Сара Шепард - Милые обманщицы. Безупречные
– О. – Тоби спрыгнул с фонтана и улыбнулся Эмили. – Ты идешь?
– Чуть позже, – робко произнесла Эмили. Она боялась, что, если встанет прямо сейчас, у нее подкосятся ноги. – Удачи тебе.
– Ладно. – Тоби на мгновение задержал на ней взгляд. Он словно хотел сказать что-то еще, но передумал и поспешил к отцу.
Эмили посидела на каменной ступеньке еще несколько минут, продолжая мокнуть под дождем. Она испытывала странное ощущение – ее будто наполнили волшебными пузырьками. Что же произошло? Когда ее «Нокия» просигналила о входящем сообщении, она вздрогнула и достала телефон из кармана куртки. Сердце оборвалось. Она уже знала, кто ей пишет.
Эмили, может, лучше поместить в ежегодник эту фотку?
Она открыла вложение. В нем оказался снимок Эмили и Майи из фотобудки Ноэля. Девушки с любовью смотрели друг другу в глаза и были готовы слиться в поцелуе. От удивления Эмили раскрыла рот. Она помнила, как нажимала кнопку фотоаппарата – но разве Майя не забрала снимки, когда они уходили?
«Ты же не хочешь, чтобы все это увидели, не так ли?» – прочитала она строчку текста под фотографией.
И – как и следовало ожидать – внизу стояла подпись: «Э».
15. Она готова украсть ради тебя – и это твоя благодарность?
Мона вышла из примерочной кабинки бутика «Сакс» в полупрозрачном зеленом платье с квадратным вырезом от «Кельвин Кляйн». Пышная юбка поднялась «солнышком», когда девушка покружилась.
– Что скажешь? – спросила она Ханну, которая стояла у вешалок с одеждой.
– Великолепно, – пробормотала Ханна. Под яркими лампами дневного света было заметно, что на Моне не было лифчика.
Та еще покрутилась перед трехстворчатым зеркалом. Худющая, она иногда втискивалась в завидный нулевой размер.
– Думаю, тебе оно лучше подойдет по цвету. – Она приспустила плечико. – Хочешь примерить?
– Не знаю, – ответила Ханна. – Какое-то оно просвечивающее.
Мона нахмурилась.
– С каких пор тебя это заботит?
Ханна пожала плечами и отвернулась к блейзерам от «Марк Джейкобс». В четверг вечером они совершали набег на дизайнерский бутик «Сакс» в молле «Кинг Джеймс», лихорадочно подбирая платья для «Фокси». На бал собиралось слишком много девчонок из подготовительной школы и студенток колледжа, поэтому каждой хотелось найти платье, в котором не придут еще пятеро.
– Я хочу выглядеть стильно, – ответила Ханна. – Как Скарлетт Йоханссон.
– Зачем? – удивилась Мона. – У нее огромная задница.
Ханна поджала губы. Когда она говорила стильно, то имела в виду изысканно. Как те девушки в рекламе бриллиантов – с виду такие милые и невинные, но в каждой пряди их волос угадывался призыв «трахни меня». Шон должен был остолбенеть от целомудрия Ханны, разом забыть о своем обете безбрачия и сорвать с нее нижнее белье.
Ханна взяла с полки уцененную пару туфелек бежевого цвета с открытым носком от «Миу Миу».
– Прелесть! – Она протянула одну туфлю, показывая Моне.
– Почему бы тебе не… – Мона кивнула на сумку Ханны.
Ханна вернула туфли на полку.
– Ни за что.
– Почему нет? – прошептала Мона. – С туфлями проще всего. Ты сама знаешь. – Увидев, что Ханна колеблется, она цокнула языком. – Все еще боишься из-за «Тиффани»?
Вместо ответа Ханна сделала вид, будто заинтересовалась босоножками цвета «металлик» от «Марк Джейкобс».
Мона сняла с вешалки еще несколько платьев и вернулась в примерочную. Вскоре она вышла с пустыми руками.
– Все не то. Пойдем, заглянем в «Прада».
Пока они шли по торговому центру, Мона что-то набирала на своем смартфоне.
– Хочу узнать у Эрика, какого цвета букет он мне преподнесет, – объяснила она. – Может, подберу платье в тон.
Мона решила пойти на «Фокси» с братом Ноэля Кана Эриком, с которым уже не раз встречалась на этой неделе. Братья Каны – красивые и богатые любимцы светских фотографов – были беспроигрышным вариантом для «Фокси». Мона все пыталась уговорить Ханну пойти с Ноэлем, но та слишком долго тянула с ответом. Ноэль уже пригласил Селесту Ричардс из квакерской школы – и это стало сюрпризом, поскольку все думали, что он был неравнодушен к Арии Монтгомери. Впрочем, Ханну это не волновало. Если не с Шоном, так она вообще не собиралась идти на бал.
Мона оторвалась от мобильника:
– Какой салон автозагара, по-твоему, лучше – «Сан Лэнд» или «Далия»? Мы с Селестой собрались завтра в «Сан Лэнд», но боюсь, как бы мы ни вышли оттуда оранжевыми.
Ханна пожала плечами, чувствуя укол ревности. С чего это вдруг Мона шла в салон не с ней, а с Селестой? Она уже хотела ответить, но тут зазвонил ее телефон. Сердце забилось чаще. Всякий раз, заслышав телефонный звонок, она думала об «Э».
– Ханна? – слава богу, мама. – Ты где?
– Хожу по магазинам, – ответила Ханна. С каких это пор мама стала интересоваться?
– Срочно домой. Приедет отец.
– Что? Почему? – Ханна взглянула на Мону, которая застряла у киоска с дешевыми солнцезащитными очками. Она так и не рассказала подруге о визите отца в понедельник – странный получился бы разговор.
– Он просто… Ему нужно кое-что забрать, – ответила мама.
– Что именно?
Миссис Марин раздраженно фыркнула:
– Мы должны оформить некоторые финансовые документы, прежде чем он женится. Такое объяснение тебя устроит?
Ханну прошиб холодный пот. Она услышала то, о чем даже думать боялась, – отец собирался жениться на Изабель и стать отцом Кейт. А она-то размечталась, что, возможно, отец захотел повидаться с ней! И почему она должна была ехать домой, если он явился совсем по другому поводу? Так могло показаться, словно у нее вовсе не было личной жизни. Она изучила свое отражение в зеркальной витрине бутика «Банана Репаблик».
– Когда он приедет? – спросила она.
– Через час. – Мама повесила трубку. Ханна щелкнула крышкой телефона и зажала его в руке, чувствуя, как тепло просачивается в ладонь.
– Кто звонил? – проворковала Мона и взяла Ханну под руку.
– Мама, – рассеянно произнесла Ханна. Успеет ли она принять душ? Надо было смыть с себя море ароматов, которыми она надушилась в «Нейман Маркус». – Просит, чтобы я приехала домой.
– Почему?
– Просто… потому.
Мона остановилась и придирчиво оглядела Ханну:
– Ханна, твоя мама просто так не станет звать тебя домой.
Они стояли у входа в престижное китайское бистро «Год кролика», и острый запах соуса хойсин приятно щекотал ноздри.
– Ну, потому что… мой отец приезжает.
