Ольга Михайлова - Сладость горького миндаля
Герцог кивнул.
— Так что они намерены сделать?
— До ужина — ничего. Около девяти вечера мы все пойдём к склепу, Ливси и мои люди установят гробы на постаменты, и мы запрём двери. Мы договорились, что я отдам им оба ключа и прикажу Ливси и Хиллу помогать Хилтону и Грэхему. За ночь-то — что может случиться?
— Не нравится мне всё это, — снова с непонятной досадой передёрнулся Монтгомери.
— Мне тоже, — кивнул в тон ему лорд Генри, — но что поделаешь-то?
* * *Надо сказать, что ни Арчибальд Хилтон, ни Перси Грэхем не потеряли за ночь боевого задора, наоборот, казалось, что теперь они были преисполнены ещё большего желания разгадать тайну старой усыпальницы. Хилтону, правда, вовсе не улыбалось делить славу и внимание герцогини с Грэхемом, но приемлемой причины для отказа Перси Хилтон не нашёл. Да и по здравом размышлении он счёл, что это к лучшему. Вдвоём с кем-то не задремлешь, да и поймай он злоумышленников — будет, кому помочь связать их.
Идея ночной охраны склепа была подробно обсуждена во время завтрака и вызвала нервную оторопь племянниц Блэкмора. Обе девицы, сильно побледнев, поинтересовались, кто пойдёт ночью к склепу стеречь его, и успокоились, только узнав, что ни Чарльз Говард, ни Эдвард Марвилл идти туда вовсе не собираются.
— А почему, — обратился милорд Фредерик к мисс Монмаут, — вы так боитесь старых склепов?
— Моя горничная, мисс Палтроу, говорила, что там происходят ужасные вещи, — мисс Кэтрин сильно побледнела. — Она слышала там нечеловеческий вой и рыдания!
— Ради Бога, Кэт, — поморщился лорд Генри, — вовсе не вой, а как я потом растолковал ей, просто отверстие в старом кенотафе издавало при сильном ветре звук, похожий на плач. Мисс Палтроу, увы, стоила миссис Кросби, — пояснил он Монтгомери, — ей, как и Дороти, вечно мерещились окровавленные мертвецы, призраки и старые леди в чёрных лохмотьях.
Мисс Монмаут не возразила, но сказала, она ни за что не подойдёт даже близко к ужасному склепу, а лорд Генри подтвердил, что ей и её сестре там совершенно нечего делать. Герцогиня Хантингтон как обычно, отсутствовала на утренней трапезе, сэр Джеймс Гелприн почёсывал подбородок, словно проверяя, чисто ли он выбрит, а вот Чарльз Говард и Эдвард Марвилл, хоть и ничего не говорили, зато внимательно слушали Арчибальда Хилтона и Перси Грэхема. Те обсуждали, какое оружие взять и где лучше занять позицию — прямо у входа или в маленькой беседке в тридцати шагах от дверей склепа?
Монтгомери молча слушал их, потом все же вмешался.
— Разумеется, надо расположиться в беседке, причём всем четверым, лучше всего стеречь по двое, иначе, сон может сморить всех. При этом я попросил бы, — он внимательно оглядел Грэхема и Хилтона, — отдать все ключи… мне. Я дам слово чести, что до утра не выпущу их из рук.
— Но… — Арчибальд Хилтон развёл руками, — а что если…нужно будет войти туда?
Герцог смерил его взглядом.
— Зачем? Ваше дело убедиться в сохранности замкà и двери. А зайдём мы туда наутро все вместе — я, вы оба и Корбин.
— Вы подозреваете, ваша светлость, что мы сами влезем ночью в усыпальницу и перевернём гробы? — брови Перси Грэхема взлетели на середину лба. Он не то чтобы не хотел отдавать ключей Монтгомери, просто не понимал, почему тот не хочет, чтобы ключи были у них. — Или боитесь дьявола?
