Питер Джеймс - Алхимик
— «Темз-Уолли газетт», — ответил женский голос.
— Будьте любезны, могу ли я поговорить с Зандрой Уоллертон?
— Ее линия занята… соединить вас с отделом новостей?
— Я подожду.
Черные цифры на индикаторе сообщили, что ее кредит составляет девяносто семь пенсов. Она облокотилась на маленькую полочку и уставилась на визитную карточку, прикрепленную к стене. «Моника. Французский массаж. Устраняет любое напряжение». «Габриэлла. Уроки латыни и коррекционная терапия». «Даниэлла — черное дерево».
Она часто пыталась представить, кем на самом деле являются эти женщины. Недавно она прочитала статью в «Индепендент», в которой говорилось, что многие из них имеют неплохое образование и делают легкие деньги. Через запотевшее окно она заметила бродягу в грязном пальто, который тащил куль с тряпьем.
— Соединяю, — сообщила телефонистка, прервав ее размышления.
Через секунду она услышала резкий сухой голос, который торопливо бросил:
— Зандра Уоллертон.
— Здравствуйте… меня зовут Монтана Баннерман… Губерт Уэнтуорт попросил меня связаться с вами…
— Знаю, — резко прервала ее репортер. — Он сказал мне, что вы будете звонить. Лучше бы нам где-нибудь встретиться. Скажем, неподалеку от вашего офиса.
— Или я могла бы встретить вас в Беркшире, если это легче для вас.
— Я должна быть в Лондоне завтра к полудню. Вы можете освободиться во второй половине дня?
— Да… У меня свободный график.
— Как насчет четырех часов? Попробую найти место где-нибудь неподалеку, где мы могли бы поговорить. Вы знаете отель «Тистл»?
— Нет.
— Примерно в пяти минутах ходьбы. Угол Моттрем и Гоуер-Плейс — большое уродливое здание, смахивает на многоэтажку.
— Найду.
— На первом этаже кафе. Называется «Мешок с шерстью».
— Можете рассказать, как вы выглядите… чтобы я узнала вас?
— Все о'кей, я прихватила ваше фото из недавней статьи. У меня короткие черные вьющиеся волосы и очки. И я невысокого роста.
— Я тоже, — сказала Монти.
— Нас устраивает. Значит, в четыре часа в «Тистл», — заключила репортер и повесила трубку.
«Очаровательно, — подумала Монти. — Любой может подумать, что это она делает одолжение мне». Она повесила трубку и подобрала высыпавшуюся сдачу.
Когда она повернулась, у нее подпрыгнуло сердце. Дверь была перекрыта высоким мужчиной в распахнутом плаще. Несмотря на дождь, на нем были темные очки. Ее затрясло от страха. Мужчина стоял совершенно неподвижно, в упор глядя на нее.
Инстинктивно она сделала шаг назад, лихорадочно соображая, что делать. Надо звонить в полицию. Всего лишь нажать 999; от страха у нее пересохло во рту. Телефонная будка внезапно стала тюрьмой. Был только один путь из нее, но мужчина стоял как раз перед ней. В голове вспыхнули мысли о взломе, о котором рассказывал журналист. Эти безжалостные мрачные люди в масках и кожаных перчатках не остановятся ни перед чем. Господи, она ничего не может сделать… может, просто поговорить с ним — и тут она заметила рядом с мужчиной собаку, золотистого ретривера, которого хозяин держал на коротком поводке. Она рассмеялась, поняв, что из-за своей глупости чуть не впала в панику, и распахнула дверь.
— Она свободна, простите, что задержала вас, — сказала Монти. — Я придержу для вас дверь.
Слепой пробормотал благодарность и вместе с собакой осторожно вошел в телефонную будку.
Монти шла по коридору, в поисках Джейка Силса заглядывая в каждое окошко в дверях. Наконец она увидела старшего специалиста в маленькой, практически пустой лаборатории в дальнем конце, где шли несколько экспериментов ее отца.
В защитном комбинезоне, перчатках и очках он стоял позади массивной хромированной насадки аварийного душа, осторожно вынимая синюю емкость из шкафчика, закрытого непробиваемым прозрачным перспексом[13] с надписью: «Осторожно! Биологическая опасность!»
Он поставил контейнер на белую, в рябинках рабочую поверхность, отвинтил крышечку, положил ее рядом и, подняв, поставил тоже на рабочую поверхность закрытую защитной пленкой бутылку емкостью в полгаллона, в которой плескалась янтарная жидкость. Все движения Джейка были полны аккуратности и уважения, которого требовала к себе едкая ядовитая субстанция.
