Хидеюки Кикути - Вызывающий бури
— Я… не знаю. Что это? Нет… не подходите… — Голос девушки сорвался. Словно острейший скальпель разъял ее мозг, в котором то и дело оживали обжигающие вспышки памяти.
«Правильно, это здесь… Здесь они…»
Видение вдруг исчезло.
— Не понимаю. Не приближайся ко мне!
Страх и облегчение зазвенели в молодом голосе. Меж тем руки девушки жили своей жизнью, ощупывая пистолет-лучевик — и вот со вздохом, какой издает высвободившийся газ, находившийся под высоким давлением, из него вылетела крохотная вольфрамовая игла и вонзилась в сердце сумеречной фигуры.
Незнакомец лишь улыбнулся.
Кошмарные создания тем временем придвинулись ближе.
Зрачки Лины расширились, как у человека, заглянувшего в пропасть и увидевшего то, что не предназначалось ничьим глазам на земле.
Страшные крадущиеся твари звали ее по имени…
Лина, Лина, Лина, — повторяли они.
Сверкнула молния. И еще одна. Свет проник в затуманенное сознание девушки.
«Все эти люди…»
Внезапно серый незнакомец посмотрел наверх.
Твари заволновались.
Возникла проблема. Ничего, Лина, мы еще встретимся, — произнесла истончающаяся тень.
Страх, совершенно непохожий на тот, что девушка ощутила прежде, навалился на Лину. Уронив лучевик, она кинулась к стене колодца и, не оглядываясь, начала карабкаться вверх. Красавицу не оставляла уверенность, что, как только она выберется на свет, жуткое видение исчезнет.
Лес ждал ее.
Наконец Лина выбралась из небольшого отверстия, всего-то полтора фута диаметром, которое окружала густая высокая трава, — даже самый пристальный взгляд едва ли отыскал бы тут дыру.
Девушка поспешно стряхнула грязь с одежды, глубоко вздохнула и направилась обратно к дороге. Пройдя футов сорок-пятьдесят, она услышала приближающийся стук копыт.
Не об этой ли проблеме говорил серый человек? Если так, то сумеречная фигура уловила звук на расстоянии нескольких сотен ярдов, да еще и сквозь толщу земли.
Шагнув на обочину, Лина повернулась — и щеки ее вспыхнули радостным румянцем.
— Ди!
Немыслимо красивый всадник взирал на нее сверху вниз с высоты лошадиного роста.
— Что ты тут делаешь? Что привело тебя сюда?
Лина замешкалась на миг, но потом быстро выпалила:
— Ну… на самом деле я ищу тебя. Слушай, не откажи в любезности — приюти меня сегодня вечером, а?
Вопрошающий взгляд Ди был ей ответом.
Лина пояснила, что сбежала из дому, поссорившись с мэром. Не заинтересовавшись ни причиной размолвки, ни пикантными подробностями ссоры, Ди молча протянул девушке руку и помог ей взобраться в седло, позади себя. Но прежде чем лошадь сделала шаг, девушка промямлила:
— Э-э-э… мм…
— Что?
— А ничего, если я обниму тебя за талию?
— Ты же упадешь, если не сделаешь этого, не так ли?
— Угу.
Щека девушки прижалась к широкой и твердой спине мужчины. Лина слышала, что тела дампиров куда холоднее человеческих, но в случае с Ди это не соответствовало действительности.
Он был теплым.
Нежданно-негаданно из девичьих глаз брызнули слезы.
— Ты плачешь? — спросил Ди.
Таким же тоном он мог бы осведомиться, как проехать куда-нибудь.
— А если да, то что? На каждого порой накатывает. Не приставай ко мне.
Лина и не подозревала, что для дампира задать кому-то личный вопрос было до настоящего времени абсолютно немыслимым делом.
Охотник замолчал.
— Скажи, Ди… ты скачешь со стороны развалин. Ты снова ездил туда?
— Да. Искал другой вход.
— Другой? А что с обычным?
— Его завалило. Этим путем больше не пройдешь. — Он тряхнул головой. — Можешь забыть обо всей этой ерунде. Разве тебе не надо учиться?
— Зануда. — Лина боднула Ди в плечо. — С моим-то умом я не собираюсь доучивать что-то в последний день.
— А, верно. Ты же девушка-гений.
— Точно, я такая.
Они уже прискакали к мельнице и, перейдя по мостику вольно разлившийся ручей, вошли в хибару. Близился вечер, и ветер нес прохладу, только в его дыхании уже не чувствовалось зимней колкости.
Лина озадаченно пялилась в спину охотника, и он спросил, не оборачиваясь:
— Удивляешься, что я пересек текущую воду?
— Э-э-э… угу. Как-никак, ты дампир, верно? Ох, наверное, не стоило упоминать об этом.
— Не сомневайся, вода создает мне трудности. Аристократы, как известно, могут утонуть, погрузившись в реку всего лишь по пояс.
— Интересно, почему? Биология знати так загадочна.
Вопросы девушки противоречили ее невинному голосу и наивной внешности. Эта тема серьезно интриговала и занимала красавицу.
Не ответив, Ди бросил в пыльный угол лачуги седло и сумки, снятые с лошади, а затем достал из кармана черный сверток размером с ладонь. Но стоило ему потянуть за торчащую из свертка веревочку, как тот быстро расправился, превратившись в весьма уютный на вид спальный мешок.
— Тебе лучше спать здесь. В мешке встроенный обогреватель. Проведешь ночь спокойно и не простудишься.
— А как же ты?
— Я отдохну снаружи. Припаду к земле — это больше соответствует моей природе. Не думай об этом… Я никогда раньше не пользовался спальником.
— Но… — Девушке много чего хотелось сказать еще, но она заметила, что внимание Ди сосредоточено на чем-то вне дома.
— Кажется, это за тобой, — заметил охотник.
— Вот еще! Я отсюда ни ногой.
Вскоре на том берегу ручья показалось с дюжину всадников. Среди них были мэр, шериф, а также члены Комитета бдительности во главе с Ферном. Все они выглядели до предела напряженными — и немудрено, ведь мужчин терзали мысли о том, что им предстоит сделать и кто может встать у них на пути. А предполагаемый противник уже выступил из хибары.
Голубой блеск медальона на груди Ди заставил людей поежиться. Возможно, лошади тоже что-то почувствовали, поскольку ржали беспрерывно, ну а всадников била мелкая дрожь.
— Что вам нужно? — тихо спросил Ди.
Мягкий голос его легко рассеялся по округе, но все лошади разом замерли. Поняли ли седоки, что животные застыли от страха?
— Будто ты не знаешь! — фыркнул мэр, ткнув пальцем в сторону одного из окон развалюхи. — Мы здесь, чтобы забрать Лину домой. Не пытайся спрятать ее. Если не выдашь девчонку немедленно, мы заставим тебя пожалеть о твоем упрямстве.
— Меня ваши разборки не касаются, да и не знаю я, что сама девица скажет по этому поводу.
Внезапно деревянные ставни распахнулись и в окне возникла головка Лины. Девушка отлично подготовилась — перед публикой она предстала уже с высунутым языком.