— Разумеется, нет, Грэхем. Я просто старше вас и, простите, опытней. Есть вещи, с которыми глупо шутить.
Его поддержал Генри Корбин.
— Хилтон, Грэхем, я полагаю, Фредерик прав. Пусть ключи будут у него, все знают, на его слово чести можно положиться. Мало ли что там всё-таки может быть…
Возразить Монтгомери и Корбину было трудно, к тому же появившаяся герцогиня тоже поддержала их.
— Это правильно, так мы будем уверены в объективности расследования, — улыбнулась она. — Мы ведь тоже ни в коей мере не думаем, что его светлость проберётся в склеп ночью, — стало быть, к завтрашнему утру мы всё будем знать, — леди Хильда улыбнулась Грэхему и Хилтону, искусно разделив улыбку пополам, да так, что каждый принял этот знак поощрения на свой счёт.
Оставшееся до вечера время каждый из обитателей и гостей замка скоротал, как сумел. Хилтон и Грэхем примеряли тёплые пальто и проверяли свои пистолеты и ружья, леди Хильда несколько раз заглядывала к ним в малую гостиную, чтобы воодушевить «отважных героев», как она их называла. Мисс Монмаут снова пыталась обсудить с Эдвардом Марвиллом их будущее, но мало преуспела, мисс Сьюзен читала у камина, а Чарльз Говард задумчиво протирал стёкла очков. Монтгомери и Корбин снова гоняли шары на бильярде, потом долго спорили о преимуществе разных сортов бренди. Мистер Гелприн читал какую-то книгу на французском, размеренно переворачивая страницы и ничуть не интересуясь сборами Хилтона и Грэхема.
Наконец после ужина Хилтон сказал, что пора выдвигаться. К этому времени садовник и грум давно уже были на кладбище. Они по приказанию господина натаскали в беседку сена и накрыли его старыми стёгаными одеялами, запаслись фонарями и факелами.
Сэр Джеймс никуда не пошёл, оставшись у камина с книгой, а Монтгомери, снова укутавшись потеплее, присутствовал, по-прежнему ворча про себя, при торопливой церемонии водружения тяжёлых гробов на мраморные постаменты. Ливси принёс ведро песка и рассыпал его у входа, разметя старой метлой. Двери заперли, дважды провернули суфальды замка, и садовник отдал ключ господину. Корбин отцепил свой ключ от большой связки, и оба ключа были в присутствии Хилтона и Грэхема отданы старому герцогу, спрятавшему их в потайной карман своего редингота.
Герцогиня Хантингтон стояла рядом, внимательно следя за церемонией. Хилтон и Грэхем, вооружённые до зубов, проследовали в беседку, слуги Корбина пошли за ними следом, а сам Корбин, Монтгомери и герцогиня направились в Блэкмор Холл, — так же, как накануне.
Отойдя на то расстояние от усыпальницы, когда их уже не могли услышать, Монтгомери обратился к герцогине.
— А что вы почувствуете, дорогая леди Хильда, когда в завтра с утра мы найдём в беседке бесчувственные тела ваших поклонников?
— Моих поклонников? — Герцогиня подняла соболиные брови, сделав вид, что удивилась, хоть в её гематитово-серых глазах прыгали чёртики. — О чём это вы, ваша светлость?
— Не делайте вид, что вы меня не понимаете.
Герцогиня перестала улыбаться и оглянулась на шпили часовни, уже утонувшей в тумане ложбины.
— Ну, что ж, как скажете, милорд. Да, я умею управлять мужчинами и легко делаю их своими поклонниками, выполняющими любую мою прихоть. При этом, как вы, наверное, заметили, особа я весьма прихотливая. Мне интересно, что происходит в склепе, и я хочу раскрыть эту тайну. Что до бесчувственных тел, да помилуйте, будь я мужчиной — с удовольствием поменялась бы с ними местами. Это же великолепная забава.
