Денис Кавченков - Обратная сторона жизни
Геенна Огненная является противоестественным человеческому сознанию миром и прав тот, кто сказал, что существует бесчисленное количество Вселенных, отличных друг от друга, как небо и земля… Многие смеются над этими словами, смотрясь в зеркало, и гордо думая: «Вот стоит лучшее творение Господа! Я царь природы! Я покорил небеса и вылетел в космос! Я человек и нет никого совершенней меня!», — а все потому, что люди боятся признаться себе в существовании кого-то на них не похожего. Боятся смерти, желая, чтобы на самом деле там оказалось абсолютное ничто, в котором исчезаешь, будто брошенная в огонь вещь, однако из-за своей глупости не понимают, что никакая информация не может бесследно исчезнуть.
Любые мысли, желания, деяния запоминаются бесконечной Вселенной, оставаясь в ее необозримой памяти, где каждая частичка постоянно перерождается и обновляет себя, как и человеческие клетки… Люди созданы по образу и подобию Бога, недальновидно считая это внешним видом и не понимая, ЧТО такое на самом деле Бог. Да уж… Черти с ангелами создали отличных биороботов, дабы называться богами в человеческих сказаниях, но настоящий Бог — это безразмерная информационная сущность, настолько невообразимая, что ее тело является Вселенной, внутри которой существует все.
Звезды, галактики, планеты, астероиды, туманности и разнообразные живые существа являются частицами Господа, из которых строится Его бесконечное тело и люди заставляют Его страдать, будучи непрерывно ноющей раной. То место на теле Бога, где живет человечество, непрерывно болит, и пусть еще не очень сильно, даже незаметно, но когда-нибудь эта рана превратится в гниющий нарыв, который придется удалить, но пока Господь желает вылечить ее, не прибегая к экстремальным мерам.
И как после этого не относиться бережно к себе и своему телу, ведь внутри людей также существует бесконечное множество миров, для которых богами являются они, однако… Человечество разрушает их, уничтожает свои Вселенные вместо того, чтобы перерасти себя, превратившись в Господа на том уровне, который даст возможность создавать солнца для таких же созданий, какими были они! Но нет… Раса так называемых разумных существ заполняет рану Бога вонючим гноем, и скорость воспалительных процессов увеличивается с каждой секундой. Когда-нибудь Его длань немного сильней расчешет нестерпимо-зудящее место, и человечество канет в лету…
Глава 5
«И откуда мне в голову лезут такие мысли? Не всякому философу подобное думается… Меня, если послушать, так я умный аж пиз. ец, однако нахожусь в клетке с жалкими представителями человечества, кои считаются эталоном для подражания… Все такие набожные работяги, прям идеальные люди, являющиеся примером для отца, матери и собственных детей… И почему массовое уродство называется идеалом?», — летающую клетку вновь дернуло и он высунул нос наружу, дабы взглянуть почему трясет плывущую над землей штуковину, хоть ничего в этом не понимал.
Серо-голубые глаза уставились на убегающую мостовую Рынка, желая отыскать препятствие, заставившее подпрыгнуть их скотовозку, но ничего не нашли, кроме повсеместно снующих рогатых, тут же заполнивших освободившееся пространство. Получается, это обычные неполадки в летающей «колеснице», и скоро, правда неизвестно, когда, может через день, а может через час, наступит момент, когда воздушная тюрьма заглохнет. Дмитрий был уверен в своих предположениях, ибо сверху слышался громогласный рев, проклинающий неисправную технику, в которой еще так долго везти ценных рабов, и звучно ругающий того, кто должен был починить скотовозку, но не сделал этого, поэтому, если она не заглохнет в пустыне, то слава Творцу, иначе…
Дальше развесивший уши Дима не сумел расслышать, кроме нескольких, утонувших в рыночном шуме слов о неких беглых, которые всех сожрут и даже не поперхнутся. По разгоряченной коже прошелся мороз и загорелого парня передернуло. Он повернул всклокоченную голову к Такеши, увидев, что нахмуренное лицо японца выражало чувства, подобные его, в отличие от почти невозмутимого Лкетинга, что лишь скрипнул крепкими кулаками, провожая немигающим взором быстро уходящую мостовую, а торговые ряды все не заканчивались, оглашая криками боли окружающее пространство.
— Дима-сан! Ты слышал, что сказали эти быки? — субтильный азиат мотнул головой на потолок, занятый пятью минотаврами. — Про беглых, что живут в пустыне, и которых они боятся! Кто это? — азиат поглядел на юношу, словно, тот был всезнающей энциклопедией, а Дима вздохнул, как последний раз.
— Не знаю Такеши… Может сбежавшие люди? — ему в голову пришла лишь одна мысль, содержащая объяснение заданному вопросу. — Некие одичавшие и свихнувшиеся люди, ставшие хуже, чем животные? Выбравшиеся из заповедника или еще откуда-нибудь, сожравшие своих спутников, и теперь охотящиеся на все живое, сумев адаптироваться к раскаленной пустыне? Или же «Спящие», о которых говорил хоз… Тьфу ты!! — в сердцах выругался он. — Джумоук! Когда рассказывал про попытки побега из заповедника, — Дмитрий смотрел на Такеши, а тот видимо представил подобное и сглотнул сухой глоткой. — Люди они такие, а «Спящие» тем более… — он вспомнил себя, иногда теряющего память и творящего удивительные вещи. — Превратились в кошмарных пожирателей караванов с чертями и рабами! — раскалившийся мозг генерировал все более страшные предположения, и как жаль, что умный парень никогда не ошибался, кроме выбора собственного жизненного пути.
— Лкетинг видел много диких людей! Масаи находили их в джунглях! Их боялись даже звери! Очень страшные и злые! Нет ума, нет души! — ярко-голубые глаза масаи вспыхнули огнем беспокойства. — Они ели детей масаи! Собак масаи и скот масаи! Лкетинг убил двух диких людей! Нет души! Только зверь! — внешне бестолковое объяснение было очень даже понятным и юноше с японцем легче от этого не стало.
— Да уж… А уж с нашим счастьем только с грибами воевать… — чувствуя дрожь в поджилках пробормотал Дима, нервно раздув крылья загорелого до черноты носа. — Значит, точно заглохнем! — он попытался набрать слюны, чтобы сплюнуть через горячие прутья, но ничего не вышло, а вот ощущение давящего изнутри мочевого пузыря не давало спокойной жизни, и только он решил отлить, как…
— О-о-о!! Мясцо едет!! Мясцо!! — раздался взрыкивающий голос слева и юноша от неожиданности дернулся так, что чуть не испачкал себе ляжки содержимым мочевого пузыря, готового расслабиться. — И «Спящие»! Первый раз вижу! Зато сколько слышал!! — быстро шевеля ноздрями и плотоядно скалясь, рядом цокал рогатый зевака бараноподобного вида, одетый в затасканное тряпье неопределенного цвета и воняющий, как сдохший неделю назад павиан. — Всю жизнь мечтал пощупать! Ха-ха-ха! «Спящие»!! Дайте-ка пощупаю! Ха-ха-ха! — отвратительно загоготал он и попытался сунуть грязную лапу меж горячих прутьев скотовозки, дабы схватить Такеши за ногу, отчего тот испуганно отшатнулся, но конечность мерзкого черта не смогла пройти из-за чего-то замерцавшего и отбросившего волосатую кисть. — Так и знал!! Так и знал!! И здесь не дотронуться!! — злобно заверещал явно безумный житель Рынка, подтверждая догадки Дмитрия о силовых полях в контейнерах, а сверху раздался зычный окрик:
