Гарри Бранднер - Возвращение воя
Одри закивала:
— Я видела ее. Она… она уехала.
— Уехала? Куда?
— Я не знаю. Я только передала ей сообщение, и она уехала.
— Какое сообщение? — он уже не говорил, а орал, как надсмотрщик.
— Здесь была женщина. Она сказала, что ты хочешь встретиться с Кэрин. Это все.
— Кто эта женщина?
Одри застенчиво отвела глаза, ее голос потеплел:
— Я не знаю ее имени. Очень красивая. Высокая, зеленые глаза, черные длинные волосы с седой прядью.
Крис прикусил язык, Он понял, что Марсия Луре безошибочно нашла слабое место в их обороне — Одри.
Очень мягко он спросил:
— А где Кэрин должна была встретиться со мной?
— Я не помню.
— Одри, вспомни, или я буду бить тебя, пока ты не превратишься в размазанный кусок дерьма.
— Это было что-то связанное с цыганками. Цыганская хижина.
— А разве у нее не возникло никаких вопросов?
— Я ей дала одну вещь, чтобы она поверила.
— Что же?
— Маленький кусок серебра, похожий на пулю.
Крис вспомнил, что несколько дней назад он ее выронил, но до сих пор не вспомнил об этом. Он направился к двери. Не оборачиваясь, он произнес:
— Я ухожу. Не знаю, надолго ли. Но когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было, — и вышел, хлопнув дверью.
Он хорошо понимал, что вернуться Кэрин не успеет, а оставаться ночью в горах — это верная смерть.
Крис побежал к стоянке:
— Такси! Эй, такси!
Сзади он услышал голос:
— Сеньор?
Крис резко обернулся и увидел Луиса Запату, нервно теребящего застежку на своей куртке.
— Луис!
— Я искал вас. Я не должен был оставлять вас в городе. Мне стыдно.
— Сейчас не до этого. Ты мне нужен. Они заманили Кэрин в хижину цыганки, я должен ехать за ней.
Он посмотрел на Луиса:
— Луис, что случилось?
— Цыганка, сеньор, Филина.
— Она мертва?
— Да, сеньор. Среди цыган прошел слух, что Филина мертва, а кто помогал гринго, скоро последует за ней. Они знают о месте.
— Вот почему продавец в ювелирном магазине так странно себя вел.
Луис кивнул.
— И поэтому ты уехал сегодня.
— Да, но мне очень стыдно. Мое бедное такси в вашем распоряжении.
— Тогда поехали. Отвези меня к своему кузену.
— Mucho gusto, senor, mucho gusto![28]
Они отъехали и помчались по дороге. Даже на проселочной дороге, где казалось, что машина взлетает, Луис не снимал ногу с акселератора. Вскоре они приехали к дому Гуиллермо у подножья гор. Крис выскочил из машины и побежал к дому. Луис последовал за ним. Крис забарабанил в дверь, но не услышал ни единого звука внутри.
— Где же он может быть? — спросил Крис.
— Разрешите мне, сеньор.
Луис припал губами к щели в двери и громоподобным голосом закричал:
— Guillmermo! Nombre de Dios, abre la porta![29]
Немного погодя послышались шаги, дверь открылась, и Гуиллермо выглянул одним глазом из-за двери:
— Что вам нужно?
— Здесь была женщина, которая приезжала со мной в прошлый раз? — спросил Крис.
— Она была здесь.
— Когда?
— Два или три часа назад.
— Что она говорила?
— Ничего. Я не открыл ей дверь.
— Но, Бога ради, почему? Что с тобой случилось?
Пауза. Затем он ответил:
— В горах завелась смерть. Для бедного человека — самое время оставаться за закрытой дверью.
— Ладно. Куда она поехала?
— Она взяла burro и поехала.
— Дай мне burro. Я поеду за ней.
— Я не думаю, что вы сможете помочь ей.
— Я, черт возьми, не спрашиваю, что ты думаешь. Так что насчет burro?
— Идите и возьмите его сами. Это будет стоить десять долларов. За вас двоих.
Крис собрался что-то сказать, но потом передумал. Он достал бумажник, заплатил и побежал в хлев. Вскоре Крис уже вывел осла. Луис стоял перед машиной:
— Я бы пошел с вами, сеньор, но у меня жена, дети и мать, которые полностью от меня зависят. Да и если честно, я не очень смелый человек.
— Да ничего. Ведь это моя борьба. Я могу на тебя рассчитывать, чтобы уехать?
— Не сомневайтесь.
— Спасибо, — Крис забрался на burro и поспешил вперед.
Ему была обеспечена часовая прогулка в компании Бога. И… темноты.
Глава 30
Сперва была боль. Боль в гортани. Она появилась перед тем, как Кэрин окончательно пришла в себя. Она снова была маленькой девочкой. Ей показалось, что она снова лежит на высокой белой кровати в больнице и что операция по удалению миндалин еще предстоит. Что снова перед ней стоят мама и папа, и что они разрешают ей съесть мороженого сколько она захочет. И сильная тянущая боль должна пройти.
Кэрин попыталась поднять руки к шее и потрогать место, которое так сильно болело. Но руки не двигались. Она глубоко вздохнула, но не ощутила специфического больничного запаха. Да и жесткая постель была не похожа на больничную кровать.
Кэрин пришлось затратить огромные усилия, чтобы приоткрыть глаза. И сразу же она осознала, где находится. В хижине цыганки.
Свет от костра отбрасывал причудливые тени на стены дома. Кэрин сидела на стуле без спинки, прислонившись к стене — стене, которую она приняла за постель. Ноги были привязаны к ножкам стула, а руки крепко стянуты за спиной.
Кэрин повернула голову. Снова появилась резкая боль в горле. Рядом, на куче грязного тряпья, где не так давно сидела Филина и разговаривала с ней и Крисом, Кэрин смутно различала узел… вероятно, с тряпьем. С тряпьем ли? Высунувшаяся из узла рука говорила о том, что раньше это было человеком.
Кэрин взглянула на дверь. Там были уже поздние сумерки. Вдруг в проеме двери кто-то появился. Кэрин различила, что это был силуэт высокого человека с длинными черными волосами с серебряной прядью.
— Марсия? — произнесла Кэрин прерывающимся шепотом.
— Я вижу, ты помнишь меня. Польщена. У тебя еще будет возможность подумать обо мне перед смертью.
— Что ты имеешь в виду?
— Я собираюсь сделать тебе больно. Очень больно.
Кэрин вглядывалась в темноту, пытаясь получше рассмотреть ее.
— Но почему? Почему ты это делаешь? Почему ты преследуешь меня? Ты уже забрала у меня мужа в Драго. Что тебе еще от меня нужно? — и она откинулась в изнеможении. Было слишком больно разговаривать.
Марсия сделала шаг ей навстречу и остановилась около огня, когда почувствовала, что уже полностью освещена.
— Ты хочешь знать почему? Тогда смотри.
Она подняла руку ко лбу. Взялась за серебряную прядь, которая выделялась в ее иссиня-черных волосах.
— Вот почему. Когда я смотрю на эту отметину, я всегда вспоминаю ночь, когда ты прицелилась мне в голову и выстрелила. Я не забуду агонию в тот момент и долгие месяцы после этого. Кэрин, я всегда думала о тебе. Я жила только мыслью о том, что дам тебе изведать те же муки и увижу, как ты умрешь.
