Светлана Смирнова - Тринадцатый
Зачирикал пятый клерк низшего сословия, лишь только Тринадцатый влетел в кабинет. И, не дождавшись разрешения, он начал оглашать скудное досье.
— Прошу так же обратить внимание, Вашего Душейства и всех достопочтенных особ, что 13131313—13 ни когда не имел нареканий, никогда не состоял в теле человека, никогда не отбывал отпуска, не проходил подготовки, а так же не имеет ходатайств и просьб.
В кабинетном пространстве зависла тишина безобразного цвета. Тринадцатый взглянул на цвет распластанной тишины и от её вида — поёжился. Клерки и высокопоставленные особы, привычные к данному цвету, вели себя спокойно, чем, ещё больше напугали Тринадцатого. Вся его накопленная Храбрость, выскользнула из мантии и улетучилась в баки сбора ненужных Эмоций. На смену Храбрости под мантию стали набиваться капельки Страха. Мантия, окрасилась в серый цвет. Он ждал грома и молний. Время пробегало по небесной синеве, но гром не гремел, молнии не сверкали. Душейство молчал — Тринадцатый от испуга икнул. По рядам прокатился шелест мантий.
— Ну— с, милейший, что же ты так плохо? — Поинтересовался Душейство, сверля взглядом Тринадцатого.
— Как плохо? — Не понял вопрос Тринадцатый.
— Да вот, без ходатайства, к нам сюда, на приём. Не уважаешь? — И, он обвёл рукавом мантии по кругу кабинета.
Тринадцатый молчал. Последние капельки Храбрости выскользнули из-под мантии. Душейство проводил взглядом, капельки Храбрости и рассмеялся. Из рядов чиновников послышался подобострастный смех.
— Мы, понимаем, тебе пришлось трудно. Не каждый сможет столько лет в одном соку вариться. Но ведь, тростником быть — не в аду чёртом.
По рядам, заглушая писклявый начальственный голос, пронесся уже громкий волнообразный Смех. Каждый нижестоящий клерк не мог смеяться раньше вышестоящего чиновника. Пробежав, как положено по рангу, Смех затормозил около последнего клерка. Клерк от наплыва хохота заекал. Душейство разрешило вволю посмеяться своим подчиненным.
«А у него и правда сегодня прекрасное настроение». — промелькнула мысль у Тринадцатого, — «Надо не молчать, а высказать всё что думаю прямо в нимб. Кто как ни я сам, — за меня ещё заступиться!» Тринадцатый попытался, расшевелить спрятанные в кармане капельки Отваги, и начал подниматься с неудобного стула.
Небрежным жестом Душейство припаяло Тринадцатого обратно к месту.
— Хорошо, хорошо. Мы видим, что ты на нас сердишься. Но не стоит кипятиться. Молодой ещё, зеленного цвета весь. Мы твои чувства понимаем и сейчас попросим, простить Нас стариков. Мы не хотели тебя обидеть. И даже вот что Мы тебе скажем: ты просишь нас об отпуске — пусть будет отпуск. Три луны. Мы думаем, тебе вполне хватит — не уработался. Но вот после отпуска, ты пройдёшь курсы подготовки по полной ускоренной программе. Дальнейшие распоряжения получишь после курсов. Пятый клерк — возьмите на контроль.
Душейство некоторое время молча рассматривал Тринадцатого, затем добавил чеканя каждое слово.
— И, никаких тебе больше тростников. Понял? Лети, отдыхай!
Он подождал пока Тринадцатого выдавит из кабинета, сладко потянулся, зевнул и пожаловался.
— Что — то Мы сегодня устали. Скорее бы закончить. Обедать не пора?
— Нет! — Дружно ответили подчиненные.
— Жалко, давай тогда следующего.
Заседание небесной канцелярии продолжалось.
Сектор отдыха
В мантии возмущенных тонов Тринадцатый очутился в приёмной.
— Вот это влип!
Он стоял в приёмной, растерянно махая мантией.
