Светлана Крушина - Пока смерть не заберет меня
Носферату совещались, но Лу, похоже, требовалось прилагать некоторые усилия для того, чтобы не отвлечься от темы. То и дело взгляд его перебегал на меня. Мое присутствие его нервировало, не знаю уж, почему. Правда, я тоже не мог смотреть на него спокойно — вспоминалась та жуткая ночь. В результате, мы оба сидели как на иголках.
Наконец, Кристиан отпустил своего заместителя и повернулся ко мне. Его внимательные синие глаза остановились на моем лице.
— Что-то не так, Илэр? Вы с Лу друг друга знаете?
— Приходилось встречаться, — ответил я уклончиво, и Кристиан не стал допытываться. — Почему именно он?..
— Лу был второй по силе после Лючио, а теперь, соответственно, второй после меня.
— Почему же он не принял на себя заботу о клане?
— Он недостаточно силен.
— И ты не боишься его оставлять?
— Это же ненадолго.
"Но если с тобой что-то случится…" — хотел было сказать я, но промолчал. Ни к чему заранее разводить панику, и без того мне очень не по себе.
— Все будет хорошо, — улыбнулся Кристиан, словно прочитав мои мысли. Я очень любил его лицо, когда оно озарялось улыбкой. Лицо у Кристиана строгое, с четкими, жесткими чертами, но в эти мгновения он становится похож на ангела.
— На чем ты приехал, Илэр? На поезде?
Я кивнул. По хорошему, давно нужно было купить машину, но в том подавленном состоянии, в котором я находился бОльшую часть времени после знакомства с Аланом, водить ее было небезопасно. Вряд ли я убился бы насмерть, но покалечился бы. А боли я не люблю. Да и кто любит?
— Обратно поедем на моей машине, — решил Кристиан.
* * *Я не знал никого, кто водил бы автомобиль с таким же изяществом и уверенностью, как Кристиан: ни одного неверного или лишнего движения, ни малейшей тени нервозности. Казалось, что даже если он уберет руки от руля, машина продолжит двигаться, повинуясь только силе его воли.
Сидя на переднем сиденье и чуть откинувшись вбок, на дверцу, я неотрывно смотрел на повернутое в профиль лицо Кристиана. Когда-то мне казалось, что я не видел никого красивее Лючио, но теперь знал, что это не так. В идеально прекрасных чертах Лючио была только мертвая, холодная как у мраморной статуи, красота и холодная тьма в глазах; у Кристиана же было живое, энергичное, сильное лицо и теплые синие глаза. И настоящая, очень человеческая седина в волосах. У Алана, правда, тоже была заметная седина…
Кристиан включил магнитолу и прошелся по FM-линейке, не нашел ничего интересного и остановился на какой-то нейтральной блюзовой мелодии. Некоторое время мы ехали под ленивые тягучие, как карамель, звуки блюза, и очень скоро меня потянуло в сон. Кто как, а я лично все время засыпаю под такую музыку. Заметив это, Кристиан предложил мне перебраться на заднее сиденье и поспать:
— Часа три у тебя есть, отдохнешь как следует.
Но мне не очень улыбалась мысль предстать перед Аланом, едва продрав глаза после дневного сна. А к Алану, я чувствовал, явиться пришлось бы немедленно по приезду — он уже заметно терял терпение и начинал злиться. То есть злился он, вероятно, давно, но теперь это становилось заметно. Плохой знак. Разозленного Алана я видел лишь однажды, когда они с Авророй едва не убили меня… Теперь же меня в любом случае не ждала ласковая встреча. На защиту Кристиана особо рассчитывать не приходилось — не хотел я прятаться за его спиной — и следовало быть во всеоружии.
— Не хочешь лучше попробовать что-нибудь из вот этого? — я достал из кармана плеер и показал Кристиану. — Бодрит.
Он скосил глаза, неодобрительно нахмурившись.
— Все еще слушаешь эту ужасную музыку?
— А что? теперь она вполне соответствует моему образу жизни — разврат и богохульство…
— Илэр, я не то имел в виду.
— Тогда не называй ее ужасной. По сравнению с тем, как я живу, это просто колыбельные песенки.
— Илэр, ты снова меня не понял. Я имел в виду только музыкальную составляющую — вернее, отсутствие таковой, — а не идеологию.
— Насчет отсутствия музыкальной составляющей тоже можно поспорить, — хмыкнул я.
— Не знаю, о чем там спорить. Это… это просто хор назгулов какой-то, — негодующе заявил Кристиан.
Я так и покатился со смеху.
— Отличное определение, Крис! Такого я еще не слышал! В чем-то ты, пожалуй, прав… но ведь, и правда же, бодрит!
— Как шоковая терапия.
— Ну и что… и что плохого? Отличная встряска для мозгов.
Кристиан снова на меня покосился.
— Тебе не хватает острых ощущений?
— Острые ощущения тоже разные бывают, — слегка приугас я. — Да о чем мы спорим, Крис? Все равно мы друг другу ничего не докажем.
— Угу. А что говорит Мэвис насчет твоих музыкальных пристрастий?
— Ничего не говорит. Она не знает даже о существовании такой штуки, как блэк.
— Как же вы собираетесь быть дальше? — серьезно спросил Кристиан. — Вы вместе несколько лет, а она вообще ничего о тебе не знает. То есть, по сути, Мэвис считает тебя не тем, кто ты есть на самом деле.
— Так и есть, — согласился я. — И мы с Мэвис вовсе не «вместе»… именно по этой причине.
— А может, лучше открыться? Такую правду говорить нелегко, но если продолжать скрывать, может стать еще хуже.
— Я знаю, Крис, я знаю! — я ударил ладонью по сиденью. — Но мне до чертиков страшно!
Кристиан промолчал, но я почти наверное знал, о чем, — или, вернее, о ком он думает: о Селене, своей давно умершей невесте, которой он решился открыть о себе правду, поборов, вероятно, не менее сильный страх, чем тот, что терзает теперь меня. Девушка поверила и не отвергла его, но она по-настоящему его любила и хотела стать его женой. А Мэвис? Достаточно ли глубоки ее чувства ко мне, чтобы принять меня в любом виде? Уверенности в этом не было никакой. Когда-то она не позволила мне умереть, но поступила бы она так же, если бы знала, как низко я пал и что позволил сотворить со своей душой и телом? Этого я тоже не знал. Который год я балансировал на тонкой дощечке над пропастью, и не знал, сколько это еще может продлиться. Может быть, стоило бы броситься самому вниз, вместо того чтобы ждать, пока потеряю равновесие и оступлюсь, но мне не хватало духу.
* * *К вечеру, когда мы въехали в столицу, зов Алана в моей голове стал особенно настойчивым, и в нем отчетливо слышалась сдержанная злость. Он уже понял, что я вернулся, и велел явиться к нему немедленно. Больших трудов стоило уговорить Кристиана отпустить меня одного — он и слышать об этом не хотел. А я не хотел, чтобы Алан сегодня же узнал о его приезде:
— Преподнесем ему сюрприз завтра, Крис, когда он немного успокоится. Пока что не надо раздражать его больше, чем он уже раздражен.