Дороти Мэкардл - Тайна «Утеса»
— А у тебя?
— Ну, писать пьесы можно и на чердаке.
Мы помолчали. Я слышал, как в холле тикают старинные часы. В комнате было тепло и светло от льющегося в окна солнца. По заливу плыли две яхты.
— Прости меня, Памела.
— Тебе скверно, Родди, я понимаю, — ответила она. — Хуже, чем мне. Но я не думаю, — добавила она медленно, — что было бы правильно уехать сразу. Все равно уже слишком поздно, я имею в виду Стеллу. Ее жизнь изменилась и никогда не станет такой, как прежде. По-моему, нам надо остаться и помочь ей.
Я не ответил. Несколько дней назад я уже начал красить деревянные полки в оранжерее. И сейчас, надев комбинезон, я пошел продолжать работу, оставив Памелу писать письма. Но внезапно она вошла в оранжерею и остановилась в дверях, наблюдая за мной.
— Я вот о чем подумала, — сказала она. И сразу я увидел нас детьми в Кембридже: я рассматриваю сломавшийся велосипед, а рядом Памела в гимнастическом костюме, волосы заплетены в косички. Она умудрялась всегда оказаться рядом, если со мной что-нибудь происходило. И наготове у нее всегда имелся спасительный план — плод ее уже тогда изобретательного ума. «Я вот о чем подумала», — говорила она обычно.
— Ты веришь, что Мери была в детской со Стеллой? — спросила Памела.
— Нет. Стелла приняла желаемое за действительность, — ответил я.
— Но ведь в это легко поверить, Родди, и если Мери действительно была со Стеллой, то знаешь, может быть, ей больше ничего и не нужно, может быть, она не находила покоя и бродила по дому, потому что тосковала по своему ребенку?
— Раз так, то теперь она должна успокоиться.
— Может, так и случится.
— Не очень-то на это надейся. Не думаю, что ты права. Я не верю, что рядом со Стеллой был призрак.
— Не веришь? Почему?
— Она не жаловалась на этот проклятый холод.
— Да, ты прав. Она говорила, что ей было тепло и покойно.
— А я ощущал холод, и Лиззи тоже.
— И я. Однажды.
— Вот видишь.
— Да нет, Родди, нет! Я не думаю, что Стелла спала и видела Мери во сне; я думаю, вполне вероятно все было, как она говорит, и когда она нам рассказывала, я верила ей… Послушай, Родди, — голос у нее изменился. — А вдруг в доме два призрака?
Я взглянул на нее, она вся светилась от воодушевления, я сунул кисть в скипидар и сел на ящик. Надо было подумать.
— Может быть, — ответил я и добавил: — Тем более что Мередит и при жизни был холоден как лед.
— Как змея, — поправила меня Памела. — Но Мередит умер не здесь.
— Верно.
— Значит, остаются Мери и Кармел.
— Не забывай, здесь умирали и другие.
— Да, и времена могли сместиться.
— Мне кажется, для умерших времени не существует.
— Кармел умерла здесь, без врача и без священника. Отец Энсон, конечно, служил по ней мессы…
— А ведь отец Энсон обещал прислать тебе адрес той сиделки?
— Верно! — воскликнула Памела. — И она живет в Бристоле. Давай попробуем повидаться с ней в пятницу.
— Пожалуй, можно.
— Я отправлю к отцу Энсону Лиззи с запиской. Ей это будет приятно. А то уж я слишком ее отчихвостила.
— Лиззи еще молодец, что не сбежала от нас.
— Лиззи у нас спартанка! Она тверда как скала. Вот если бы она еще не сплетничала…
— Будет сплетничать, хоть трава не расти.
— Конечно, будет.
Лиззи воспряла духом, услышав о поручении, тем более что оно было сопряжено с поездкой в местном автобусе. Она вернулась с любезной запиской от отца Эпсона, в ней он выражал глубокую озабоченность нашими делами. К записке было приложено рекомендательное письмо к мисс Холлоуэй, которая сейчас руководила лечебницей «Исцеление через гармонию» в Клифтоне. Отец Энсон просил ее принять нас в пятницу днем и писал, что мы хотели бы выяснить некоторые обстоятельства, касающиеся «Утеса», и получить сведения, которые может сообщить она одна: «Я был бы вам чрезвычайно обязан, если бы вы отнеслись к моим друзьям с полным доверием и сообщили им подробности о событиях, предшествовавших смерти миссис Мередит».
Тон письма был довольно чопорный, несвойственный отцу Энсону Мы заметили, что он не просит бывшую сиделку рассказать нам о смерти Кармел. Может быть, он считал, что такая просьба испугает ее? Мы отправили его письмо с запиской от нас мисс Холлоуэй, но очень сомневались, ответит ли она.
А день все тянулся и тянулся — самый длинный и самый печальный из всех, что мы прожили в «Утесе». Памела, правда, была занята, а у меня работа валилась из рук, и я даже обрадовался, когда во второй половине дня Лиззи доложила, что у нас гость, хотя, как она выразилась, это был «всего лишь доктор Скотт». Бедный Скотт! Он был так вежлив, так внимателен, так явно томился от любопытства и все же не задал ни одного вопроса ни о призраках, ни о том, что происходит в доме. Он уже много раз приглашал Памелу поиграть в теннис, и в последний раз она согласилась, но забыла пойти и теперь собиралась отказать ему снова. А он принес ей подарок — маленькую собачку.
— Это скотч, — объяснил он мне с нежностью в голосе. — Пусть напоминает ей обо мне.
— Какой щедрый подарок! — воскликнула Памела улыбаясь. — Иди ко мне, собачка! Иди, Бобби! Какой красавец!
Она подхватила на руки дрожащего жалкого щенка и стала ласкать его. О Боже, неужели теперь Памела потеряет голову из-за этого скотча? Сам я не вижу смысла в коротконогих терьерах. По мне собака должна быть статным благородным животным как например волкодавы, овчарки или афганские борзые. Но Памела любит, чтобы рядом было какое-нибудь существо а сейчас любое отвлечение для нее — благо.
Мы оставили Скотта обедать. Лиззи обычно радовалась гостям и не ворчала, даже если сообщение о них поступало в последнюю минуту, но появление на сцене собаки не понравилось ни ей, ни Виски, который сопровождал ее, когда она вошла в гостиную накрывать на стол. Увидев рядом с Памелой Бобби, Виски, злобно сверкая глазами, несколько раз обошел вокруг стола медленной тигриной походкой, потом вскочил на спинку стула и стал оттуда изрыгать свои кошачьи проклятия на перепуганного щенка. Мы и оглянуться не успели, как Виски метнулся к Бобби и лапой с выпущенными когтями нанес ему молниеносный свирепый удар, а затем пулей выскочил из комнаты. Бобби не пострадал, но чувства Лиззи были глубоко уязвлены.
— Ну и ну! Несчастный кот! — воскликнула она сочувственно и отправилась утешать своего обиженного любимца.
Скотт виновато улыбнулся:
— Боюсь, я создал сложную ситуацию.
Мы заверили его, что все обойдется, ведь сферы влияния Бобби и Виски не должны пересекаться. Было приятно посмеяться над всей этой ерундой.
