Жуткие байки (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

Он обошел тело, встал над головой Чипа, прижав его руки к земле.

И наблюдал за Карен.

Наблюдал, как та перешагнула через тело и села ему на пах.

Она вся раскраснелась. Кожа блестела от пота. Грудь раскраснелась, как от ожога.

Наклонившись, Карен левой рукой шлепнула Чипа по лицу. В правой был нож. Грудь качнулась. От удара голова Чипа дернулась и выпустила фонтан крови вперемежку со слюной. Он вздохнул. Открылся один глаз. Потом другой. Он заморгал.

— Вот тебе и вечеринка, — сказала она. — Ну как тебе, весело?

Он слегка заерзал и сделал робкую попытку высвободить руки, но Уэйн удержал их без труда.

— Именно это и было у тебя на уме, да, Чип? Вечеринка! Раздеться догола и повеселиться на хорошей, солнечной полянке в лесу? Иногда желания сбываются.

Она осклабилась.

— Все еще хочешь отрезать мои сиськи? Заставить меня съесть?

Его губы шевелились, но беззвучно.

— Это «да» или «нет», Чиппи? Она приподняла левую грудь и медленно поскребла ее тупой стороной лезвия. Сосок сжался под ним, потом выскочил. — Хочешь ее отрезать? — прошептала она.

— Нет.

Это слово вырвалось тихо и жалобно.

— А как насчет меня трахнуть? А?

Задвигав бедрами, она потерлась об него.

Дэйв, словно со стороны, подумал — стоит ли ему ревновать из-за этого. Но все, что он чувствовал — только возбуждение. Словно бы она делала это с ним.

Лицо Чипа перекосило, и он начал всхлипывать, болтая головой из стороны в сторону.

— Ты же этого хотел, да? — спросила Карен. — Оттрахать меня? Пытать, трахнуть, а потом убить.

— Не трогайте меня! — выпалил он. — Пожалуйста.

— И ты же ни слова не говорил, как хотел убить Уэйда, да? Просто чтобы убрать его с дороги.

Упоминание этого аспекта ситуации принесло Уэйду странное удовольствие.

— Я… Я не собирался делать никому ничего плохого.

— Ну да, мы знаем. Знаем. Ты же не преступник.

— Пожалуйста.

— Просто хотел небольшую вечеринку, так было?

— Д… да.

— Я люблю вечеринки. И знаешь, что я делаю на вечеринках?

Он бешено замотал головой. Он не знал. И не хотел знать.

— Пью, — сказала Карен, и провела ножом по его глотке. Грудь вздымилась, как тогда, когда она шлепнула его по лицу. И тогда хлеснула кровь, и залила их обоих, залила ее лицо, когда она поднесла рот к струе.

Чип забулькал и задергался, сумев высвободить одну руку. Но вместо того, чтобы броситься на Карен, он прижал ее к шее. Кровь не остановилась, просто забила в разные стороны.

Скользкая от крови, Карен съехала вниз.

Пока лицо не оказалось у него между бедер.

На фоне красной маски лица глаза казались белыми-пребелыми.

— На вечеринках я пью, — сказала она. — И закусываю чипсами.

И зачавкала.

Когда Уэйд закончил с Карен, он был с ног до головы в крови.

Они нашли ручей и умылись, затем оделись и сели в «джип». Карен вышвырнула плакат «Я не преступник» в окно.

Джип, хоть и побитый спереди, работал на отлично.

Они снова выехали на шоссе.

— Ну и отпуск, — сказал Уэйд.

Карен потянулась и сжала его бедро.

Вскоре им попался автостопщик. Это был молодой парень с бородой. В руках он держал плакат с надписью «Кус-Бэй».

Уэйд и Карен переглянулись.

Проба Оскара

Я вышел из бара «Голубой огонек» чуть позже полуночи. Башка просто раскалывалась, словно после близкого знакомства с работающей циркулярной пилой. Свежий воздух помог. Я зажег сигару, застегнул пальто и уже начал чувствовать себя человеком, когда, обогнув угол, наткнулся на драку.

Трое на одного.

Тот, что был один — тощий как креветка парень — не владел ни дзюдо, ни карате, ни кунг-фу и убежать тоже не мог, поэтому доставалось ему крепко.

— Кончайте, ребята! — крикнул я.

Они попытались, но шея креветки оказалась крепче, чем выглядела.

