Людмила Белякова - Темная арена
— А кто их сюда навел, ты не узнал, «Боккаччо»?
— Не ставил перед собой такой задаччо, — почти в рифму ответил откровенно резвившийся гипнотизер.
— А надо бы… Ну ладно. А они… ну, раскодироваться как-нибудь не могут?
— Нет. Принципиально невозможно. Для этого они должны услышать определенные слова в определенной последовательности.
— Ладно… Хорошо сработал, конечно. Но если в дальнейшем будут наезды — звони сразу.
— Как скажете, Юрьпетрович.
Лену Юрасик нашел на арене, где она разговаривала с рослой девицей в тренировочном костюме. Поодаль циркач в желтой футболке кидался ножиками в деревянный щит с нарисованным силуэтом человека.
— Вот, подружку по училищу встретила, — сказала Лена, повернувшись на звук его шагов.
Русоволосая с любопытством глянула на Юрасика.
— Новенькая? — из вежливости спросил Юрасик.
— У вас — да, в цирке — нет, — ответила девица, и Юрасик слегка вздрогнул от звука ее резковатого голоса.
— Едем, Ленок?
— …А что у нас с лошадиными делами-то? — спросил Юрасик уже по дороге. — Лошадки-то у нас будут?
— А вы заинтересованы?
— Я заинтересован в коммерческом успехе.
— У-у, знаете, Юрьпетрович, конный цирк — вещь дико дорогая…
— Так мне ж табун породных арабских скакунов не нужен… — Юрасику показалось, что это очень остроумно. — Знаешь, среди богатеньких поветрие — в поло играть?
— Нет. И до нас дошло?
— До кого дошло, а до кого и нет.
— Поло в цирке не показывали, насколько мне известно, с самой революции.
— Чего это?
— Как буржуазную затею.
— Ага…
«А мне так это в самый раз! «Спорт богатых и знаменитых!» — припомнил Юрасик какой-то слоган и опять обрадовался.
Лена молчала, и ему вдруг показалось, что ей эта идея не нравится, и он снова завелся:
— Вот почему я должен об этом думать, а? Почему не ты, почему не сестра твоя? У нас кто циркач потомственный?
Лена не отвечала.
— Завтра разберусь с этим. Сам на дыбы встану — увидите!
«Как с той белой кобылой разобрался, так и с полом этим лошадиным разберусь», — подумал Юрасик.
Он уже вырулил в квартал пятиэтажек, где жили Соседовы.
— Можно здесь остановиться. Я немного пройдусь. День был суматошный.
— Я тебя не расстроил?
— Ну что вы. Все было замечательно. За ужин спасибо.
«С кобылой той, допустим, я до конца не разобрался, — рассудил Юрасик, катя по сверкающей, как новогодняя елка, вечерней столице. — Но вот той Ленке надо звонить… Пусть поло устроит. Красиво, блин!»
Через пару дней Юрасику в офис позвонил бодренький Юркевич и спросил, где будет проходить предварительный прогон — в новом помещении или в старом.
— А это от тебя конкретно зависит, — злорадно проговорил Юрасик. — Когда новое стекло на прибор поставят, тогда и прогон будет — не важно где. Соседов без этого прибора как без рук.
— Колбы уже заказаны в количестве пяти экземпляров. Прессу вы сами организуете или мне позаботиться?
Юрасик не знал, что ответить, и сказал, что сообщит о своем решении дополнительно. Журналистов он не любил, потому что тех хлебом не корми, дай покопаться в чужом прошлом. Потом к нему попросился на прием его главный бухгалтер, почти не показывавшийся на глаза с того времени, как его ноутбук плевался мороженым.
— Юрьпетрович, я должен поставить вас в известность, что сейчас у нас практически нулевое баланс в связи с расходами на новый проект. Нужно ваше решение…
«День не задался», — констатировал Юрасик.
— …или мы приостанавливаем его финансирование на два-три месяца до пополнения счетов предприятия, или надо брать кредит…
Мысль о кредите была невыносима. Когда-то давно Юрасик шестерил выбиванием долгов и тогда же дал себе слово никогда не брать кредитов. Неужели придется нарушить давний зарок?
— И что, много сейчас неоплаченных счетов? — готовясь к самому худшему, спросил Юрасик.
— Да нет, так, пустяки. Но если появятся новые счета по шоу-проекту…
— Ладно, пока не появятся… Там промежуточный финиш намечается, так что посмотрим. Прорвемся… Свободен!
«Лишь бы не расходы на перенос ангара… А переезд, оборудование? Кресла, занавески, унитазы… Уу-яаа, мама родная…»
Запускать цирк теперь было кровно необходимым, в него было вбухано столько деньжищ, что прекратить работу на два-три месяца означало завалить ее навсегда. Никакие палки-возникалки не помогут вернуть вложенный капитал.
«Прибор бы починить!» — внутренне ныл Юрасик, меряя шагами пятачок между столом для заседаний и кожаным диваном, на котором никто никогда не сидел и не спал.
Следующие дня три прошли в тоскливом ожидании, кто позвонит, что скажет или, хуже того, станет просить денег. В пятницу ему, наконец, позвонила Лена-внучка.
— Юрьпетрович, Василь Василич сказал, что стекло для прибора ему сделали. Мне самой его получить?
— А как ты думаешь, если тебе это дело поручено? — довольно грубо ответил нервничающий Юрасик.
Лене, видимо, это не понравилось, и она, буркнув «хорошо», положила трубку. К вечеру она все же появилась и высыпала на полированный стол пять стеклянных трубочек, похожих на химические пробирки.
— Ты, Ленок, извини за утреннее. В замоте я — денег на счетах в обрез, а в цирке этом долбаном еще конь не валялся.
— Ну что вы, программа почти готова, только собрать шари-вари… Но это только после прогона и переезда.
Юрасик не понял про шаровары, но промолчал.
— Так… Ты сядь, не дома, что ли… Не в курсе, чем Андрюшка занят?
— Завтра должен репетировать с дедом, — сказала немного оттаявшая Лена.
— Вот что — никому чужому я это поручить не могу, так что придется тебе. Надо деликатно выспросить у деда, как сделать так, чтобы этот громила…
— Кто?
— Да ангар этот… Чтобы он перелетел куда нам надо, а не в парк юрского периода.
Лена улыбнулась:
— Это вы хорошо сказали.
К Юрасику стала возвращаться уверенность.
— Да ладно… Или ты это сделай, или пусть Андрюха — мне это не по статусу. Главное, чтоб дед нам помог ангар палкой переместить. Я тебе честно скажу — если его разбирать и строить заново, мы и к весне не запустимся. Ты меня поняла?
— Поняла, Юрьпетрович. А где мы должны его… установить?
— У меня давно площадка купленная есть — еще когда цены на землю бросовые были. У метро «Жуковская». Риелторы меня уже сколько теребят — продай да продай под застройку.
«Ох, не хотел бы я попасть деду под руку, когда ты ему это объяснять станешь! — подумал Юрасик, не привыкший прятаться за женскую спину, но делать было нечего. — Если Ленка с Андрюшкой останутся живы, то и все остальное будет о’кей».
