Денис Кавченков - Обратная сторона жизни
— Ты безумец… Чудовище даже здесь, а для них будешь стократ хуже… — прохрипел собакоголовый через хватку Данела. — Они в своей тупости и убогости забыли, как выглядят книги, а единицы, что помнят, проклянут тебя, прочитав ПРАВДУ, тобой написанную… — еле выдавил черт, но Падший ослабил лапу, желая выслушать его. — Назовут Антихристом — сыном Сатаны, но даже Аду не нужна подобная лесть! Люди возненавидят тебя за ТАКУЮ ПРАВДУ, ибо боятся ее!! Объявят массовую охоту, желая растоптать, забить камнями и порвать на кусочки!! Ты сам приближаешь свой конец, Данел! Тебя убьют, Падший! Страшно убьют сами люди!! Эти ничтожества! — копыта звонко били о камень стены, а покрытый непроницаемой Тьмой монстр с едва видным человеческим силуэтом усмехнулся, и оживший кусочек Мрака превратился в гибкое щупальце, дабы быстро вонзиться в желтый глаз завывшего пса.
— Я знаю! — мрачно выговорил светлый ангел, издав гулкий рык и капая слюной из пасти чудовища, повидавшего слишком много Вселенных. — Знаю, но больше не буду смиренен, как раньше! Не дам надеть на себя цепи, поддавшись им — слабым и немощным, дабы они связали меня и убили, как сотни раз ранее!! — глаза Падшего полыхнули еще большей Тьмой, а из пасти потек серый сумрак, стремящийся к блестящему носу воющего от боли демона, пожираемого частицей Мглы. — Я приду к ним со Зверем, и если они попытаются причинить вред мне… — живой сумрак затек в ноздри собакоголового и тот забился в кошмарных судорогах, перестав выть. — Или моим близким… — взревел он, подняв хозяина заповедника выше, а из ушей того полилась дымящаяся кровь. — То будут убиты!! Для меня больше не существует ценности человеческой жизни, как раньше, когда был я чистым и жалким, но есть ценность самого человечества, и если отдельные его представители решат расстаться с бременем бытия столь ужасным способом, то так тому и быть!! Мой Зверь всегда будет ждать этого!! — клыки стали длинней, из жуткой пасти пахнуло желанием убивать, но Данел контролировал внутреннего монстра, не давая тому свободы, а демон беззвучно бился в черной руке, проклиная «волшебную» капельницу. — И напоследок… Перед твоей смертью… — Падший удерживал агонизирующего собакоголового, а тот через сумасшедшую боль, с щупальцем Мглы в глазнице, смотрел оставшимся глазом, желая знать, что скажет его убийца. — Вы никогда не сумеете контролировать людей — изобретения, давно по вашим словам испортившиеся! — собравшиеся на овальной арене минотавры не смогли долго противиться внутреннему приказу спасать хозяина и, выхватив искрящиеся клинки, всем скопом бросились на Тьму. — Механизм инстинктивной защиты, заложенный вами с ангелами… — даже сейчас в единственном глазу демона-пса блеснул огонек презрения к крылатым жителям Элизиума. — В людей настолько дик и примитивен, что им невозможно управлять, и только сильные могут покорить его, превратив в союзника, как поступил я!! — из ноздрей демона-пса потекла густая, парующая кровь, а единственный глаз стал красным от внутреннего напряжения. — К чему это все?! — вдруг спросил Данел голосом Дмитрия, жутко улыбнувшись чудовищной мордой. — Да ни к чему!! Люблю хвастаться!! — единственный глаз собакоголового испуганно моргнул. — Умри, мразь!! — Падший сдавил струящуюся Тьмой лапу и раздавил шею хозяина заповедника, но не успокоился, пока не оторвал истекающую горячей кровь голову с оскаленной мордой.
Бросившиеся же на Тьму минотавры уже лежали мертвые, дымящиеся и воняющие горелым мясом, ибо для сражения с чудовищным нечтом, которым являлась часть внутренней сути Падшего, требовалось другое оружие. Едва они бросились на Мглу, скрывшую ценного пленника с хозяином, то оттуда, из ее густой поверхности выскочило много живых и голодных щупалец, быстро уничтоживших их самыми страшными способами. Они втыкались в темно-оранжевые глаза, крупные клыкастые рты и длинные уши воющих от боли минотавров, сжигая их изнутри не огнем, а чем-то иным, пожирая сами души жителей Ада… Зверь Данела был голоден и защищал взрастившего его Падшего, но одновременно с этим наслаждался кровью и угасающими жизнями обидчиков. Он убивал так страшно, что не хотелось смотреть, но такова была натура монстра, жившего внутри чистого ангела. Огромные минотавры ревели и выли, теряя жизни через жуткую смерть, словно румынские крестьяне от зубов Дракулы, воздух же Ада пропах свежей жареной кровью и испражнениями, вываливающимися с дымящимися потрохами.
А сам заповедник походил на пляжную вечеринку в честь Хэллоуина… Все светилось, шумело, громыхали копытами черти, бегали голые люди, ревели чудовища, раздавались выстрелы и вспышки электрических хлыстов, парализующих «Спящих», что получили надежду и отрывались на жестоких хозяевах. Они знали, что не победят сегодня, ибо включенная тревога уже призвала сотни летящих сюда рогатых, но первая за многие годы апатии и точно не последняя попытка бунта, отлично поднимала настроение. Все они видели кусок истинной Тьмы, забравшей хозяина заповедника и все они видели, что Тьма — это ангел, когда-то пришедший на Землю, запутавшийся и ставший чудовищным Падшим, но сегодня показавший им всем, что они нужны миру.
Живая Тьма была таким же, как они «Спящим», просто этот был умней и злей. Очень-очень злей и сейчас Данел сбросил покров Тьмы, показавшись в чудовищной красе, с огромными крыльями из Мрака, выставив на всеобщее обозрение голову демона-пса в мглистых руках, которую брезгливо выбросил с арены кровавого амфитеатра и оглядел масштабы причиненных им разрушений.
Багровое небо Геенны Огненной освещалось, как днем, а внизу, как полоумные бегали «Спящие», бесстрашно нападая на двулицых, которые сбивали их с ног, обездвиживая разрядами тока, но никого не убивая, будучи прекрасно надрессированными. Варгхоподобные твари не отставали, яростно рыча и размахивая хлыстами, а им помогали разномастные черти, ловко работающие огромными кулаками, разбрасывая исхудавших рабов, как кегли в боулинге. Кабаноподобные, козлоподобные, бараноподобные и минотавры, каких рогатых тут только не было и все они «успокаивали» узников, получивших надежду, а давший ее ангел стоял выше, безмолвно взирая на творящееся.
Данел знал, что в этой битве участвовать не собирается, ибо у него есть своя, более важная миссия, в свершении которой он не был уверен, а окружающие его сгустки Тьмы неустанно шевелились, как и огромные черные крылья. Внезапно Падший увидел замершего вдалеке, прищурившегося Такеши, и их взоры встретились. Взгляды родившегося не на Земле японца и ангела, но они были таким родными друг другу… Данел поднял руку, на мгновение ставшую нормальной, без Тьмы и преобразил морду Зверя в свое последнее лицо, дабы грустно улыбнуться азиату, а тот улыбнулся в ответ, помахав загорелой тощей кистью. Такеши знал, что кем бы ни являлся Дмитрий — он хороший. Даже, если сейчас выглядит, как чудовище, зато родился ангелом, а это не убрать никаким Адом. В нем навсегда останется огромная частица Бога, желающего только добра всем своим детям, а значит, и воспитательные шлепки им не помешают.
