Джексон Пирс - Красные сестрицы
— …Нет, серьезно, родители были уверены, что у них будет девочка. А на свет появился я, и они вроде как разочаровались.
— Правда? Это многое объясняет, — хихикает сестра.
Ее голос так похож на голоса «стрекоз», что мои щеки заливает краска — из-за этого да еще из-за зрелища, которое предстает моим глазам: Рози лежит на диване, Баламут дремлет у нее на животе, а Сайлас откинулся на спинку одного из стульев и задрал ноги на стол с граффити. Они оба в пижамах, выглядят по-домашнему — расслабленно, даже скучающе. Не похоже, что они охотились, сходили с ума, защищали «стрекоз» от фенриса и выбивались из сил, чтобы сделать мир немного лучше. И с растерзанной живьем девушкой они дела не имели.
— Скарлетт?!
Рози произносит мое имя с тревогой и удивлением.
Я бросаю плащ и повязку на пол и неторопливо запираю за собой дверь. Меня переполняет гнев.
«Дыши, Скарлетт. Главное — не кричи».
— Летт? Что с тобой? — окликает меня Сайлас.
Ножки стула клацают о пол, и я слышу шаги за спиной.
— Я не успела… Девушка погибла. Ее сожрал фенрис, — говорю я, оборачиваюсь к ним и стискиваю зубы. В голове попеременно мелькают образы «стрекоз», вытатуированной на запястье стрелы и бабули Марч.
— Скарлетт… — начинает Рози.
— Не вини себя, — твердо говорит Сайлас.
Я вскидываю брови и резко отвечаю:
— Я вышла на охоту, чтобы спасти этих дурочек, а не прохлаждалась здесь в приятной компании!
— Летт, погоди-ка. Мы ведь договорились встретиться здесь в два.
— И что? — шиплю я в ответ.
— Скарлетт, уже четыре часа утра.
Рози сбрасывает Баламута на пол и босиком подходит ко мне.
Смотрю на встроенные в радио часы — на табло светятся цифры четыре ноль три. Я ухожу в ванную, ополаскиваю лицо и возвращаюсь в комнату. Рози с Сайласом подались ближе друг к другу и настороженно смотрят на меня. Сестра все еще не такая, как прежде, и это пугает.
— Скарлетт, успокойся, — начинает она. — Пока мы тебя дожидались, я испекла печенье с арахисовым маслом. Присядь, отдышись…
— Присядь?! — почти взрываюсь я. В груди клокочут чувства, поднимаются от пяток до самой макушки, картинка перед глазами двоится, троится… — Я пришла сюда, думала поспать пару часов, а потом снова на охоту. Надо же что-то делать… А мой напарник и милая сестрица просто… сидят! Да как вы можете отдыхать, зная, что мир наводнен чудовищами? Кто, кроме вас, их остановит?!
Мой голос звучит тоненько, в горле тяжелым комом стоят слезы, но я не плачу. Я никогда не плачу, хотя мне очень хочется.
Есть ли им до этого дело? Я думала, что мы собрались здесь по одной и той же причине. Рози — моя сестра! Как ей может быть все равно? Ради нее я сражалась с волками, я закрыла ее собой, и теперь — в обмен — мне необходимо, чтобы ей было дело до того, что мне важно.
— Летт, но ведь… — мягко начинает Сайлас, подходя ко мне. — Нельзя ведь охотиться всю жизнь. Посиди с нами…
Сайлас иногда умеет говорить так, как будто кроме нас с ним в комнате никого нет. Больше всего на свете я хочу взять его за руку, присесть и хотя бы на мгновение забыть об охоте, махнуть рукой на свои обязанности… Сайлас и Рози — красивые, не изуродованные люди, члены привилегированного клуба. Они с легкостью могут проговорить всю ночь напролет вместо того, чтобы выслеживать фенрисов.
Сайлас с Рози прижимаются друг к другу, словно защищаясь от меня, словно я — какой-то чужак, а не сестра и не напарница. Я ошеломленно качаю головой и ухожу в ванную, с грохотом захлопнув за собой дверь. Включаю ледяной душ, отсекая приглушенные шепоты, вой сирен на улицах города и сдавленные всхлипы, которые вырываются из моего уродливого, исковерканного шрамами горла.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
РОЗИ
На следующей неделе я пропускаю занятие в центре досуга. Каждый вечер готовлю китайскую лапшу, а утром мы доедаем остатки. Из квартиры почти не выходим. Такое ощущение, что время замерло. Мы со Скарлетт отодвигаем диван к стене и тренируемся в комнате. Сестра занимается этим, потому что, по ее словам, без тренировок я потеряю хватку. А я — потому, что без тренировок она, наверное, спятит. Скарлетт отсчитывает дни до следующего полнолуния, как заключенный считает шаги до электрического стула.
Конечно, я и сама могу свихнуться. Я влюбилась в дровосека, но этого не должно было случиться! У Скарлетт на любовь времени нет, так почему оно должно найтись у меня? Я с трудом сдерживаю признание в своих чувствах. Сестра целыми днями копается в записях про фенрисов, поэтому Сайлас выманивает меня из дома, уговаривает пройтись по нашей улице, или даже дальше. Мы с ним теряемся в потоке разговоров. Я стараюсь не касаться его — не потому, что не хочу, а потому, что мне кажется, что если я коснусь его руки или как бы случайно обниму, то уже не смогу остановиться. Мне хочется, чтобы он подхватил меня на руки, как тем вечером в Эллисоне… Сайлас нужен мне — и это вызывает у меня и восторг, и страх.
Скарлетт все знает.
Не то чтобы вправду знает… Впрочем, она ведь не дура. Время от времени сестра кидает на нас с Сайласом подозрительные взгляды. По-моему, она догадывается, что мы с ним проверяем на прочность связи, соединяющие нас троих, только не подозревает, что мы с Сайласом заодно.
Я охотник. Гляжу на хмурое лицо Скарлетт и понимаю: мне нельзя действовать. Надо подождать, пока чувства пройдут. Сестра спасла меня от верной смерти, и если Скарлетт хочется, чтобы я провела свою жизнь в охоте на фенрисов, то эту цену мне придется заплатить.
К следующему вторнику Скарлетт и Сайлас притаскивают еще одну охапку книг из библиотеки. Странный набор — дикие волки, чудовища, легенды и мифы… Сестра близка к отчаянию и перечитывает тома, которые при всем желании не помогут нам вычислить потенциального фенриса. Я заставляю ее завтракать и обедать, а сама чувствую, что готова взорваться. Под кожей бурлит энергия, подстегивает меня сделать что-нибудь, что угодно — только бы не сидеть в квартире.
Сайлас со стоном оборачивается к двери ванной — Скарлетт принимает душ.
— И все из-за этого проклятого волка! Если бы она его прикончила, то расслабилась бы. Чем ей помочь? Что я упустил?
— Ничего, — вздыхаю я. — Тут ничем не поможешь. Ты же ее знаешь.
— Да, — тихо соглашается Сайлас, но взгляд у него все равно виноватый. — Но она ведь не всегда такая. Сейчас у нее сердце не на месте. Как думаешь, из-за меня… — Он идет на кухню, потупив взгляд. — Из-за меня ты от нее отдаляешься?
Я удивленно моргаю. Неужели Сайлас пытается узнать, что он для меня значит? Сайлас наливает себе воды, а я в это время лихорадочно подыскиваю слова.
