Нелла Тихомир - Призрак гнева
— Улла… Улла, — Бран осторожно похлопал ее по щеке. Голова девушки мотнулась, будто у трупа.
— Очнись, — подолом своей мокрой рубахи Бран кое-как вытер ей лицо. — Очнись! Пожалуйста…
Улла медленно открыла огромные глаза.
— Ты меня слышишь? — позвал Бран.
Взгляд медленно переместился. Дрогнули и раскрылись черные губы.
— Не… не надо, — услышал Бран. — Пожалуйста, хватит… Я не могу… больше так… Не надо, пожалуйста, я… не могу…
— Тише, тише. Все будет хорошо.
Бран поднял Уллу на руки, и она тихо, едва слышно застонала. Одежда на Бране мгновенно намокла от воды, но он ни на что не обращал внимания. Спеша по тропинке в сторону ворот, молил Бога только об одном: лишь бы она не умерла.
Кузница встретила Брана промозглой тьмой. Он осторожно опустил девушку на солому.
— Сейчас. Потерпи, — Бран кинулся к поленнице, налетел на нее впотьмах, и деревяшки, посыпавшись на пол, больно зашибли ему ногу. Он сквозь зубы выругался, схватил несколько поленьев и швырнул в очаг. Кресало искать было некогда. Бран потянул с шеи камень, стиснул его между ладонями и, заставив себя успокоиться и не думать не о чем, нагнулся над холодными углями.
Вспыхнувший огонь теплом дохнул ему в лицо. Бран обернулся к Улле. Она лежала, будто мертвая. Бескровные щеки. Запавшие глаза. Черные запекшиеся губы.
Нет, Господи не надо!
Коснувшись ее шеи, Бран ощутил, как трепещет сердце: будто птица, попавшая в силок. Совсем, как давеча у Харалда…
— Ну, уж нет! — выдохнул Бран. — Вот уж нет!
Он подтащил к себе котомку, достал оттуда небольшую флягу и зубами выдернул пробку. В ноздри ударил крепкий спиртовой запах. Склонившись над Уллой, черенком ложки Бран разжал ей зубы и влил жидкость в рот.
Девушка слабо застонала, по телу пробежала дрожь. Ее рука оставалась безжизненной и ледяной, от мокрых волос шел пар. Бран отшвырнул флягу в сторону. Чуть помедлил — и принялся стаскивать с Уллы заиндевевшую одежду. Мокрая ткань стала как вторая кожа, тело девушки было неподатливым, неподвижным, и Бран совсем взмок, покуда ему удалось раздеть ее.
Схватив запасную рубаху, он принялся растирать Улле грудь. Ее голова моталась из стороны в сторону. Она все еще казалась неживой, но заглянув ей в лицо Бран увидел, как от губ и глаз отступает мертвенная синева.
— Клянусь, ты не умрешь, — сказал Бран. — Не умрешь. Вот увидишь.
Он взял руку Уллы. Ее сердце билось сильнее, и к пальцам вернулась гибкость. Слава Тебе, Господи. Теперь во что бы ее завернуть? Он привстал и огляделся. Припомнил, что Аса где-то тут оставила свой плащ и он, кажется, позабыл его отдать, после того, как они едва не подрались.
Синий плащ лежал в углу на бревне. Будто младенца, Бран закутал девушку в толстую шерстяную ткань. Разложил у костра Уллину мокрую одежду. Она больше не казалась мертвой. И хотя губы были белыми, как иней, а у глаз лежали темные круги, Бран знал: теперь опасность миновала. Она не умрет.
Он потянулся, выгибая спину. От усталости звенело в ушах, знобило, и клонило в сон. Подобрав свой заштопанный плащ, Бран накинул его на плечи. Лег на солому рядом с Уллой и укрыл девушку свободным краем потертой шкуры. Лицом зарылся в мех, прислушиваясь к Уллиному тихому дыханию.
Закрыл глаза и немедленно уснул.
Часть вторая Оборотень
Глава 1
Бран искал Уллу целое утро.
Она ушла, пока он спал, похоже, еще затемно. Бран обошел весь поселок, заглянул во все дома, но ее нигде не оказалось. Наконец, кто-то из рабов заявил, будто видел, как Улла отправилась на кладбище вместе с остальными, потому что скоро предстояло хоронить Харалда. Некоторое время Бран раздумывал, стоит ли туда идти. Благоразумие говорило ему, что лучше подождать, пока она вернется. Ведь она же там не одна, и все равно вряд ли им удастся поговорить, а вот неприятностей, после вчерашнего, ожидать стоит. Гордость возражала: это трусость и бабство. Ты просто боишься, вот и все.
В конце концов победила гордость. Спросив в поселке дорогу, Бран отправился на кладбище.
Пройдя через занесенную снегом рощу, свернув в бессчетный раз, тропинка наконец привела Брана к цели. Здесь были могильные курганы: всюду, куда ни глянь. Большие и поменьше, старые и новые, они, будто гигантские сугробы, возвышались над заснеженным полем.
Обогнув древний, полуразрушенный курган с плоской вершиной, Бран вышел к людям. Их было человек двадцать, кроме Уллы, все мужчины. Они стояли на черном пятне развороченной земли. Снег частью сошел от костров, которыми отогревали промерзшую в камень почву, частью был закидан бурыми комьями. В центре темнела широкая яма, в которой копошились несколько человек.
Когда появился Бран, люди перестали разговаривать и угрюмо воззрились на него. Он подошел поближе и сказал:
— День добрый.
Никто не ответил. Они молчали и только переглядывались. Потревоженная земля зияла у их ног, будто черная рана.
— И за каким же ты сюда пожаловал? — спросил кто-то.
— Просто хочу помочь, — ответил Бран. В ответ никто не произнес ни слова. От их враждебности даже воздух звенел, точно струна.
— Вот спасибочки, — первым нарушив молчание, выговорил Кнуд. — Уж ты напомогался, колдун. Век не забудем.
Бран посмотрел на Уллу. Ее взгляд был твердым и прямым, и глаза блестели, словно огоньки.
— Уходи, — промолвил Грани. Его лицо было как потухшая свеча. — Уходи. Ты нам не нужен, сами справимся. Иди отсюда… пожалуйста…
— Грани, я не убивал твоего отца, — ответил Бран. — Ты же знаешь, что не убивал. В его смерти я не виноват. Я не знал, что пиво отравлено, и не хотел, чтобы он умер. Клянусь. Твой отец был очень хороший человек, и… он мне очень нравился. Я найду его убийцу. Обязательно, Грани! Хоть бы мне даже ради этого пришлось на стенку лезть. Я ничего плохого никому сделать не хотел, тем более твоему отцу и тебе, поверь.
Грани стоял, не подымая глаз. По его щеке ползла слезинка.
— Эх, да ступай ты уже, — вмешался Хилдир. — Чего без мыла в душу-то лезешь? Или, может, под руки тебя прикажешь вывести?
— Я ведь не с тобой разговариваю, Хилдир, — ответил Бран. — И я, кажется, у тебя на дороге не стою.
— Болтаешь много, — фыркнул Хилдир. — А все без толку.
Бран нахмурился. Двадцать пар глаз смотрели на него: кто враждебно, кто с любопытством.
— Вы чего думаете, я Один, что ли? — выговорил Бран. — За два дня все проблемы решить могу? Я пытаюсь, но понадобится время. А если вы и дальше будете глядеть на меня, как на врага, то… — Бран умолк. Остальные тоже молчали. В сухих остовах бурьяна, торчащих из-под снега, шуршал ветер.
