Ким Харрисон - Демон отверженный
— Оттуда, что у меня они есть, — ответила я. При Тренте я не хотела показывать душевных страданий по поводу Кистена, но в глаза ему смотреть не стала.
Закончив работу, я стояла рядом с Трентом, а он улыбался при виде иллюзорных длинных зубов. Где-то по дороге получилось так, что я оказалась рядом с ним на помосте. Не желая сходить с него и выглядеть прислугой, я подавила внезапную тревогу по поводу того, что мы так близко. Но ведь никто из нас не пытается убить или арестовать другого? Хм. Интересный расклад.
— Ну, как тебе? — спросила я, поскольку еще не услышала его мнения.
Трент, стоя рядом со мной в своей благородной седине, с почти изможденным лицом, на шесть дюймов выше обычного ростом и с пятьюдесятью фунтами добавочного веса, покачал головой. Ничего в нем не было от него самого и все — от Ринна Кормеля. Черт побери, надо было мне в шоубизнес идти.
— Я в точности, как он, — сказал он под сильным впечатлением.
— Почти.
Польщенная его одобрением больше, чем мне хотелось бы признавать, я пробудила и отдала ему последний лей-линейный амулет.
Трент взял его — и у меня пресеклось дыхание: глаза у него стали черными, как зрачок. Чернота голодного вампира.
— Черт побери! — довольно сказала я. — Ну как, умею я подбирать маскарадные костюмы?
— Это… поразительно, — нашел слово Трент, и я сошла с помоста.
— Всегда рада, — сказала я. — И смотри, чтобы с тебя не содрали лишнего. Тут всего тринадцать амулетов, и только два из них, для волос, — магия земли, а не чистая иллюзия. — Я посмотрела на плюшевые интерьеры и решила, что здесь не станут продавать временные лей-линейные заклинания с укороченным сроком действия. — Штук шестнадцать за весь прикид, если вложить все в два амулета. Учитывая, где ты их покупаешь, умножай на три.
Чары создания двойников в Хеллоуин разрешены, но они не дешевы.
Трент улыбнулся — истинно вампирической улыбкой: харизматической, опасной и чертовски соблазнительной. Черт меня побери, надо мне мотать отсюда. Он давил на все мои кнопки, и, кажется, знал это.
— Миз Морган, — обратился Трент, шурша костюмом и сходя со сцены. — Очень похоже, что вы себя выдаете.
Супер. Он точно все знал.
— Не забудь подобрать амулет для изменения запаха. — Я взяла свою сумку. — Индивидуальный запах Кормеля тебе не подобрать, но амулет видового запаха должен будет обдурить любого. — Я обернулась, бросила на него последний взгляд. Впечатляет. — Кроме тех, конечно, кто знает его запах.
Трент посмотрел на Квена — тот все еще таращился, не веря своим глазам.
— Учту, — сказал Трент.
Я уже направлялась к двери, но сбилась с шага, когда меня догнал голос Квена:
— Рэйчел, может быть, ты передумаешь?
Хорошее настроение разбилось вдребезги. Я остановилась за два фута от двери, склонив голову. Просил Квен, но я знала, что просит он для Трента. Я подумала о Кери, о счастье, который принесет ей здоровый ребенок, о том, как это поможет ее восстановлению.
— Трент, я не могу… риск…
— Вы были бы готовы рискнуть всем, чтобы ваш ребенок был здоров? — перебил меня Трент, и я обернулась, пораженная вопросом. — Любые родители — были бы готовы?
Я застыла в напряжении. Слыша в голосе Трента обвинение в трусости, я ненавидела его больше, чем когда-либо. О детях я мало задумывалась, пока не встретила Кистена, а потом каждый раз сожалела только, что у них не будет его чудесных глаз. Да, но если бы у меня был ребенок? И страдал бы, как страдала я в детстве? Да я бы всем чем хочешь рискнула.
Трент увидел это в моих глазах, и губы его шевельнулись намеком на улыбку победы. Но тут я вспомнила Ала. Мне довелось уже побывать его фамилиаром. Ну, вроде как. Это ад на земле. Снова этим рисковать? Ни за что на свете. К тому же он может просто убить меня на месте. Нет, на этот раз думать надо головой, а не лететь навстречу дурацкому решению, повинуясь кнопкам, которые нажимает во мне Трент. И никакого чувства вины потом у меня не будет.
Мгновенная дрожь охватила меня — и исчезла. Я задрала подбородок, уставилась на Трента с омерзением, аж пока у него глаз не задергался.
— Нет! — ответила я дрогнувшим голосом. — Не была бы. Если я полезу в безвременье, Ал меня захватит через три секунды после того, как я коснусь линии. И все, меня уже нет. Просто, как дверь. Так что ты уж сам как-нибудь спасай свой биологический вид.
— Нам не нужна помощь Морган, — заявил Трент, четко артикулируя каждое слово. Но я обратила внимание, что он подождал моего отказа. Кери — не единственный упрямый эльф в мире, и я задумалась: не связано ли новое желание Трента доказать свою ценность с желанием произвести на нее впечатление?
— Не моя проблема, — бросила я, закидывая сумку на плечо. — Мне пора.
Чувствуя, как у меня мерзко на душе, я распахнула дверь и вышла, успев сунуть Джону локтем в живот, когда он убрался с дороги недостаточно быстро. Великий план Трента по спасению эльфов раньше был мне безразличен, но теперешняя ситуация была дискомфортна.
Я утешала себя, что ребенок у Кери выживет при тысячелетнем образце от Кери не хуже, чем при двухтысячелетием из безвременья, — единственная разница в объеме вмешательства, которому придется ребенка подвергнуть.
И скривилась в неприятной гримасе, вспомнив три своих лета в лагере «последнего желания», созданном отцом Трента для умирающих детей. Глупо было думать, что все там были в списке на спасение. Нет, они служили живым камуфляжем для немногих, у кого были деньги заплатить за работу Каламака. И я бы отдала все на свете, чтобы избежать той боли, когда подружишься с кем-то, кто скоро умрет.
Меня увидели — и разговор в приемной смолк. Я махнула рукой, чтобы меня оставили в покое, рванулась к двери, и плевать мне было, если Джон подумает, что его босс меня победил, — я не остановилась, не замедлила шаг, пока не выбежала на тротуар.
На меня обрушился уличный шум и солнце, я вспомнила, где я, и сделала нормальное лицо. Так, моя машина — в другую сторону. Не поднимая глаз, я прошла мимо окна, копаясь в сумке и доставая оттуда телефон, вывела последний набранный номер, чтобы сказать Маршалу: я срочно понадобилась одной моей подруге и сообщу ему, если не буду успевать к трем на Фаунтейн-сквер.
Мне нужно поговорить с Кери.
Глава восьмая
Я свернула влево на крытую стоянку, резким движением, потому что еще злилась на Трента. Только привычка спасла меня от того, чтобы поцарапать краску. Машину свою я люблю, и хотя дергаю иногда передачу как автогонщик, не сделаю ничего такого, что могло бы повредить моему мобильному символу независимости. Тем более теперь, когда наконец выцарапала обратно свои права и заделала царапину, которую не помню как поставила. К счастью, наша церковь стоит в тихом спальном районе, и свидетелями моей вспышки были только шестидесятилетние дубы вдоль улиц.
