Гильермо дель Торо - Штамм. Начало
– Зачем нужна камера в этой комнате? – спросил Эф старшего техника.
Тот пожал плечами:
– Наверно, затем, что здесь хранят денежки.
Техник уселся в свое видавшее виды кресло – подлокотники, истертые до белизны, были клеены-переклеены изоляционной лентой. Нажав несколько клавиш, техник вывел камеру общего плана в полноэкранный режим и прокрутил запись назад. Видеомагнитофон был цифровой, но устаревшей модели, поэтому при прокрутке разобрать что-либо на экране не получалось.
Техник остановил запись. На экране ящик лежал именно на том месте, куда его поместили при выгрузке, – на краю площадки, отведенной под багаж рейса 753.
– Вот он, – указал Эф.
– Точно, – кивнул дежурный офицер. – Теперь давайте посмотрим, куда он подевался.
Техник нажал клавишу. Запись прокручивалась вперед с меньшей скоростью, чем при прокрутке назад, но все же довольно быстро. Свет в ангаре во время полного затмения потускнел, а когда вновь стало светло, ящика и след простыл.
– Стоп, стоп! – воскликнул Эф. – Давайте назад.
Техник прокрутил запись назад, потом снова пустил, снизив скорость.
В ангаре потемнело, и ящик тут же исчез.
– Ни хрена себе… – Техник остановил запись.
– Чуть назад, – попросил Эф.
Техник так и сделал, а потом еще раз пустил запись, на этот раз в нормальном режиме.
В ангаре стемнело, его освещали только лампы. Ящик стоял на месте. А потом исчез.
– Ух ты! – вырвалось у дежурного офицера.
Техник остановил запись. Он тоже был сбит с толку.
– В записи разрыв, – предположил Эф. – Кусок вырезали.
– Нет никакого разрыва, – возразил техник. – Вы же видели временной код.
– Прокрутите назад. Еще чуток… хорошо… а теперь вперед.
Техник пустил запись заново.
И ящик опять исчез.
– Ну прям Гудини, – пробормотал техник.
Эф посмотрел на Нору.
– Он не просто так исчез, – заметил дежурный офицер и указал на багаж, находившийся рядом. – Все остальное лежит как лежало. Ничто даже не шевельнулось.
– Еще раз назад, – попросил Эф. – Пожалуйста.
Техник снова пустил запись. И ящик снова исчез.
– Подождите, – сказал Эф, что-то заметив на экране. – Давайте опять… только медленнее.
Техник сделал, как ему велели.
– Вот, – удовлетворенно прокомментировал Эф.
– Господи! – воскликнул техник. Он едва не выпрыгнул из своего скрипучего кресла. – Я видел!
– Видели что? – дуэтом спросили Нора и дежурный офицер.
Техник уже все понял, он прокручивал запись назад кадр за кадром.
– Сейчас… – придержал их Эф. – Сейчас…
Техник замер, держа руку над клавишей, – точь-в-точь участник игрового шоу, готовый ударить по кнопке, как только прозвучит вопрос.
– Вот! – выкрикнул Эф.
Ящик опять исчез. Нора наклонилась к экрану:
– Где?
Эф указал на край монитора:
– Посмотри сюда.
Справа, у самой кромки изображения, чернело смазанное пятно:
– Что-то пролетело мимо камеры, – сказал Эф.
– Где, под крышей? – спросила Нора. – Может, птица?
– Чертовски большая птица. – Эф покачал головой.
Дежурный офицер, наклонившись, всмотрелся в пятно.
– Глюк какой-то. Или тень.
– Допустим, – согласился Эф. – Но тень чего?
Офицер выпрямился.
– Можете опять показать кадр за кадром? – попросил он техника.
Техник попробовал. Ящик исчез с пола… практически одновременно с появлением пятна.
– Лучше на этой машине не получится.
Дежурный офицер еще раз всмотрелся в экран.
– Какая-то случайность, – объявил он. – Ничто не способно перемещаться с такой скоростью.
– Можете увеличить изображение? – спросил Эф.
Техник закатил глаза:
– Эй, здесь все-таки не «Место преступления: Майами». Обычное видеонаблюдение, обычные камеры-хренамеры.
– Итак, мы знаем, что он просто исчез. – Нора повернулась к Эфу. – Но почему? И каким образом?
Эф провел рукой по затылку и шее:
– Земля в ящике… должно быть, в комнате отдыха экипажа мы нашли такую же. А это означает…
– Мы что, сочиняем теорию таинственного проникновения в комнату отдыха из грузового отсека? – спросила Нора.
Гудвезер вспомнил ощущение, возникшее, когда он стоял в кабине с мертвыми пилотами… непосредственно перед тем, как обнаружилось, что Редферн жив. Он тогда почувствовал чье-то присутствие. Как будто рядом кто-то был.
Эф отвел Нору в сторону:
– Да, кто-то был в комнате отдыха… И наследил там… Принес с собой или на себе то биологическое вещество, которое расплескано по всему пассажирскому салону.
Нора снова посмотрела на монитор: там по-прежнему виднелось размытое черное пятно рядом со стропильной балкой.
– Думаю, кто-то прятался в комнате отдыха экипажа, когда мы впервые вошли в самолет, – добавил Эф.
– Ладно… – сказала Нора, пытаясь осознать услышанное. – Но тогда… где этот «кто-то» сейчас?
– Там же, где и ящик, – ответил Эф.
Гус
Гус шел вдоль ряда автомобилей, стоящих на долговременной парковке аэропорта имени Джона Кеннеди. От низкого потолка эхом отдавался визг покрышек автомобилей, выезжающих по спиральным пандусам. Гус достал из кармана рубашки сложенную вдвое картонную карточку и в который раз сверился с номером секции, написанным рукой того типа. Потом – опять же в который раз – огляделся, дабы убедиться, что поблизости нет ни души.
Белый микроавтобус «Эконолайн» – грязный, помятый, без окон в задних дверцах – Гус обнаружил в самом конце ряда. Машину поставили наискосок, так что она перегораживала угол парковки, обозначенный – видимо, с целью ремонта – дорожными конусами. Покрытие здесь было выщерблено, валялись куски брезента, в верхней части опор, поддерживающих потолок, шли трещины.
Гус достал из кармана тряпицу и, набросив ее на руку, попробовал открыть водительскую дверцу. Как и обещали, дверца была не заперта. Гус попятился от микроавтобуса и оглядел эту пустынную часть парковки. Все было тихо, если не считать отдаленного визга покрышек. В голове билась одна мысль: «Ловушка!» Они могли наблюдать за ним с помощью камеры, поставленной в каком-нибудь автомобиле. Как в «Копах»[34], он сам видел эту серию: частный детектив установил видеокамеры в кабинах пикапов, которые парковал на городских улицах, то ли в Кливленде, то ли где-то еще, и снимал местных подростков и прочих балбесов, угонявших автомобили, чтобы либо прокатиться с ветерком, либо же сдать их в ближайшую мастерскую на разбор. Попасться – уже плохо. Но попасться так, чтобы тебя еще и показали в прайм-тайм, – сущий кошмар. Гус считал, лучше уж пусть его застрелят в одних подштанниках, чем сделают всеобщим посмешищем.