Я вклинился в самую гущу сцепившегося квартета, затянулся сигарой и стряхнул пепел. Здоровенный мясистый персонаж держал креветку за руки. Как только верзила почувствовал горячий кончик моей сигары в своем ухе, сразу отпустил дохляка и начал орать.

Его приятели отреагировали возмущенно. Один из них бросился на меня, вопя как маньяк. Мои очки чуть не слетели с носа, когда я саданул его коленом так, что он сложился пополам. Другой парень вытащил восьмидюймовый нож и ухмыльнулся. А я достал 357 магнум и ухмыльнулся еще шире. Он оказался достаточно сообразителен, чтобы бежать от меня, как чёрт от ладана. Его кореша присоединились к нему.

Креветка, который всё это время просидел на тротуаре, благодарно мне улыбнулся. Однако улыбка вышла не особенно красивой — работали мышцы только половины лица.

Я поднес руку к голове, чтобы убедиться, что мой новый парик все еще на месте. К этой штуке нужно было еще привыкнуть.

— Скорую вызвать? — спросил я.

— Нет, я в порядке.

Скорее всего так оно и было. Молодые всегда быстро поправляются — еще даже не успел осознать, что пострадал, а уже как новенький.

Я убрал свой магнум в кобуру, наклонился и помог креветке подняться на ноги. Все еще держа его за руку, я представился:

— Меня зовут Клэр.

Как и ожидалось, креветка криво ухмыльнулся. Действительно смешное имя, Клэр. Я с силой сдавил его ладонь.

— Услышал что-нибудь забавное?

— Нет, — вздохнул он. — Вовсе нет. — Его голос звучал сдавленно и натужно — так бывает, когда говоришь и стонешь одновременно.

— А тебя-то, как зовут? — спросил я, не отпуская его руки.

— Оскар.

— Разве ты не хочешь поблагодарить меня, Оскар, за то, что я спас твою задницу?

— Конечно, конечно. Спасибо, Клэр.

— Ну еще бы.

Он выглядел очень благодарным, когда я наконец отпустил его ладонь.

Я не был особенно рад возвращению в «Голубой огонёк». Ужасная выпивка, слишком много шума и дыма, и пара танцовщиц топлесс, которые пялились в потолок. Думаю, они надеялись, что он рухнет и этим развеет их скуку. Но к чёрту всё это — у меня были дела, и «Голубой огонёк» идеально для этого подходил.

Я вытер запотевшие очки, пока мы с Оскаром шли к дальнему столику в самом углу. Это был маленький приземистый столик, сделанный так, чтобы влюбленные могли сидеть очень близко, касаясь друг друга коленями. Креветка Оскар мне не нравился, поэтому я сел, выставив ноги в сторону. Когда пришла барменша с нашим пивом, пришлось их подтянуть. Но как только она ушла, я снова вытянул ноги.

— Как долго тебя не было? — поинтересовался я.

— А? Что ты имеешь в виду?

— Давно от Хозяина? У тебя на лице написано, что только что получил справку об освобождении.

Он сузил глаза. Или, по крайней мере, один из них. Второй был опухшим, побагровевшим и таким узким, насколько это только было возможно.

— Ты что коп? — спросил он.

— Это вряд ли.

— Тогда почему носишь ствол?

— Он заставляет меня чувствовать себя увереннее, — сказал я и сделал глоток пива. У него был кисловатый привкус. — Вообще-то ты должен быть рад этому, приятель. Если бы я был пустой, то, увидев, как те трое придурков пошли отсюда следом за тобой, скорее всего не стал бы вмешиваться.

— И всё-таки почему ты мне помог?

— Потому что у меня золотое сердце. А еще, потому что у меня глаз-алмаз, и мой наметанный глаз подсказывает мне, что ты именно тот парень, которого я ищу. Итак, как долго ты на воле?

— Уже два дня. После девяти лет за решеткой.

— А, я называл Соледад[23] домом в течение двенадцати лет. Но это было очень давно — единственный раз, когда они смогли что-то доказать.

— Да ладно? — Его уцелевший глаз смотрел с явным интересом.

— Точно тебе говорю. А тебя на чём повязали?

— Посчитали, что я приласкал одну цыпочку без её согласия.

— Что, изнасилование?

— Так они это назвали.

— А ты это не так называешь?

— Чёрт возьми да, конечно нет. Ты что, думаешь, я должен изнасиловать тёлочку, чтобы получить то, что мне надо? Да она сама хотела и была готова на все.