Монти подождала, пока бутылка надежно утвердилась на столе, и лишь затем сказала:
— Доброе утро, мистер Силс.
Повернувшись, он посмотрел на нее, снял очки и отбросил с лица длинные прямые волосы.
— Как дела?
— Отлично, спасибо. Хорошо провели уик-энд?
— Все прошло отлично, — лукаво улыбнулся он. — А у вас?
Она пожала плечами, чувствуя неловкость под его пристальным взглядом. Казалось, его глаза просвечивали ее, как рентгеном, словно он хотел выведать все ее секреты. Он постоянно вел себя таким образом, и это раздражало ее. Да и вообще раздражала его манера поведения.
— Думаю, все было достаточно сносно. А что в этой бутылке?
— Бендикс-суп.
— Вот как? А что к нему полагается — гренки?
— Если хотите, можете взять и гренки. Проблема в том, что, прежде чем вы успеете взять их в рот, они растворятся. Так же как и ложка, и большая часть вашего лица.
— Великолепно!
— Есть несколько человек, которым я с удовольствием преподнес бы это блюдо.
— Не сомневаюсь, что вам это было бы под силу. А у него есть какое-то другое название?
— BS93L5021. — Он поднял брови.
— Потрясающее имя.
— Вам не стоит знать его; эта жидкость даже не должна быть здесь — ее место в изолированной камере. Типичный вид дерьмового изделия «Бендикс Шер». Официально оно даже не существует. — Он отбросил гриву волос. — Читали «Колыбель для кошки» Курта Воннегута?
— Да… это одна из моих любимых книг.
— Помните препарат «Лед девять»?
— Штука, придуманная для вьетнамской войны или для чего-то еще? Стоило бросить ее в болото, как оно замерзало сверху донизу.
Силс кивнул:
— Эта почти такая же мощная. Вылейте галлон в плавательный бассейн, и стоит вам прыгнуть в него, как за несколько секунд с вас слезет вся кожа. Не дай бог попадет на голую кожу — ее никакими силами нельзя нейтрализовать. Это самая канцерогенная субстанция из всех существующих: она растворяет плоть и одновременно всасывается в кровоток, вызывая почти мгновенные внутренние кровотечения и разрушая легкие. Самое жуткое варево, с которым я когда-либо сталкивался. Если я дам знать министерству по вопросам охраны и защиты окружающей среды об этой штуке, они тут же поставят кордон вокруг всего здания — и я не преувеличиваю.
Монти приходилось бывать по соседству с ядовитыми субстанциями, но рядом с этой она чувствовала себя как-то неуютно и слегка отодвинулась от шкафа.
— Предполагаю, она для чего-то нужна?
Он бросил на нее один из своих убийственных взглядов, которые заставляли Монти чувствовать себя полной идиоткой.
— Я уверен, что «Бендикс Шер» обзавелся ею просто смеха ради… пусть даже это не так.
Она с легкой растерянностью улыбнулась.
— На самом деле, хотя штука эта ужасная, над ней работали умные головы. Она все еще разрабатывается, так что ее не регистрировали и не патентовали. Часть нашей работы здесь относится к области генетически обусловленного сопротивления культур и простейших форм жизни факторам загрязнения. Сейчас уровень загрязнения в океанах постоянно растет и уже начинает сказываться на пищевой цепочке. Немалая часть естественных субстанций загрязнений становятся канцерогенными. — Он постучал по емкости. — Вот что делает эта скромная драгоценность — повторяет эффект токсического загрязнения, только многократно увеличивая его воздействие.
Подняв голову, Монти посмотрела на массивную головку душа, прикрепленную к потолку в нескольких ярдах за спиной, и подумала, насколько эффективна окажется вода, если токсин попадет на кожу, — и снова перевела взгляд на бутыль.
— А для чего ее использует мой отец?
— Область применения довольно ограниченна — в основном ускоряет ход лабораторных экспериментов, когда вы изучаете воздействие канцерогенов на особо чувствительные гены.
— Я удивлена, что он позволил держать здесь эту субстанцию, — у него весьма определенная точка зрения на подобные химикалии.
— Я это уже заметил, — сказал Силс. — Откровенно говоря, я думаю, он разделяет мое мнение об этой компании.
Монти помедлила.
— На прошлой неделе вы намекнули, что хотели бы кое-что рассказать мне о «Бендикс Шер», и сказали, что мы должны как-нибудь поболтать, но только не здесь. Так? — Она посмотрела на него. На его лице мелькнуло бесстрастное выражение. — Вы будете свободны во время ланча… в следующие несколько дней?
— Я свободен сегодня, — сказал он.
