Бри Диспейн - Жестокая красота
— Тогда, наверное, нам нужно убедить в этом друг друга.
Мы опять принялись целоваться. В конце концов, мы отпрянули друг от друга, чтобы глотнуть воздуха.
— Хорошо бы мне почаще просыпаться в твоей постели, — многозначительно произнес Дэниел.
— Ни за что. Это запрещено. — Я игриво оттолкнула его и шлепнула по руке.
— Ой! — вскрикнул он, хватаясь за раненое плечо чуть ниже отверстия, проделанного серебряной пулей.
— Прости, — испугалась я. — Как думаешь, у тебя получится залечить его?
Дэниел вздохнул.
— Я пробовал. Похоже, тут дело в серебре, — заявил он. — Буду надеяться, что рана сама заживет. Болит ужасно, но рукой двигать я могу. Ты знаешь, как это случилось? — поинтересовался он.
Я озадаченно нахмурилась.
— А ты не помнишь?
Он покачал головой.
— В тебя стреляли. Два охотника в лесу. На твои поиски вышла целая команда из местных, причем оснащенная серебряными пулями. Их бесплатно предоставил мистер Дей. — Я прикоснулась к покрасневшей коже вокруг раны. — Я рада, что она прошла навылет. Не знаю, хватило бы у меня смелости вытаскивать ее. Ты действительно ничего не помнишь?
— Все очень обрывочно. Появляются неясные образы… Ты била кого-нибудь прикладом ружья по голове?
— Да. Одного из охотников, который собирался застрелить тебя, так что мои действия полностью оправданы.
— Верно, — усмехнулся он.
— Ты помнишь, как мы бежали со склада? — спросила я, пытаясь понять, насколько сильно повреждена его память.
— Отчасти. Ты отбивалась от стаи Калеба, а я спрыгнул с балкона и превратился в суперволка. Но то, что было до и после, остается в тумане. По-моему, я лучше помню чувства, чем события. Например, то, как меня охватило настоятельное желание сделать все, лишь бы спасти тебя… — он ненадолго умолк. — А потом, когда я стал волком, я стал ощущать ту непреодолимую силу, которая оттаскивала меня прочь. И одновременно подталкивала к действиям. К тому, чтобы идти куда-то, я искал какую-то вещь и не мог остановиться.
— Я счастлива. Ты здесь и даже не совершил ни одного нападения.
— Точно, я никого не убивал. Я и не хотел этого, как прежде, когда был черным волком. Мной руководило стремление защитить тебя. Но я не видел угрозы ни для тебя, ни для кого-либо еще. Наверное, я неполноценный вервольф. Или, вероятно, принадлежу к совершенно другому виду.
Дэниел прижал меня к себе, я положила голову ему на грудь и стала слушать биение его сердца. Прикоснулась к его руке. Возможно, серебро и обожгло его, как и любого оборотня, но я понимала, что он — действительно уникален.
— Кто ты? — прошептала я.
Едва я произнесла свой вопрос, как на меня снизошло озарение.
Дэниел умер в ту ночь на церковном дворе, когда я всадила нож ему в грудь, чтобы исцелить его. Я уничтожила демона, который держал в своих когтях его душу. Дэниел погиб вместе с ним. Но затем вернулся — исцеленным.
После нескольких месяцев в нем вновь пробудились все способности, но без порочных побочных эффектов… ведь он прошел через трансформацию. Волей обстоятельств он преобразился — стал белым, а не черным волком. Сейчас его тело выглядело совсем по-другому. Он был… безупречным.
Гэбриел говорил мне, что Урбат надо воспринимать как падших ангелов. И кто же такой Дэниел?
— Я думаю, ты идеальный Урбат, — сказала я. — Ты такой, какими и должны быть мы, Небесные Гончие. Ты как… ангел.
— Ангел? — коротко хмыкнул Дэниел.
— Да.
— Значит ли это, что ты считаешь меня… мертвым?
— Нет. Совершенным.
Он облегченно вздохнул и повалился на спину.
— Даже не знаю…
Я обвела взглядом мышцы, бугрившиеся у него на плечах.
— Тебе стоит взглянуть на себя, — произнесла я, и у меня сразу же запылали щеки.
Он лукаво улыбнулся и взялся за кораллово-розовую простыню.
— Похоже, мне впредь запрещено просыпаться в твоей постели?
Я засмеялась. Смех походил скорее на девчачье хихиканье, и я покраснела еще сильнее.
— Время покажет.
Он обхватил мой затылок ладонью и приподнял мне голову. Его губы прикоснулись к моим, и мы оба отдались сладостному поцелую. Я почувствовала его руку на своей талии, его пальцы принялись перебирать подол моей футболки. Он гладил мой живот, а его поцелуй с каждым мгновением становился все более настойчивым. Остро ощущая его желание обладать мной, я обхватила его за обнаженный торс и притянула к себе. Я хотела его не меньше, чем он — меня. Его рука поднялась выше и замерла под моей грудью. Биение пульса Дэниела передалось мне…
Внезапно он отпрянул, сел ко мне спиной и свесил ноги с кровати.
— Что с тобой? — спросила я, охваченная предвкушением.
Мне очень хотелось прикоснуться к его здоровому плечу, но я колебалась.
— Прости, — сказал он. — Я забылся. Надо все-таки исполнить обещанное.
Я поняла, что он имеет в виду: несколько месяцев назад мы решили, что нам следует подождать. И в глубине души, несмотря на всю мою страсть, я с ним согласилась.
Я приподнялась, поцеловала его, погладила по спине.
— Спасибо, — прошептала я.
Дэниел вздохнул, встал и поспешил прочь от моей постели, словно боялся, что еще одно мое прикосновение лишит его самообладания.
— Мне надо найти рубашку или какую-то другую одежду. Который час?
Я взглянула на часы.
— Ого, почти девять. А в школу к началу уроков нам, конечно, не успеть. — Я рассмеялась. Как будто мы собирались.
Дэниел усмехнулся.
— Мы могли бы вместе выйти на позорную прогулку[8] до кафе.
— Нам нечего стыдиться.
Я откинула одеяло и села на край кровати. Закусив губу, я размышляла, готова ли я заговорить на мучившую меня тему.
— Кстати, об условиях, которые я упомянула… В ту ночь на складе, когда Калеб запер нас в застенке… Ты помнишь что-нибудь?
— Воспоминания очень фрагментарны. Моя память сейчас состоит из деталей, как мозаика. Я должен сложить из них картину, но это невозможно, потому что многих кусочков не хватает.
— Но ты просил меня… — начала я и запнулась.
Выйти за тебя. Я не смогла произнести окончание вопроса вслух. А что, если женитьба на мне не входила в его намерения? Может, он сделал это лишь под влиянием паники, чтобы поддержать во мне надежду на будущее? И самое главное: вдруг он вообще все забыл? Он сочтет меня сумасшедшей, если я будут настаивать на браке.
Дэниел приблизился ко мне и оперся руками на мои колени. Я задрожала.
— Так что я должен помнить? — тихо сказал он.
У меня упало сердце. Получается, что я обручена с человеком, который не помнит об этом. Не исключено, что его сознание намеренно заблокировало воспоминание.