— Даже не выслушали. Да что там выслушали, рта не дали открыть, насмехаются только.
Обида большой волной захлестывала Тринадцатого. Всё его существо требовало мести. Месть не прилетала. Только Обида накипью висела на мантии. Он хотел снова вернуться в кабинет и стряхнуть накипевшую Обиду, но тут кто — то задел его нимбом.
— Эй ты, коричневый, что застрял в проходе? Распределение получил?
— Что? — Не сразу включил своё внимание Тринадцатый.
— Я спрашиваю, распределение получил?
— Да. — Кивнул Тринадцатый.
— Ну и пари отсюда, не мешай другим.
Его вытолкнули из приёмной. На свежем воздухе Тринадцатый пришёл в себя. Он постоял, несколько мгновений вдыхая полной мантией, потом выбрал для полёта нужное направление и отправился к привилегированному сектору отдыха. На протяжение пути Тринадцатый успокаивал себя приятными мечтами.
— Ладно, с начало отдохнём, осмотримся, а потом может быть что — ни будь и придумаем. Кто точно скажет, что нас ждёт впереди? А вдруг и в тростниках появиться дефицит? Никто не захочет, а я сам напрошусь. И снова на зелёное поле, под ласковое солнышко. Только не в человека!
Так рассуждая, он долетел до нужного пространства, в сектор отдыха. На входе в сектор беспомощно трепетала табличка: «Вход только по пропускам».
— Не могут закрепить табличку покрепче. Никому ни чего не надо, безобразие. — Возмутился Тринадцатый и нажал кнопку звонка. Из проёма тут же показалась мантия синюшного цвета.
— Не трезвонь, у нас тихий час. Никакого покоя от вас нет. Распорядок не знают, и прочитать им лень. Прилетают, и трезвонить начинают. Это вы отдыхаете, а я работаю. Давай пропуск.
Тринадцатого такой приём испугал. Он быстро протянул жетон, который ему сунул в мантию Пятый Клерк.
— Ну, вижу, пролетай. Вот там белый проём. Видишь? Лети туда. Там пройдёшь дезинфекцию. Там тебе выдадут дальнейшие инструкции, и укажут качели.
Синюшный смотритель икнул и исчез в своей коморке. Тринадцатый нехотя полетел к указанному проёму.
— Трудно мне здесь будет, да, ладно, потерпим. Он терпел и нам велел.
Тринадцатый оглянулся на коморку смотрителя.
— А ведь он занимается чем — то противоправным.
Отпуск
Законный отпуск каждая душа проводила по установленным правилам, зависящим от статуса души.
Для всех одинаковым был только распорядок: завтрак, обед, полдник, ужин, тихий час и сон начинались по расписанию. Часы совместного отдыха также были определены и строго соблюдались. Все отдыхающие души делились на пять групп: простые смертные, заслуженные смертники, эпохальные, наместники и проповедники.
В группу «простые смертные» входили души, которые отправлялись на землю для отбывания в человеке положенного жизненного срока. Они различались только по подобию. В сущности же, имели все недостатки и достоинства одинаковые с небольшими изменениями в ту или иную сферу чувств. Срок службы исполняли спокойно и трудолюбиво: рождались, учились, росли, создавали материальные ценности, плодились и умирали. А так же, безропотно участвовали в военных конфликтах, когда от них это требовали. Иные совершали героические подвиги, но их храбрость оценивалась только на земле. Каждой душе разрешалось после отработки Судьбы — прощальные девять дней и памятник. По истечению жизненного срока Простые прибывали на отдых, что бы набраться сил и стереть с мантии воспоминания о проделанной работе. По окончанию отдыха каждая из души полностью избавлялась от пережитой на земле судьбы и была готова вновь вселиться в человеческое тело. Душа, относящаяся к разряду — Простой — выполняла свою миссию на земле двенадцать раз. Исчерпав все витки пребывания в теле, душа не оставляла на земле потомства. После двенадцатого захода, прибыв в небесную канцелярию, подвергалась утилизации.
