ты что читаешь?
— Я просматриваю подходящие материалы по археологии.
— А зачем тебе это?
— Да вот обнаружил, что у троих погибших есть общая черта. Примерно за месяц до гибели они все участвовали в одной археологической экспедиции.
— Ты подозреваешь, что их смерть связана с археологией?
— Есть такая вероятность, — кивнул Е Сяо. Фан Синь нахмурил брови и, словно что-то вспомнив, сказал:
— Мой университетский преподаватель рассказывал мне о случаях за границей. Некоторые археологи входили в древние гробницы и совершали открытия, а потом они заболевали странной и непонятной болезнью и умирали. Некоторые люди считают, что это — заклятие древних могил.
— Заклятие?! — изумленно воскликнул Е Сяо.
— Напугал тебя, да? На самом деле древние, чтобы сохранить свои могилы от разграбления, часто ставили надписи, смысл которых в обших чертах был такой: кто посмеет проникнуть в древние могилы и нарушит покой мертвых, будет подвержен вечному заклятию. Конечно, такие предупреждения чаще всего не предотвращали грабежей.
— А как же иностранные случаи, о которых ты говорил?
— Это был вирус. Некоторые вирусы в древних могилах сохраняют жизнеспособность тысячи лет. За рубежом известен один особенно жизнестойкий вирус, который способен прожить на мумии четыре тысячи лет. Вирус может передаваться контактным способом через кожу, а в некоторых гробницах в красках настенных фресок содержится такой яд, как мышьяк. Сами заклятия не способны убивать людей, убивают людей древние вирусы.
Е Сяо надолго задумался. Потом спросил:
— Ты говоришь, что вирус из древних могил убил Цзян Хэ и других?
— Этого я не говорил, я всего лишь прочел кое-какие иностранные материалы, не более того. Меня беспокоит не это. В древности было много цивилизаций. Может быть, некоторые были погублены вирусами? Если эти вирусы, пролежавшие в могилах тысячи лет, появятся снова, это станет катастрофой.
— Но у нас пока нет никаких доказательств, что Цзян Хэ и другие умерли от вируса. Все это только гипотеза.
— Поэтому сейчас надо как можно скорее найти доказательства.
Е Сяо кивнул. Вспомнив, он вытащил блок компьютера Цзян Хэ и приборы.
— Что это такое? — спросил Фан Синь.
— Я принес из Института археологии. — Е Сяо подсоединил приборы к питанию, а потом подключил блок компьютера Цзян Хэ к своему компьютеру, чтобы видеть все данные на экране.
— Кей-Джи-Ди, синтетико-аналитическая практическая программа для археологии, — медленно прочел Фан Синь надпись на экране. — Все сплошь археологическая терминология, мне непонятно.
Е Сяо открыл в окне историю документирования.
— Посмотри, последняя запись внесена как раз в день гибели Цзян Хэ, — сказал он.
На экране появилась кривая, изломанная линия.
— Кто же сможет это понять? — спросил Фан Синь.
— Единственный человек, который мог понять, уже умер. Этим человеком был Цзян Хэ, — произнес Е Сяо и выключил компьютер.
Фан Синь помотал головой:
— Ладно, слишком поздно, я пойду. Тебе тоже надо соблюдать осторожность.
— Спасибо.
Фан Синь ушел, и Е Сяо остался один в канцелярии. Он открыл на компьютере Цзян Хэ рубрику быстрой связи «Войди, Бай Би». В окне появилось изображение желтой песчаной пустыни, а на ее фоне две строки голубых иероглифов:
В небе не остаются следы,
А птицы уже улетели…
Перед взором Е Сяо возникла безбрежная песчаная пустыня.
7
Мать Бай Би тихо лежала в шезлонге. Она была в душевном спокойствии и смотрела ласково. Медленно подняла голову и поглядела на пролетающую в небе стаю голубей, потом прошептала тихонько:
— Ты похудел.
— Ничего. Последнее время было много досадных хлопот, — ответил ей Вэнь Хаогу. Он сидел рядом с матерью Бай Би и заглядывал ей в глаза. На нем был европейский костюм, который он надевал очень редко.
— Почему так смотришь на меня? — улыбнулась ему она.
— Нет, просто, по-моему, ты за много лет нисколько не изменилась. А вот я уже стар. Фэнь, ты еще помнишь, как мы и Чжэнцю встретились в первый раз?
Осенний ветер продувал тихий парк, набирал силу за насыпной горкой, легонько шевелил по-прежнему черные волосы старой дамы. Она, задумчиво глядя на последние распустившиеся цветы в цветнике, сказала грустно:
— Конечно, помню, и помню очень хорошо. Тогда нам было по девятнадцать лет, ты и Чжэнцю считались у нас самыми лучшими парнями.
— Ну какой же я лучший? Вот Чжэнцю был лучшим. Ему везло больше, чем мне. Знаешь, почему я говорю, что ему везло больше меня? Потому что он женился на тебе, Фэнь.
— Не говори так. Это ему-то везло? Он же в сорок лет умер, — с болью возразила она.
— Нет, он отделался, — с какой-то завистью сказал Вэнь Хаогу. — А вот я остался, одинокий, принимать страдания в мире людском, стареть, дурнеть вплоть до самой смерти. А Чжэнцю в мире ином наслаждается вечным блаженством и счастьем. Фэнь, скажи, кому повезло больше?
— Я не знаю, кому из вас повезло больше, по крайней мере я-то несчастна.
— Извини, Фэнь, — быстро сказал Вэнь Хаогу.
— Хватит, не будем больше об этом. Ты сказал, что в последнее время были досадные неприятности. Потому что Цзян Хэ умер, не правда ли? — вдруг спросила она.
— Эх, Бай Би уже успела доложить тебе об этом. Именно в эти несколько дней ты должна была увидеть, как твоя дочь выходит замуж, и ты бы этому непременно обрадовалась, а теперь, наоборот, ты должна вместе с дочерью принять страдание. — Он вздохнул.
— Дочь еще у меня разузнавала, как двадцать лет назад я с ее отцом ездила на Лобнор на раскопки.
Лицо Вэнь Хаогу исказилось, он взволнованно спросил:
