Стив Олтен - Мегалодон
Капитан прогулочного катера впал в панику. Дав полный ход, он круто повернул назад, так что половина пассажиров попадала со своих мест. Туристы, не понимая, что происходит, закричали.
А под водой хищник внезапно почувствовал новые вибрации.
«Кику» стояла на якоре в восьми милях к востоку от Института Танаки. После вчерашнего патрулирования большая часть команды спала. Терри Танака, одетая только в бикини, лежала в шезлонге на верхней палубе, прямо против солнца. На ее темной азиатской коже блестел крем для загара. Джонас сидел в тени и пытался читать газету, но его глаза все время возвращались к женщине.
— Терри, вам не холодно?
Она улыбнулась:
— Солнце теплое. Попробуйте, загар пойдет вам.
— Может быть, когда все это кончится, я уеду куда-нибудь в отпуск. Например, на тропический остров. — При этой мысли Джонас улыбнулся. — Хотите поехать?
Терри приподнялась и села.
— Да, о'кей.
Джонас видел, что девушка приняла это совершенно серьезно, и переменил тон.
— Вы действительно хотели бы поехать?
Терри опять приподнялась. Сняв очки, она посмотрела Джонасу прямо в глаза:
— Попробуйте со мной, Джонас. Не разочаруетесь.
«Джонаса Тэйлора вызывают в КИЦ немедленно!» — прозвучал по всему судну металлический радиоголос.
Джонас стоял, не зная, что ответить Терри.
— Эй, подождите меня, — сказала она, натягивая тренировочный костюм прямо на бикини. Когда они спускались по трапу, Терри, обернувшись через плечо, спросила:
— Так в какое место на Гавайях мы поедем?
Де Марко ждал его в рулевой рубке.
— Джонас, мы только что приняли сигнал бедствия от прогулочного катера близко отсюда. Похоже, мег вернулся!
— Посреди бела дня? Каким образом? — Но в уме палеонтолога ответ возник сразу же вслед за вопросом. — Подождите минуту... она же ведь слепая! Теперь время суток не имеет для нее значения. Проклятие, какой я идиот!
— Чудовище ослепло? — спросила Терри.
— И да и нет, Терри. Зрение у нее может...
— Джонас, Macao ждет тебя в КИЦе, — настоятельно напомнил Де Марко.
Джонас и Терри прошли за инженером в темный информационный центр. Тем временем «Кику» снималась с якоря, ее винты уже взбаламучивали воду.
Macao, стоя, из-за плеча акустика пристально вглядывался в зеленый экран.
— Где она? — спрашивал он у Паскуале уже в четвертый раз за последние пятнадцать минут.
— К сожалению, мы еще вне зоны маяка, сэр.
— Сколько еще?
Акустик потер переносицу, успокаивая себя.
— Мы приблизительно в двенадцати милях на зюйд-вест от сигнала бедствия. Как я уже сказал, сэр, маяк действует только на три мили, хотя я и увеличил наш прием еще на пять тысяч футов.
— Джонас! — На утомленном лице Macao было видно все напряжение последних дней. — Джонас, в чем дело? Вы же говорили, будто чудовище всплывает только ночью.
— Macao, это моя ошибка. Я упустил, что мегалодон может быть совершенно слепым. Прожектор Мака повредил ей один глаза. Я знал это, но не сообразил, что и сам мог ослепить ее в ту штормовую ночь.
— Так, значит, чудовище ослепло. Это хорошо, — сказал Macao с улыбкой. — Правда ведь?
— Да нет, — ответил Джонас. — Если мег и на самом деле всплыл, значит, он не только слеп, но и преодолел еще свой страх перед ультрафиолетом. Но слепой мегалодон — это совсем другое дело, чем если бы ослепли вы или я. Поймите, эти существа обладают еще семью другими органами чувств, чрезвычайно эффективными. Они способны слышать низкие звуки, особенно шумы всплесков, на расстоянии по меньшей мере нескольких миль. Могут чувствовать одну стомиллионную часть пота, крови или мочи в воде за пятьдесят миль от источника. Их ноздри имеют направленное действие, то есть мег пойдет в сторону принятого ноздрями сильнейшего обонятельного импульса. Боковая линия и пузырьки Лоренцини дают им возможность обнаруживать электрические импульсы и вибрации. Они способны нацеливаться по сигналу лучше самых современных торпед. Учитывая то, что эта особь провела большую часть своей жизни в полной темноте, потеря зрения для нее, по-видимому, не столь уж существенна, это скорее побочное неудобство. Другими словами, перед нами самый опасный из когда-либо созданных природой хищников, и он уже может всплывать не только ночью. Я сказал бы, что ситуация ухудшается.
ПОБЕДА И ПОРАЖЕНИЕ
— Сэр, у меня на сонаре картинка, — возбужденно доложил Паскуале. Джонас, Де Марко и Macao сгрудились вокруг него. — Вот здесь, справа — очень слабая линия. Подождите, я слышу ее, тихо-тихо. — Он прижал наушник рукой. — Да, теперь громче... вот она, там, на второй стойке. — Он указал на другой экран. На вычерчивающей круг зеленой линии появилась красная точка.
— Куда она идет, Паскуале? — спросил склонившийся над экраном капитан Барр.
— Похоже, в сторону от нас, около двух миль на чистый ост, — ответил акустик.
— Хорошая работа, не упускай ее. — Барр похлопал его по спине. — На руле, пять градусов на правый борт, скорость десять узлов. Где ваш летчик, доктор Тэйлор?
— Я здесь. — В дверь ввалился полусонный Мак.
— Мак, мы обнаружили мегалодона. Ты готов? — спросил Джонас.
Мак протер глаза.
— Конечно, док. Мне нужно секунд тридцать, чтобы залить в глаза кофе.
— Джонас, Эл, по местам, — скомандовал Macao. — Мак...
— Иду. — И он вышел. Через несколько секунд с палубы «Кику» поднялся вертолет.
Туристы уже ясно видели берег, до которого было еще добрых две мили. Женщина-гид с подавленным видом сидела в кресле, ее рыжие волосы насквозь промокли после капитанских разворотов.
— Мисс, почему мы возвращаемся? — спросила Наоми. — Нам возвратят деньги?
— Мэм, я не уверена...
В-У-У-М-П-П! Удар свалил ее со стула и бросил на палубу. Пассажиры закричали. Наоми схватила Рика за руку и держалась так сильно, что ее ногти впились в его тело.
Мег учуял добычу и сильно ткнул носом корпус движущегося катера. Это было несъедобно. Хищник шел в открытое море к остаткам своей жертвы. А это большое существо не представляло никакой опасности.
Капитан понял, что судно подверглось нападению. Он схватился за штурвал и начал выписывать резкие зигзаги. Форштевень все время ударялся о трехфутовые волны.
Мегалодон снизил скорость. Вибрации стали какими-то другими. Это существо ранено? Инстинкт возобладал, и он, резко накренившись, начал подниматься на поверхность, снова нацеливаясь на свою жертву.
— Джонас, на связи?
— Вперед, Мак, — закричал Джонас в радио. Они с Де Марко стояли на корме, приготовившись стрелять из палубной гарпунной пушки.
— Я на двухстах футах над катером, плохо видно из-за бликов на воде. Меняю угол. — Мак развернул вертолет к югу и висел справа над судном. В дневное время тепловизор был бесполезен. — Ах дерьмо, вот она!
